на фашистов. Сколько их там, совершенно неизвестно. Но стрелки говорят, что часть обороняющихся эсэсовцев, включая штаб дивизии, успели улизнуть именно в том направлении. А войска, пытающиеся замкнуть кольцо вокруг немецкого моторизованного корпуса, связывает со своими лишь тоненькая пуповина единственной дороги. Перережь её, и бригада вместе с введёнными в прорыв стрелковыми дивизиями сами окажутся в котле. Одно успокаивает: зима, что красноармейцы, что фашисты могут наступать исключительно вдоль дорог, которых в этих местах практически нет.
Судя по тому, что артбатарея развернулась на северной окраине Уторгоши и открыла огонь, а по дороге двинулся ещё и взвод Т-44 в сопровождении сильно потрёпанной вчера роты мотострелков, на севере разведка столкнулась с серьёзным сопротивлением. Это подтвердил и командир взвода:
— В Песках до роты эсэсовцев, наши запросили подкрепления.
Но он же сообщил и хорошую новость.
— Говорят, подразделения, что идут нам навстречу, уже взяли Людятино и ведут бой за Казовицы. Ещё километров десять, и соединимся с ними.
Да вот только эти десять километров ещё надо пройти по занесённым снегом лесам, по заминированным немцами дорогам. Вон, при взятии той же самой Уторгоши на противотанковых минах подорвались пять танков. И если два средних Т-44 и два лёгких Т-50 удалось отремонтировав, заменив развороченные взрывами гусеницы и катки, то один подорвавшийся «полтинник» фрицы успели сжечь противотанковой артиллерией.
Пройти всего-то десять километров… Когда каждую деревушку приходится брать с боем. Когда с любой стороны в любой момент могут попереть немцы.
Похоже, Славка накаркал. Неподалёку от моста через Мшагу рванул гаубичный снаряд. Основные силы дивизии СС «Мёртвая голова» сейчас сосредоточены по правому берегу реки в районе населённого пункта Старый Медведь. Это всего в тринадцати километрах от Уторгоши. А дивизионная артиллерия, обычно размещаемая в тылу, и того ближе. Значит, сейчас начнут засыпать снарядами, а потом ринутся на прорыв.
Такой вывод сделал не только Кудин. Поскольку не прошло и пяти минут с начала вялого обстрела восточной окраины села, как миномётчикам пришёл приказ выдвинуться метров на триста пятьдесят южнее улицы Пионерской, проходящей через всё село строго с запада на восток, развернуть огневые позиции на лесной полянке и быть готовыми поддержать огнём пехоту, оседлавшую дорогу на Старый Медведь где-то за мостом через Мшагу.
Но вот полезли в атаку на Уторгош после получасового обстрела, резко усилившегося в последние десять минут, вовсе не эсэсовцы. Сначала в паузах между последними взрывами стал слышен отдалённый рёв моторов, а потом командир соседней роты 120-мм «самоваров», не отрывая от уха наушника рации, выкрикнул:
— Танки!
17
— Неправильно это — использовать танки в качестве противотанкового средства, — ворчал начштаба майор Затонский.
— Ну, это как к такому делу подойти, — отмахнулся от замечания боевого товарища Гаврилов. — У англичан, например, роль танков, помимо прочего, прописана как подвижная противотанковая боевая единица. Вот и будем использовать нашу технику в качестве таковой. Тем более, при нашей протяжённости линии обороны и малочисленности пехоты.
Это точно! От южной окраины деревеньки Лопушь на левом фланге до непроходимого для танков лесного массива на правом — двенадцать вёрст. Да ещё и не равнина, как в Белоруссии, а довольно изрезанная холмами и оврагами местность.
С одной стороны, эти холмы и пологие овраги существенно удлиняют оборонительную линию, а с другой — позволяют создать очаговую оборону, при которой соседние «очаги» перекрывают сектора обстрела друг друга. Но сначала — поглубже зарыться в землю. Как красноармейцам, так и технике. Так что буквально каждый боец до момента появления неподалёку от станционного посёлка Пильшино, где оставили лишь передовой дозор, успел пропотеть не раз, ковыряя подмёрзшую землицу.
Пара БМП, замаскированных в перелесках, встретила немецкий авангард на трофейных БТ и полугусеничном лёгком бронетранспортёре огнём в упор. Есть такой недостаток у 73-мм пушки боевой машины пехоты: на дальности свыше 700–800 метров у неё резко падает точность. Вот и выбили «бэтэшки», подпустив их метров на четыреста, чтобы было наверняка. Бронетранспортёр немедленно съехал с дороги, пытаясь укрыться за растущими вдоль насыпи деревьями. Но особенность немецких полугусеничников с многорядным расположением опорных катков в том, что при резком повороте они часто теряют гусеницы. Такая история приключилась и с этим: он «разулся», пытаясь свернуть на дорожку, ведущую к Пильшино. И получил снаряд в борт. Правда, похоже, успел передать по радио известие о засаде. А несколько человек из десанта, ехавшего в нём, и уцелевшие танкисты из БТ-7 всё-таки сумели уйти.
