– Командование принял. Всем пристегнуться! Откинуться назад! Задраиваю люки! Второй пилот, аварийная проверка систем!
– Есть проверка систем!
– Прямое подключение…
"Если сучка Рикарда успела заблокировать внутреннюю сеть – нам конец, – похолодел Вальтер. – Капитан не сможет со своего пульта включить подъемник или открыть внешние шлюзы…"
– Su linea!!! – радостно воскликнул первый пилот. – На линии!!!
"Не успела!!!"
– Закрываю подъемник! Поднимаюсь наверх!
"Наверх" – на внешнюю стартовую площадку. Только бы подъемник не заклинило! За бортом трясет на три балла минимум, всякое может случиться!
– Герметичность – норма! Давление – норма! Запасы кислорода – норма! Связь… – Пасталоцци оборвал себя на полуслове. Вовремя вспомнил, что при аварийном старте связь не имеет значения. – Запасы топлива – норма!
– Корабль наверху! Закрываю нижнюю платформу!
– Платформа закрыта!
– Открываю внешний шлюз! Первая панель! Вторая панель!
Со своего места Вальтер не мог ничего видеть, но он представил себе это – "аэродинамическая труба с абразивным порошком" – и почему-то закрыл глаза.
– Шлюз открыт!
– Зажигание!
ВЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖИУУУУУУУУУУУ!!! – взревел двигатель ракетоплана.
– Чистый факел!!!
– Пять – пять – пять!!!
– Принял!!!
– Пять – четыре – три – два – один – ПОШЕЛ!!!
Промежуток между стартом и выходом на орбиту Вальтер Сталлоне запомнил плохо. Вернее сказать, не запомнил вообще. Когда он открыл глаза, ракетоплан уже парил в невесомости. Основной двигатель был выключен. Одного из техников вырвало, и теперь его завтрак, частично переваренный, медленно, но уверенно расплывался по пассажирскому отсеку.
Зрелище было не самое приятное, но самое неприятное итальянцам еще только предстояло увидеть.
– Сбрасываю броню, – объявил капитан Дарданелли. – Все равно от нее немного осталось, – добавил он вопреки всем уставам.
Как по левому, так и по правому борту обнажились иллюминаторы. Пассажиры машинально прильнули к ним, но сперва не увидели ничего интересного, кроме чернозвездного неба и разлетающихся обломков навесной брони.
– Поворачиваю корабль, – продолжил первый пилот. – Смотрите налево!
Теперь половину неба занимал ядовито-красный диск Марса. Особенно красный и особенно ядовитый. Складывалось впечатление, что это не Марс, а какой-то маленький Юпитер, в атмосфере которого правят бал непрерывные многовековые штормы.
– Маленький Юпитер, – повторил Вальтер вслух. – А вот и Большое Красное Пятно! Смотрите, чуть выше экватора!
– Это Арсия, – заметил капитан. – Арсия – или то, что от нее осталось.
Они успели. Вулкан все-таки пробудился. Санмаринец (покойный?) не соврал. Интересно, какова была мощность взрыва, если ему удалось на какое-то время разогнать пылевые облака, укутавшие всю планету?!
– Кто-нибудь кроме нас спасся? – поспешил уточнить маршал Биорди.
– Не могу знать, эччеленца, – ответил Дарданелли. – Я не заметил других кораблей, покинувших Арсию. Жду ваших инструкций. Куда прикажете направляться?
– На "Беллону", куда же еще, – вздохнул вице-король.
Карло Мартелли лукавил, когда говорил, что Марс имеет всего два спутника. "Беллона" была третьим по величине спутником Бога Войны, орбитальной космической крепостью Итальянской Империи. Искусственным спутником – быть может поэтому санмаринец не счел нужным ее упомянуть.
Крепость была построена по старой доброй схеме – центральное ядро и внешнее колесо, которое постоянно вращалось, и где царила искусственная гравитация в 1 Джи. В ядре находился главный энергетический реактор, на колесе – жилые помещения, орудийные галереи и корабельные причалы. И среди прочих крейсеров и линкоров в настоящее время к "Беллоне" были пристыкованы "Императоре Каракалла" и "Клаудио иль Готико".
С точки зрения юрисдикции, "Беллона" относилась к итальянскому вице-королевству Фобос – хотя сам Фобос принадлежал британцам, а Деймос и вовсе нигерийцам. Но такие тонкости никого не волновали.
Короткий обмен радиосигналами – приближение – стыковка – и вот они на борту "Беллоны". Беглецов встречал лично маршал Фабиани, вице-король Фобоса – круглый и толстый человечек, слишком много времени проводящий в невесомости:
– Мы до сих пор не получили достоверную информацию, – сказал правитель "Беллоны". – Приходилось черпать из отрывочных радиоперехватов. Это ужасно, это просто ужасно!
