безопасности!
Транспорт резко остановился и я, испытывая нехорошие предчувствия, высунулся за пределы экипажа.
На дороге лежал и смотрел остекленевшими глазами в небо мужик, который прижимал руки к груди. Вокруг него предательски растекалась огромная красная лужа.
Сука, мы сбили человека!
…
Я вскочил и поспешил к сбитому, попытался нащупать пульс.
— Поехали, — Хуань-ди резво подскочил и схватил меня за рукав. — Тут заводы, никого нет, никто не видел. Поехали, босс.
— Нет, — сухим и бесстрастным голосом ответил я и выдернул руку из захвата. — Мы не станем бросать на дороге сбитого человека.
— Но Танлу-Же… Он меня за такое изгонит из города. Семья останется без средств к существованию. Возить Вас, босс, это большая ответственность…
— Поезжай.
— Что?
— Поезжай. Я скажу полиции, что это моя вина. Беги, раз тебе страшно… Но знаешь, Игорю не было бы страшно.
Хуань-ди попятился, прошептал: «Только боссу не говорите!», прыгнул на свой облучок и покатился прочь.
— Предок, помоги, — сглотнул я.
— Чуть что, так сразу Предок, — раздался откуда-то сверху из пустого вечернего неба тихий голос Филина. — Вечно у вас с вашим транспортом нелады.
— Он умирает?
— Душа беспокойна, но в теле пока держится.
— Будет жить? — не успокаивался я.
— Будет. Обещаю. А ты помнишь, что должен помочь своей новой семье?
— Помню, — скрипнул зубами я. — Но, давай по одной проблеме за раз?
— Сейчас… делаю… Карета на соседней улице повернёт к тебе. В ней доктор. Считаю, что помог тебе, приёмный. Помни про свой долг.
На пару секунд меня окружил шелест тихих крыльев.
…
Крепкий винный запах вокруг места происшествия показался мне подозрительным. Принюхался. Хорошая новость в том, что мужичок тащил во внутреннем кармане бутылку какого-то простецкого крепкого красного вина, которую ДТП разбило вдребезги.
Я пощупал пульс.
Пульс был. Лужа не кровь, а вино. Плохая новость в том, что осколки могли воткнуться его в грудь и натворить бед. И это, не считая угрозы черепно-мозговой травмы, травмы позвоночника и ещё черт знает чего.
Меньше, чем через минуту рядом и правда остановилась крошечная карета, из которой выпрыгнул взволнованный бородатый брюнет, с вьющимися изысканными усами.
— Я доктор, пустите. Что произошло?
Само собой, не стал мешать, ведь как это часто бывает, не мешать людям, которые знают, как решать проблему — тоже хорошая тактика.
— Нужно срочно его в больницу. Тихон, сюда!
Мы втроём, объединившись с извозчиком, строго следуя инструкциям молодого доктора, занесли, поместили его в карету, попрыгали следом и помчались, сочетая скорость и осторожность.
Так я впервые оказался в местной больнице, которая называлась без изысков — центральная больница Кустового, где сопровождал незнакомого мне мужика, пока его укладывали на каталку, раздели, осмотрели и затем куда-то увезли.
Сразу же почувствовал себя разбитым, словно это я попал под экипаж, а не он.
Но — остался сидеть, ждать, и ждал долго, пока не вышел крепкий, хмурый как деревенский священник, и такой же бородатый — мужик в докторском халате.
— Который тут… с потерпевшим от наезда кареты?
— Я! Как он, доктор?
— Ну… Четыре ребра поломаны. Осколки стекла пробили кожу, но не задели сосуды, мы всё зашили. Рука сломана. А вот голова…
— Что голова, доктор?
— Трудно сказать. Удар по голове он получил. Может случиться отёк, тогда он умрёт. Или ему станет хуже и распухший мозг станет давить на свод черепа и тогда понадобится трепанация. От этого он тоже может умереть. Или его разобьёт паралич…
Доктор задумался, а меня его мрачные многочисленные прогнозы нешуточно испугали.
— А может всё обойтись?
— Может. Может, утром проснётся и через неделю мы его выпишем. Это как рулетка в «Золотом фазане». Кстати, я там Вас, кажется, видел?
— Грешен, — как священнику, ответил я. — Да. Всё так, играл в карты.
— Вспомнил. В общем, голубчик, всё в руках природы. Может, через пару дней побежит за бутылкой. А может и в сосновый гроб ляжет… Но Вы уж не обессудьте, мы о таких случаях обязаны в полицию докладывать.
Я кивнул, достал и показал ему своё удостоверение.
Он нахмурился ещё больше, мне даже показалось, что он меня сейчас ударит.
— Вы пугать меня вздумали? — ледяным тоном осведомился он.
— Предок упаси. Если бы я хотел скрыться с места происшествия, то скрылся бы. А тут… Это чтобы Вы мои данные переписали. А так… Видит предок, я могу у человека бизнес отнять, угрожать могу… а бросить беззащитного не могу.
— Совесть — это ответ второй сигнальной системы на действия, расходящиеся с убеждениями. Совесть превыше закона, — кивнул доктор. — Ступайте, завтра с десяти можете прийти на прием, узнать, как там Ваш больной.
— Как его хоть зовут? Были документы?
Он кивнул, я достал блокнотик.
— Степан Сергеевич… А фамилию запамятовал. Пропуск в каретную мастерскую Хайруллина.
— Знаю такую, выясню. Какие лекарства купить?
— Всё есть, но, если в кассу внесёте добровольно рублей сто-двести, то будет хорошо.
Глава 7
Я поймал ещё одно «такси» и поехал по уже знакомому адресу мастерской Хайруллина.
…
— Ринат Усманович! — я не настолько помню, кого как зовут, у меня на такой случай блокнотик, в который я всех записываю. Был бы смартфон, вбивал бы туда.
Правда, по прошлой жизни у меня и обратная проблема была. Вот, допустим, записан у меня Казаринов Сергей Николаевич. Здорово, что знаю, как зовут. Только это, стесняюсь спросить (да и некого) — кто он вообще такой в моей жизни? Отсюда немного более
