— А задача максимум? — Поинтересовался комбат.
— Заставить фрицев наделать в штаны, и выйти с поднятыми руками.
— Сашка, а ты думаешь, получится — оживился Сергей — вот было бы здорово взять в плен почти целый полк.
— Я слышал, что тракторами на южном фронте румын очень хорошо гоняли. Но немцы более дисциплинированные. Так что все, на что нам можно надеяться, это чтобы они сидели как мыши в норе, и носа не высовывали.
— Товарищ Иванов, думаю поручить это задание вашему батальону. Если дозорные у реки вас заметят, обстреляйте их, и продолжайте переправу. Товарищ Соколов прав. Увидев большой отряд, германцы предпочтут отступить к своим укреплениям, и до утра оттуда не выйдут. Тем более, что артиллерии у них не осталось. Надо только решить, где будете переправляться.
— Если мы сможем найти пару сотен мешков, то можно будет устроить скрытую переправу. Насколько я знаю, лето было жарким и почти без дождей. Река обмелела, и тут должно быть много бродов, пусть и довольно глубоких. Набиваем мешки землей, складываем из них опоры для переправы так, что до поверхности воды останется сантиметров двадцать или тридцать. Сверху кладем доски, естественно, привязав их к мешкам или к камням, чтобы не всплыли. Если расстояние между опорами нашего подводного моста будет около метра, то река не запрудится, а тягачи смогут спокойно проехать. Речка не такая уж большая, так что все можно будет сделать очень быстро.
— Почему бы не поднять опоры повыше, чтобы нам не пришлось мокнуть лишний раз?
— Ну, переправа нам еще понадобится, а если настил будет видно, то немцы ее разбомбят.
— Так, с переправой мы определились, — заключил комполка, — еще попробую уговорить штаб соседней 29-я армии помочь нам. Они очень умело применяли обходные маневры в ходе последних боев, так что надеюсь, наша идея им понравиться.
Решив все вопросы, я тоже отправился на склад выбирать себе форму по росту. Старую, заляпанную кровью, надевать не хотелось.
Через полчаса явился корректировщик — младший лейтенант артиллерии Гусев, вместе со связистом, несшим два телефона и катушку провода. Так как у нас было много трофейных биноклей, то я раздал по одному разведчикам, не забыв и себя, любимого. У артиллериста сразу загорелись глаза, когда он увидел цейсовскую оптику, и я великодушно согласился с ним поменяться.
Сержант-разведчик быстро научил нас менять магазин на МП-40, и показал как нажимать кнопку, чтобы разложить приклад. Распихав магазины по трофейным подсумкам, мы стали прицеплять их к амуниции. Оказалось, что крепить подсумки можно лишь к поясному ремню, и только под наклоном градусов сорок. Довольно непривычно, но перешивать петли времени не было. Впрочем, такой способ оказался достаточно удобным. Так как всем выдали по десять магазинов, а два подсумка, входивших в комплект, были рассчитаны только на шесть, то пришлось рассовывать оставшиеся по карманам. Мы попрыгали, и еще раз переложили боезапасы поудобнее, чтобы и ничего не гремело, и ползти не мешало.
Наш маленький отряд вышел за три часа до заката, поэтому шли мы не спеша, обходя открытые места, где нас мог подстрелить вражеский снайпер. Мне уже рассказали, что именно так погиб командующий дивизией полковник Гвоздев. Он решил срезать путь и пройти через открытую местность, простреливаемую снайпером.
Немецкую форму надевать пока не стали, ведь нам еще километров пять топать по нашим позициям. Еще не хватало получить пулю от своих.
Как и обещал капитан, разведчики соседней дивизии нас встретили и провели на передовую позицию. Мы переоделись в немецкую форму, и любопытные солдаты, особенно молодое пополнение, обступили нас, стараясь получше рассмотреть эдакую диковинку. Я специально прошелся по окопам, чтобы подбодрить наших бойцов. Пусть видят, что немецкий зверь не так уж и страшен, что его тоже можно изловить, и содрать с него шкуру.
Когда солнце уже стало садиться, мы достали мешочек с угольками, и стали намазывать себе лицо и кисти рук. Местные разведчики, не раздумывая, тоже последовали нашему примеру.
Связист еще раз проверил работу телефона, повторил условные сигналы, и мы поползли. Местность была лесистой, и в сумерках здесь легко можно было пробраться незамеченными. Как я понял, на нашем участке немецкие посты были довольно редкими, и особых проблем не ожидалось. К тому же было видно, что разведчики на местности ориентируются великолепно, и маршрут хорошо изучили. Честно говоря, я был рад спихнуть проблему пересечения линии фронта на других, и думал только о нашем батальоне которому, возможно, скоро предстоит бой. Впрочем, уже через пару сотен метров ерзанья по земле, никаких мыслей в голове уже не оставалось.
— Товарищ старший лейтенант, не пыхтите так сильно. Немцы рядом.
Черт, я что, действительно шумлю больше всех? Мало того, я не привык к такому способу передвижения и выбился из сил, так мне надо еще и за дыханием следить. Постепенно, приглядываясь, как ползут профессионалы, я приноровился повторять их движения, и оказалось, что ползанье — не такое уж и утомительное занятие. Правда, автомат у меня висел на спине, в отличие от разведчиков, держащих оружие в руках. Но ничего, со временем научусь и этому.
Приблизившись к немецким позициям, мы изменили темп движения. Теперь каждые пятьдесят метров разведчики останавливались, и долго прислушивались. К счастью, опасности пока не было. В крайнем случае, если нас засекут, мы сможем по телефону скорректировать огонь минометов, и успеем отойти обратно. Но все обошлось, участок действительно оказался спокойным. Стрельбы здесь почти не было, осветительную ракету немцы запустили только один раз, и то далеко в стороне, так что мы даже не останавливались. Все время попадались заросли кустарников и небольшие рощицы, поэтому уже метров через триста после пересечения передовой, мы встали и дальше пошли пригнувшись.
Обещанная Весельчаковым роща действительно стояла на бугорке. Хотя в темноте сам холмик не было видно, но мы почувствовали, что тропинка пошла в гору. Несмотря на темноту, старожила этих мест уверенно подвел нас к большому дереву. Я вздохнул с облегчением, провод в катушке уже заканчивался.
Скинув сапоги, и аккуратно положив автомат, я ухватился за толстую нижнюю ветку и стал карабкаться на дерево. Артиллерист, не снимая со спины катушку, полез за мной. Уже минут через пять он сидел на самом верху, и поудобнее устраивал телефон в развилке ветвей. Когда мне удалось забраться на соседнюю с ним ветку, лейтенант доложил мне, что связь работает, цель обнаружена и опознана, а дивизион готовится начинать пристрелку.