Буквально через пять минут в перелесках, откуда вели огонь БМП, начали рваться снаряды. Как выяснилось потом, немцы сделали эрзац-САУ на базе трофейных французских пулемётных танков AMR-33, установив на них вместо башни лёгкое пехотное орудие калибром 75 мм. Так что наступающий немецкий танковый полк постоянно имел под рукой полевые орудия, способные не только передвигаться со скоростью танковой колонны (скорость возки самой этой пушки была в 2–3 раза ниже), но и практически мгновенно открывать огонь на дальность почти пять километров. Так что заслону пришлось отходить за железнодорожное полотно.
Именно это полотно от переезда и до деревни Бурачковка Гаврилов и Затонский наметили в качестве рубежа одного из опорных пунктов обороны бригады. Насыпь служила неплохой защитой для танков, из-за которой торчали только их башни.
Но мысль о таком использовании железнодорожного полотна посетила не только командование бригады. Потому что немцы в лоб в районе переезда не попёрли. Их танковая рота при поддержке пехоты на грузовиках, проскочив не занятые нашими войсками деревни Субботово, Мякишево, Упологи, Сосновка, попыталась прорваться к Лопуши по дороге, идущей вдоль Десны.
Нахрапом у них не получилось. С левого берега крошечного ручейка, впадающего в Десну, ударили противотанковые пушки, а по рассыпавшейся цепью пехоте — миномёты, укрытые за деревенскими домами. Потеряв две бронированных машины (по докладам — какая-то трофейная европейская техника), рота отошла за ближайший пригорок.
Следующей попыткой нащупать оборону бригады всё-таки стала атака на переезд, расположенный фактически на окраине Бурачовки. Там немцев встретили не только фронтальным, но ещё и фланговым огнём, поскольку шоссе целых два с половиной километра от поворота на станционный посёлок Пильшино шло параллельно железнодорожной ветке всего-то в шестистах метрах от насыпи. Из танкового взвода после выстрелов пары Т-55 уцелел единственный «Гочкис», быстро свернувший за растущие вдоль дороги деревья. Но прожил его экипаж всего на полминуты дольше товарищей, поскольку от переезда раздался дуплет сдвоенной 57-мм самоходной зенитки.
Не менее грустно для гитлеровцев закончилась попытка обойти оборону бригады через деревню Платовый Дуб. Их лёгкие танки и пехота, выдвинувшиеся от станции Пильшино, попали под огонь сразу двух опорных пунктов, расположенных по обоим берегам речушки Рог.
— Ну, всё, — объявил начальник штаба, как только поступило донесение и об этой отбитой атаке. — Линию нашей обороны они установили. Значит, теперь будут пытаться её прорвать. Как думаешь, Пётр Михайлович, где полезут на этот раз?
Гаврилов склонился на картой и буквально секунд через десять обвёл тупой стороной карандаша участок.
— Я бы на их месте попытался ударить сюда, Василий Игнатович. Тут им есть где спрятаться за вот этими рощицами, а в случае успеха они выходят не только в тыл нашим танкам, укрытым железнодорожной насыпью, но и получают возможность ворваться в деревню Бородино. А ещё мне не нравится, что погода налаживается…
Облачность действительно поднялась уже примерно на полкилометра, и вполне можно было ждать того, что немцы попытаются использовать авиацию. Но сначала заговорила артиллерия, развёрнутая немцами где-то в районе Субботово. Били по опорному пункту, расположенному в двух километрах севернее станции Пильшино. Не сковырнув его, к Бородино не прорваться. Хорошо молотили, используя как полевые «трёхдюймовки», так и гаубицы, калибром 105 и 150 мм. Впрочем, сложно понять по стапятидесятимиллиметровкам: у немцев используются орудия этого калибра не только в качестве дивизионных гаубиц, но и как полковые пушки.
А следом действительно прилетела четвёрка «мессеров». Под самой кромкой облачности, в пределах досягаемости не только самоходных зенитных установок, но и даже крупнокалиберных пулемётов Т-55. Да только две стокилограммовых бомбы сбросить на цель сумел лишь один из них. К сожалению, удачно, уничтожив наш танк. Но вернулся из налёта не он, а тот, что был повреждён самым первым, вывалил бомбы куда попало
