Чувствовал я себя ужасно глупо, стоя в последнем ряду и глядя поверх голов родителей на выступление, которое устроили дети. Нарядные, смешные, трогательные. В душе ворочалось неведомое доселе чувство. Кажется, я тоже хочу такого. Чтобы свои собственные, маленькие, теплые, веселые, шепелявые, картавые, озорные, болтливые. И чтобы обнимали за шею и доверительно шептали на ухо, что Димка дурак и дернул за косичку. А Маринка дразнилась и не давала поиграть своей новой куклой. И чтобы рядом красивая жена, милая, уютная. От которой вкусно пахнет, чьи руки нежные, но сильные. И чтобы умела так разговаривать: негромко, деликатно, мягко выясняя и направляя.
Но вот в работе Ирина отдавала четкие указания, замечала что-то неведомое мне, выискивая лучшие позы, ракурсы, виды. Не стеснялась моей наготы, помогая быстро переодеваться. И позже, когда вдумчиво изучала и рассматривала мое тело, просила повернуться, наклониться, поднять руку или ногу, напрячь мускулы. Пожалуй, обидно даже. Стоишь в одном белье перед красивой молодой женщиной, но понимаешь, что сейчас ты для нее не мужчина, а… объект. Модель. И смотрит она на тебя именно так. Лишь мелькнет порой грусть в светлых глазах, да тонкие пальцы могут дрогнуть, выдавая, что она все же живая и эмоциональная.
Ох, друг мой, влип ты, кажется. И двух недель не прошло, а ты врос обоими сердцами и душой.
Я помахал рукой Полине, и та, сияя как солнышко и раскачивая полами нарядного пышного платья, рассказывала про зиму и подарки, про первый снег и сосульки. Девчушка научила меня читать по своему букварю, и с ней же я учил по вечерам текст ее стихотворения, пока Ирина работала на кухне.
ИРИНА
Последние дни до Нового года прошли в каком-то рабочем угаре. Нужно было столько успеть сделать, завершить старые заказы, наделать новых фотографий про запас на долгие праздничные каникулы, успеть поработать с моей неожиданной рогатой моделью…
Кстати об этом. Кер оказался в этом плане и-де-а-лен. Потрясающая модель. Он был хорош и великолепен с любого ракурса. Его любила камера, он смотрелся выигрышно при любом освещении. Вот наградили ж боги такой внешностью и телом, что как бы он ни повернулся — а выглядит сногсшибательно. Никакого «лучшего ракурса». У него все — идеальные, хотя я и повторяюсь. Спокойный как танк, непробиваемо уверенный в себе, невозмутимый.
Встать так? Ладно. Наклониться? Запросто. Поднять руки и изобразить эмоцию? Пожалуйста. Улыбнуться? Хорошо.
Он честно исполнял наш уговор. Я его обеспечиваю крышей и едой, он отрабатывает и помогает мне заработать на жизнь. Фотографии с ним, которые я уже успела выложить на фотостоки, активно покупали. Мой аккаунт вдруг приобрел невиданную популярность.
И я спешно пополняла его. Фотографии в офисных костюмах, в джинсах и свитерах, в рубашке с закатанными рукавами. У картины, у елки, у витрины, с цветами в руках и с коробкой в яркой праздничной упаковке. Мы обошли все доступные открытые места. Снять студию не удалось, новогодний аншлаг, ничего не поделаешь. Но музеи, библиотеки, рестораны, торговые центры и интерьерные магазины… Мы побывали везде, где можно сделать симпатичные фотографии.
На некоторых снимках рога Кера мы не прятали, решив в случае чего говорить, что они бутафорские или же что это импланты. На других их скрывали головные уборы. Цилиндр, федо́ра, котелок, ковбойская… Благодаря Керу и его иномирной харизме, а также моим связям и деньгам, удалось договориться о прокате мужской одежды. Не безвозмездно, разумеется.
Но если бы владелица того бутика люксовой мужской одежды не запала на роскошного высокого брюнета, ничего не вышло бы. А так она буквально лужицей растекалась, когда мы туда заходили. И лично с нами общалась, разогнав девушек-консультантов.