– Действительно, – согласился Биорди. – Простите, друг мой, мои люди измотаны, да и я сам…
– Конечно, конечно! – заторопился вице-король Фобоса. – Вас поселят в самых лучших каютах! О делах поговорим потом.
Вальтер добрался до предоставленной каюты (генеральский "люкс"), упал на койку даже не раздеваясь и тут же отключился.
Минут через двести он вскочил как ошпаренный, едва не разбив себе голову о низкий потолок.
Опять этот проклятый сон! Да что же это такое?! Он был уверен, что стоит ему покинуть Марс, как все немедленно придет в норму!!! Марс… Вальтер посмотрел в иллюминатор. Проклятая планета все еще была рядом. Каких-нибудь сорок тысяч километров. Он удалился недостаточно далеко. У него есть все полномочия – надо срочно конфисковать любой корабль и лететь на Меркурий! Как можно дальше от Марса!
В дверь позвонили. "Какой дурацкий звоночек, – подумал Сталлоне, поднимаясь с кровати. – Как будто мы в пролетарском квартале Неаполя. Там такие любят. Скупили, небось, по дешевке, на мелкой фабрике, да еще за взятку. Даже Бальбо не сумел победить нашу коррупцию…"
На пороге стояли четверо с карабинами, в черных комбинезонах и плексиглазовых масках.
– Генерал Вальтер Сталлоне?
– Так точно.
– Полевая жандармерия. Вы арестованы. Следуйте за нами.
*****
Трибунал заседал в одном из отсеков рядом с центральным ядром. Здесь снова господствовала невесомость, поэтому в пути пришлось сделать остановку и облачиться в магнитные ботинки.
Одна из стен отсека была прозрачна – тройное панорамное бронестекло. За "окном" находилась просторная платформа-"балкон", ничем не огражденная. Скорей всего, недостроенный причал.
Когда Вальтера ввели в отсек, заседание было уже в самом разгаре. Председатель, совсем молодой подполковник жандармерии, допрашивал маршала Биорди:
– Вы утверждаете, что получили приказ премьер-министра покинуть базу?
– Совершенно верно. Вот, этот офицер его передал, – кивнул вице-король на подошедшего Вальтера, которому почему-то стало нехорошо.
– С ним мы еще разберемся, – председатель бросил короткий взгляд на Сталлоне и вернулся к маршалу. – У вас имеется письменная копия приказа или видеозапись? Нет? Так я и знал. Впрочем, это был изначально пустой разговор. Премьер-министр не могла отдать приказ об отступлении. Потому что итальянцы никогда не отступают! Дело мне представляется настолько ясным, что я не вижу смысла продолжать. Ваше мнение, коллега? – подполковник повернулся к майору, сидевшему по правую руку от него.
– Оставил доверенную крепость на милость врага, покинул свои войска, оставил без защиты итальянскую территорию, потерял воинские знамена и оружие, – торопливо перечислил майор. – Безусловно виновен.
– Ваше мнение, капитан? – слева от председателя сидела девушка, ровесница "Рикарды". Бледная, остроносая, очкастая и совсем некрасивая.
– Виновен, – лениво протянула девица.
– Согласен, – кивнул подполковник. – Расстрелять!
– Как?! – изумился Биорди. – Что?! Вы не имеете права!!!
– Увести его, – отмахнулся подполковник.
– Постойте, – заговорил Вальтер, – вы не отдаете себе…
Его немедленно угостили прикладом, и дальнейшие события Сталлоне наблюдал в каком-то полусне.
Карабинеры знали свои дело туго. На маршала нахлобучили дыхательную маску и потащили к шлюзу. В такой маске человек может протянуть в вакууме несколько минут – без шлема, перчаток, утепленного скафандра и прочего защитного снаряжения. Несколько минут – вполне достаточно. Кроме того, черная резиновая маска непрозрачна и потому одновременно исполняет роль классической повязки на глаза.
Марсианского вице-короля вытащили на платформу и поставили у самого края. Жандармы выстроились напротив и вскинули винтовки. Офицер взмахнул бутафорской пластмассовой шпагой, из ружейных дул вырвались вспышки.
Маршал Биорди так и остался стоять на краю платформы, только странно покосился. Один из подошедших солдат наклонился и расстегнул магнитные ботинки казненного.
"Как странно, – отстраненно подумал Вальтер. – В прежние времена, прежде чем избавиться от покойников, к их ногам привязывали тяжелый груз. Сейчас – совсем наоборот".
