Предложение показалось мне разумным, однако выполнить его было не так легко. Короче, я проехал девять кругов, прежде чем пан Конрад и граф Ламберт смогли снять мое несчастное тело с колеса и вернуть его в подобающее рыцарю положение.
— Пан Конрад, — сказал пан Стефан, — ваш сеньор приказал вам прийти к нему на помощь, а вы не подчинились! Я объявляю вас трусом!
Пан Конрад и пан Стефан никогда не ладили друг с другом. Пан Конрад уставился на него, а потом покачал головой.
— Мой сеньор попросил меня о помощи, и я дал ему помощь! Я освободил его и вас, идиотов, из переделки, в которую вы сами и угодили. Первое правило безопасности — никогда не трогай работающий механизм!
— Довольно, господа, — сказал граф Ламберт. — Пан Конрад, мы благодарны вам за вашу своевременную помощь.
— Ладно. У меня лично разыгрался аппетит. Может, займемся обедом?..
Из дневника Конрада Шварца
По возвращении в Цешин я продолжил работу над подготовкой к своей экспедиции.
Мне понадобился выдержанный пекан для ручек инструментов, но его достать не удалось. Выдержанной древесины не существовало, а мысль использовать старое дерево показалась плотникам абсурдной. Когда им нужна была древесина, они шли в лес и срубали дерево. Так они поступали всегда, и, если я хотел сделать все по-другому, то мог подождать лет пять, пока срубленное мной дерево постареет.
Вы не смогли бы просто купить тачку. Никто и не слыхал о такой штуке. Вам пришлось бы нарисовать тачку, а также все ее металлические части. Потом следовало договориться с кузнецом, проверить то, что он, в конце концов, изготовит, и по обычаю отвергнуть половину изделий, потому что кузнец просто проигнорирует большую часть ваших рисунков и инструкций. Потом вам придется отнести детали на литейную, где их подвергнут тепловой обработке, а потом к плотникам, которые уже забыли, чего вы от них хотели.
Когда же все будет готово, они станут кружком около тачки и спросят, для чего мне понадобилась такая глупая штуковина.
Впрочем, если бы рабочие не нуждались в работе так сильно из-за голодных времен, мне вообще не удалось бы их заставить что-либо сделать. Однако комбинация денег и голода — мощный аргумент.
Короче, все закончилось тем, что я потратил четверть своего состояния на несколько тонн инструментов.
Потом встала проблема найма людей, которые бы смогли использовать мои инструменты для строительства в Трех Стенах.
Один из плотников, Яша, умел читать, писать и выполнять полученные им инструкции. Более того, он оказался единственным, кто мог разобрать технические чертежи без значительных затруднений. Я сделал этого Яшу прорабом и с его помощью набрал будущую команду плотников.
Многие из свеженабранных рабочих приходились ему друзьями или родственниками, и, наверное, это походило на непотизм, но в маленьком средневековом городке все занятые в определенной отрасли знали друг друга, и многие делали свое занятие семейным бизнесом. Если бы я стал бороться с кумовством, то не думаю, что мне удалось бы набрать достаточное количество плотников для выполнения всех задуманных работ.
Потом еще предстояло нанять каменщиков и рудокопов. Последних в действительности оказалось очень мало, и я нанял всех. Всех пятерых.
Еще нам нужен был кузнец для починки инструментов, и пивовар, и пекарь, и кожевенник, и вообще весь набор профессионалов.
Насчет платы я не торговался. Предложил каждому человеку гривну в день плюс кормежку: или принимаешь это, или не получаешь работу. Все приняли мои условия.
После долгих приготовлений дела начали потихоньку продвигаться, но тут подошло время моей ежемесячной поездки в Окойтц.
Я спрашивал графа Ламберта насчет девушек. Он разрешил им приехать в гости, но только если каждую будет сопровождать рыцарь. Таким образом, девицы вроде бы как возвысятся над обычными крестьянами, и их благородное поведение не будет так бросаться в глаза. Братья Банки с удовольствием восприняли предложение посетить Окойтц, несмотря на то, что сразу после этого им предстояло ехать в свои имения: летнее время отдыха подходило к концу.
Так что мы вдесятером отправились в двухдневную поездку в Окойтц, с остановкой у пана Мешко. Конечно, время потеряли, но когда молодые девушки отдают тебе самое лучшее, что у них есть, и притом каждую ночь, отказаться невозможно.
Когда мы добрались до места, оказалось, что мельница работала просто прекрасно. Остальное оборудование еще не запустили, но некоторые рабочие уже пилили древесину на лесопилке, а другие молотили лен при помощи падающего молота. Я оставил меч с одним из рабочих, залез на башенку мельницы и прошел к небольшой турбине позади.
Впрочем, она была маленькой только по сравнению с тридцатиметровым главным колесом. На самом деле она составляла четыре ярда в окружности и устанавливалась под прямым углом к большой турбине, будучи подсоединена к замедляющему механизму и к башенке таким образом, что, если большое колесо не находилось прямо на пути ветра, маленькое колесо начинало крутиться и поворачивало башенку в нужную сторону. Все, казалось, работало отлично.
Я пошел в башенку и обнаружил, что все насосы уже действуют. Там находилось два ряда приборов. Одни набирали воду из колодца в емкость на верхушке башни. Сейчас ее предполагалось использовать только на случай пожара: шланг крепился к основанию мельницы. Однако со временем я надеялся построить трубы для провода воды через весь комплекс.
Второй ряд насосов набирал воду из чана, находившегося под землей, и переправлял ее в емкость, крепившуюся на полпути к вершине башни. Вода, бежавшая из среднего чана, давала энергию для работы лесопилки. Это приспособление позволяло не прекращать работу даже при безветренной погоде.
На улице дул слабый бриз, но все насосы действовали в полную силу. Я серьезно недооценил вращательную силу, которую может развить ветряная мельница подобного размера. Хотя это лучше, чем переоценка ее возможностей. Следующую модель, если таковая появится, мы оснастим более мощными насосами.
Когда я выходил из башенки, сверху донесся радостный визг. Я поднял голову и увидел пана Виктора, висящего вверх ногами на конце самого высокого вращавшегося крыла. Очевидно, он слышал рассказы о приключении пана Владимира на мельнице и решил испытать все на себе.
Со временем для каждого нового парня, посетившего Окойтц в первый раз, стало традицией проделывать то же самое: своеобразный ритуал посвящения. Я изобрел чертово колесо.
Витольд был занят на строительстве текстильной фабрики, что меня удивило. Я-то ожидал, что он будет работать над второй мельницей — той, которая предназначалась для обмолота зерна.