Но Кер! Это ж какая бездна обаяния скрывается в нем! На мне он свои чары не оттачивал, что, кстати, немного обидно. Неужели я ему совсем не симпатична как женщина? Вроде на внешность не жалуюсь, и фигура хорошая, и волосы, да и на лицо очень даже привлекательная. Без ложной скромности или хвастовства. Но нет. Со мной инопришеленец вел себя сдержанно, вежливо, бережно, я бы сказала. Лишь иногда я успевала перехватить его взгляд, в котором была искра интереса и некая грусть. И была эта грусть очень… древняя.
Не знаю, как объяснить. На вид Керу примерно лет сорок. Может, немного меньше, не поймешь толком. Но его глаза… Порой мне казалось, что из них в меня внезапно всматривается вечность. Словно на самом-то деле этому мужчине, который сидит со мной рядом на кухне или позирует со шляпой в руках, сотни, а то и тысячи лет. Аж мороз по коже. Примерно как если бы ты открыл коробку, ожидая увидеть в ней игрушечную звезду, а оттуда на тебя взглянули открытый космос и вся Галактика.
К Новому году я совершенно вымоталась и потерялась во времени. Счастье, что Полина и Кер подружились и прекрасно поладили. Что-тo читали вместе, смотрели в интернете или по телевизору. Она таки научила его читать по своему букварю. Умничка моя маленькая! Горжусь и обожаю!
Инопришеленец же схватывал все на лету. Он явно грамотный, но знает свой родной язык. Вероятно, знание устной речи ему дала какая-то магическая штука при телепорте, или что уж там было. Чтение же не вошло в апгрейд. Местный алфавит и умение читать на русском языке он буквально за три вечера освоил с помощью Полины. А потом он же помогал ей учить слова ее новогоднего стихотворения к утреннику в детском саду. Они мне сами предложили заниматься своими делами, а с этим справятся и без меня.
И когда на празднике Поля без запинки читала стих, Кер гордился ею. Я видела это по его лицу.
Елочку мы нарядили за три дня до Нового года. Она у нас маленькая, искусственная, но очень симпатичная. И игрушки настоящие: стеклянные, красивые, разные фигурки, шишки, шары. Еще из моего детства, мама мне передала часть своих запасов, когда родилась Поля.
Кер помогал нам, слушал про традиции, про зимнего волшебника Деда Мороза, про то, что тот приходит по ночам в новогоднюю ночь к детям и оставляет подарки. И по его лицу было понятно, что для него это в порядке вещей. Дух зимы? А что такого? Старик в богатых парчовых одеждах с посохом? Ну так и должно быть. Появляется по ночам и уходит незаметно? Так дух же, как ему ещё появляться? Все нормально. Обычные будни и реалии.
Угу, магического мира.
Но Полина была счастлива. Она еще верила в Дедушку Мороза. И увидев такую же незамутненную и искреннюю веру в это же со стороны пришельца из другого мира, нашла в его лице соратника.
Причем настолько к Керу прониклась, что разрешила ему украсить верхушку елочки. Это была ее священная привилегия с самого раннего детства. Я наряжала ветки, а она всегда водружала на самый верх хрупкую стеклянную серебряную звезду. С моей помощью, конечно, но тем не менее.
И вот сейчас она позволила это сделать своему собственному рогатому инопришеленцу. Я даже прикрыла рот ладонью, чтобы не ляпнуть что-то и не спугнуть их. А Кер слушал щебетание моей дочери, серьезно кивал, потом бережно принял из ее маленьких ручек елочное украшение и осторожно надел его на верхушку.
— Молодец! — показала ему большой палец Поля. — Вот теперь ты совсем наш.
Он погладил ее по голове, обернулся ко мне, и почти с минуту мы смотрели друг другу в глаза. Не знаю, что за мысли были у него. А я подумала, что как же жаль… Жаль, что я не встретила его раньше. Что он не отсюда. Что мы никогда не сможем быть вместе. Жаль, что он попал в беду и так пострадал. И что, вполне вероятно, у него есть семья там, где-то далеко, за гранью нашего мира. Жаль, что мы не можем…
Я первая отвела взгляд. Улыбнулась неловко и вышла из комнаты. Не стоит. Я и так увлеклась уже. А начнется что-то большее, чем взгляды и неловкие прикосновения, словно невзначай, и я себя потом не соберу. Один раз я уже лишилась чего-то серьезного, как считала. Но бывший муж поступал так, что восстанавливать после разрыва и развода пришлось не сердце и любовь, а просто жизнь в целом. Выстраивать ее заново.
