эмоции со стороны Казанова, да и я изобразил равнодушие.
— Валерий Алексеевич, если вы не против, можно весь лётный состав оставить на пару минут. Думаю, что кое-какие моменты им необходимо будет знать, — сказал Виталик, подойдя к Томину.
Мы расселись обратно на места. Казанов отдал коллегам свой портфель и встал у карты с указкой.
— Товарищи лётчики, из какой мы организации вы уже поняли. Не секрет для вас, что наше присутствие здесь не просто так, — начал говорить Виталик, поймав недоумевающие взгляды собравшихся.
Обычно от конторских ждёшь вежливых слов приветствия и вопросов о том, как у тебя дела. А тут, сразу, начало постановки задач.
— Существует большая вероятность вторжения крупной группировки сил оппозиции со стороны Пакистана. Там уже давно ведётся подготовка моджахедов под прикрытием организации лагерей для беженцев из Афганистана. Речь идёт о людях, последователях полевого командира Ахмад Шаха Масуда, — продолжил Казанов, показывая на карте вероятные участки прорыва.
— Не пойдут же они фронтом, — вступил в разговор Валера Гаврюк. — Там, где вы показываете, одни сплошные горы.
— Вы правы, Валерий Петрович, — сказал Виталик, чем вызвал непомерное удивление на лице Гаврюка.
А Казанов подготовился! Похоже, что выучил все имена лётчиков и командиров, с кем ему придётся работать.
— Фронтом не пойдут. Двигаться будут мелкими группами от 15 до 30 человек с интервалом в час-два. Днём, ночью, в дождь и ветер — им всё равно. И цель их вот здесь, — указал Виталик на аэродром Хост. — Окружить, блокировать, захватить — вот их цель.
— Слушайте, уважаемый, это мы тоже знаем. Мамой клянусь, сам там летал, всё видел, пакистанских бози тха, рот порвать им мало…
— Тигран Араратович, ближе к делу, — прервал его Виталик, пока зам по лётной не начал дальше ругаться по-армянски.
— Айц, забыл, чего сказать хотел! — хлопнул себя по лбу Бажанян. — Зачем им этот уголок? Там даже баран не пасётся.
— Всё очень просто, — сказал Виталик, отойдя от карты. — Сначала его захватывают моджахеды Ахмад Шаха, обживаются, провозглашают свои северные земли условным Масудистаном и передают Хост бози тха из Пакистана. Буянов даже присвистнул от услышанного. Неплохая политическая карьера для полевого командира!
— К чему я это всё? — сделал Виталик небольшую паузу, посмотрев на меня. — Вам предстоит снова встретиться с их лётчиками, — не сводил он глаз с меня. — И вашей задачей будет не допустить их на территорию Афганистана. Без применения оружия.
— Чего их жалеть? — спросил Мендель.
— Павел, на данном этапе необходимо не допустить прямого втягивания в конфликт Пакистана.
— А если они прорвутся? Будут рекомендации на этот счёт? — спросил я.
Ну не мог я не сказать хоть слова своему давнему другу!
— Действуйте так, Сергей Сергеевич, как будто они зашли на территорию Советского Союза. Но только, если получите приказ сбивать.
После такого брифинга всем хотелось обсудить услышанное и высказать своё мнение. Однако хватило ненадолго. В нашей комнате все, кроме ушедшего в беседку Гусько и меня, спали.
В модулях далеко не все сразу бросались на кровать, чтобы окунуться в крепкий и здоровый сон. Желающие не ложиться спать, всегда проводили вечера за кружечкой выторгованного афганского кофе, играя очередную партию в нарды. В беседке рядом с нашим жилищем постоянно стучали по деревянной доске, сопровождая каждое движение и бросок костей ёмкими фразами и дружественными подколками.
Налив себе чаю, я вышел на ступеньки модуля, полюбоваться чистейшим небом Баграма. Ночь сегодня лунная, спокойная, да только не для моих коллег из соседней комнаты. На аэродроме гудели двигатели самолётов, и стоял свист раскручивающихся лопастей вертолётов.
— Ходи, брат, — услышал я в беседке армянский акцент Бажаняна, проводящего очередную психологическую атаку на Гусько.
Замполит что-то ему ответил, но слова потонули в шуме пролетевшего над нами экипажа из дежурного звена.
— На ночь глядя. Снова что-то нашли в Панджшере, — сказал Тигран Араратович.
— Может, какие цели получили. Не отвлекайся, Араратыч. Ходи лучше! — подгонял его Гусько. — Серёга, чего не спишь?
— Чаю решил попить. А вы всё в большом спорте? — спросил я, заходя в беседку.
— А то! Почти что киевское Динамо против ереванского Арарата, — азартно потирал руки Бажанян, выкидывая гошь на пятёрках.
Около защитного ограждения я заметил медленно двигающуюся в сторону нашего модуля фигуру в плотном одеянии. Не похоже на лазутчика духов, но проверить надо.
— Мужики, там есть кто-то, — указал я в сторону неизвестного человека.
— Серый, не отвлекай. У меня серия хорошая пошла, — сказал Гусько, бросив кубики.
— Айац! Это у меня, мама-джан, хорошая серия! — радовался Бажанян, смотря на гошь единичек Гусько.
Я двинулся к входу самостоятельно, попробовав догнать незваного гостя. Он всё так же продолжал упорно идти к входу в модуль, но потом развернулся к окну нашей комнаты.
— Ищете что-нибудь? — крикнул я.
— Серый, хорош орать. Спят все! — послышался сзади голос Гусько.
Незнакомец стартанул со всех ног в сторону выхода из нашего модульного городка. Ну, придётся и мне ускориться! Вылил чай и рванул за нарушителем спокойствия. В несколько шагов разогнался, насколько это мне могли позволить тапочки.
— Стой! Стрелять буду! — решил припугнуть я убегающего на ломанном афганском дари, но бегун только сменил направление в сторону медсанбата.
Там вообще нет охраны! Надо ускориться Серый! А лучше приложить его кружкой, чай из которой вылил ещё на старте.
— Стой, тварь! — крикнул я и швырнул свою посуду в бегуна.
Почти попал — кружка пролетела в сантиметрах над плечом незнакомца. Он тут же остановился и повернулся ко мне.
Вот тут я обалдел, больше чем от увиденного бородатого Виталика. На меня задыхаясь, переходя на испуганный шёпот, смотрела Вещевая.
— Вы как… могли⁈ Это не возмутительно, а… просто… полный… полный…
— Можете не продолжать, Ольга Онуфриевна. Я сам в шоке, — пытался успокоить я её. — Но вы же сами…
— Чего сами⁈ Я модуль свой искала. Приехала с совещания в дивизии, а меня около входа оставили, а куда идти не знаю. В темноте не определишь, где чьи палатки и модули, — чуть не плача, топала Вещевая. — А вы в меня кидать… и чуть не за…
— Ну не так уж прям, что я хотел в вас попасть, — оправдывался я и решил подойти к ней поближе.
— Не смейте и шагу делать! После этого, вы для меня как офицер закончились окончательно, — махала руками Ольга, поправляя свой бушлат.
— Оль, ну ладно тебе… оу, — остановился я, поскольку на меня замахнулись тетрадками. — Давай без драк. Я же нормально попросил остановиться. Чего ты побежала-то?
— Да? А кто меня застрелить хотел? И не я начала первой бросаться! И вообще — спокойной ночи! — крутанулась Ольга на месте, и направилась к санитарному пропускнику.
«Прекрасный» романтический вечер сорвался на первой же кружке чая. Ох, и лукавит Ольга Онуфриевна, по поводу потери ориентировки в нашем жилом городке! Как будто не слышала и не видела, как стучат по деревянной доске Гуськов и Бажанян. Но не это самое плохое сейчас, пока я иду обратно в свой модуль. Самое плохое, что я порвал тапочк, и пока бежал. Не зашивать же их, а найти новые будет не так уж и просто.
Проходя мимо одного из модулей, я увидел выпрыгивающего из окна мужика с голым торсом и в серых кальсонах. По белобрысой голове и ехидному смеху узнал я в нём товарища Барсова.
— Маркуша, может, ещё? — промурлыкал из окна женский голос.
— Извини родная, служба у меня. Завтра заскочу, — махнул он рукой и, накинув шевретовую куртку, пошёл в сторону нашего жилища.
И когда он успел свалить? Я выходил из комнаты, он ещё зубы чистил в умывальнике. Наверняка готовился к вечернему «марафону».
Пройдя несколько метров, Марк Барсов присел на какую-то лавочку, чтобы закурить. В этот момент и я проходил мимо.
— Чего шарахаемся, Родин? — бросил он мне, прикуривая сигарету.
— Вечерняя прогулка. Полезно для мужского здоровья, между прочим.
— Ага. Ты лучше бы занялся непосредственным развитием мужского здоровья, а то в старых девах так и будешь ходить, Серёга, — усмехнулся он, поправив воротник на куртке.
Не стал я отвечать на эти выпады, и решил идти дальше. Надеюсь, не узнает о его похождениях комэска. Иначе расстроится на счёт будущего зятя.
— Завтра смотри у меня, Родин. Не мешай мне планочку себе заработать. Мы с комэской на большую задачу полетим в паре, — выплёскивая всю свою гордыню, сказал мне вдогонку Марк.
— А ты за орденами сюда прибыл? Думаешь, так всё просто? — повернулся я к нему.
Вот же засранец! Пользуется расположением Буянова, чтобы соваться везде, где можно отметиться. Жадный до наград оказывается Барсов.
— Не всё тебе зарабатывать висты.
