"Судьба побеждать!"
-- Да в жопу такую судь... - начал Джек, плюнув предварительно на пол.
-- Стоп! Наверняка есть запасной бункер! - русский выкинул руку ладонью вверх, словно давал присягу. Клер шумно дышала, привалившись к стене и держа пистолет обеими руками вниз глушителем.
Глаза нечеловека ртутно замерцали, кожа обтянула щеки, будто бы он превращал в энергию собственное тело, а может, так и было. Он повернулся вокруг оси и вытянул палец - туда!
После чего подошел к стене и провел рукой сверху вниз - с тихим рокотом прямоугольный кусок ушел вглубь и отодвинулся.
-- Ну что, я хорош?! - Виктор сделал приглашающий жест - Прошу!
Коридор совсем узенький, несколько металлических лестниц вниз. Лампы явно потускнели. Прошло около пятнадцати минут срока.
-- минут из 40.
Один Всевышний ведает, как, но Виктор прощелкал клювом - может, слишком большая нагрузка затупила его способности. Он не подал сигнал опасности, когда из-за поворота вылетела граната, но тело знало все само. Он развернулся и швырнул девушку на пол, наваливаясь сверху, когда грохнуло.
Несколько секунд он ничего не соображал, уткнувшись носом и подбородком в пахнущие дымом волосы Клер. Не поручусь за истину, но то ли мысленно, то ли ухом Виктор услышал "спасибо".
Он поднял голову, смутно понимая, что из ноздрей течет горячее - и успел увидеть, как опускается красная плита поперек прохода. Кто-то включил противопожарный механизм, и Джек остался там, на той стороне. За дверью ударили выстрелы.
Виктор вытер верхнюю губу рукавом - некогда усилием воли останавливать кровь.
-- Все нормально, - произнесла Клер. - Со мной все нормально.
Он прижался щекой к металлу двери и постарался сосредоточиться. Мысленно послал вопрос:
-- Джеки, что там, ты живой?
-- Там был один полудурок. Больше не рыпается, пришлось пристрелить. Вы не сможете ее открыть. Похоже, меня чуть-чуть зацепило - не помру.
-- Черт...
-- Тут и граната не справится. Вам надо сваливать отсюда. Я дальше сам.
-- ...
-- У тебя же есть карта в голове?
-- Ну.
-- Вик, других проходов ко мне нет, так что двигай отсюда, ты найдешь дорогу. Ты уже все сделал, все что надо. Тебя хорошо учили выжить. И спаси девчонку - она ж тут вовсе не при чем. А то я с тебя спрошу на том свете. Теперь спасибо и прощай.
-- Ты тоже... тебе тоже, Джеки. - Глаза защипало впервые за неведомо сколько времени.
28 минут из 40.
-- Ты что - умеешь управлять?
-- К чорту управлять, лишь бы поднять и убраться отсюда. Я смогу. А то тут скоро будет вся армия Германии.
-- А они?
-- "Пантеры" ушли. Я давно понял. Теперь я им помочь не могу, пускай сами...
На рассвете (летом светает рано) тщательно замаскированную батарею дальнобойных зенитных орудий всполошил рев танковых моторов с тыла, со стороны охраняемого объекта. Прежде чем артиллеристы смогли уяснить хоть что-то, из леса, проламывая дорогу сквозь молодые деревца, вылезла "Пантера" с людьми на броне. Со скрежетом растерев одну "восемь-восемь" стальная зверюга пропала за деревьями.
Это все, что известно автору о дальнейшей судьбе беглецов "Аугсбурга".
36 минут из 40.
Рассвет, тусклая и бледная желто-розовая полоса на востоке, показался Клер ослепительно красивым, а воздух - холодным и свежим после подземелий.
Самолет стоял на рулежной дорожке - Юнкерс-88 в варианте тяжелого ночного истребителя - из носа торчали антенны, подобно усам насекомого. Подходила и окраска - серо-черные разводы. Узкий хвост и стеклянный пузырь кабины - стрекоза перед полетом, такая маленькая среди бетонной равнины.
Винты вращались на холостом ходу. К тонкой лесенке в кабину подошел человек в коричневом комбинезоне, принялся карабкаться. Летчики вопреки приказу пытались спасти свои машины от гибели.
- Сейчас - живо вперед! Убью! - рявкнул Виктор ей в ухо и понесся к самолету долгими кенгуриными прыжками.
-- минут из 40.
Виктор выбросил руку перед собой - человек в коричневом вскрикнул тонким голосом и свесился из открытого люка.
-- Лезь давай скорей! И его втащи - пригодится. - Клер так и сделала. Виктор плюхнулся на левое сиденье:
-- Холера, сколько будильников! А я только на По-2 летал. Следи за ним! - русский уже двигал вперед рукоятку газа - моторы взревели, самолет дернуло. Виктор с трудом развернул тяжелый двухмоторник в начале полосы. Из трещины бетона выбралось маленькое серое существо, рискуя в каждую секунду быть раздавленным огромным колесом, забралось на покрышку, оттуда - на стойку основного шасси, мелькнул длинный голый хвост. "Юнкерс" рванулся вперед.
За взлетающим самолетом показался "Фокке-вульф", словно пытался догнать.
Скорость, скорость... Колеса беглого "Юнкерса" покинули землю за три секунды перед детонацией.
На дальнем краю полосы из подземных бензохранилищ вырвались язык желто-голубого огня, и Виктор задрал нос самолета, но стена пламени была выше, и машина прорвалась сквозь удушающий жар и безвоздушное пространство, где огонь пожрал кислород.
Второй истребитель споткнулся на развороченном бетоне и опрокинулся в дышащий адом разлом - только прощально вскинулось крыло с крестом.
- Клер, подержи управление! - Виктор выбрался с командирского места, втиснул туда бесчувственного пилота, сорвал шлемофон и принялся растирать тому уши. Как только белобрысый немец застонал и завозился, нечеловек вдавил его в кресло, держа за плечи так, чтоб можно было единым махом свернуть шею.
-- Клери, деточка, я даю этому мозгляку задачу доставить нас в Англию. Топлива хватит. Я на последнем дыхании, если я начну вырубаться - сунь ему в рожу пистолет. И постарайся связаться с британцами - ты же радистка. Пусть вышлют конвой.
-- Хорошо, мой дорогой, как скажешь. - У нее хватило сил улыбнуться, надевая наушники.
"Юнкерс" швыряло воздушными потоками - со скал Дувра навстречу шел циклон. Крылья качались так, будто вот-вот отвалятся. В такую погоду рыбаки не выходят на промысел, даже если нечего бояться вражеских подводных лодок - водную гладь в разрывах облаков внизу покрывали тяжелые морщины.
Виктор медведем висел над тщедушным пилотом. Клер иногда видела неживое напряженное лицо немца - он пребывал в гипнотическом ступоре.
-- ... Вызываю британские вооруженные силы! Английские вооруженные силы! Мы - отряд Сопротивления, угнали немецкий бомбардировщик. Ответьте нам!
-- ...Черт подери, откуда вы-то на нашу голову? Говорит служба радиоперехвата, вы вошли в нашу зону...
-- Сообщите в РАФ, пусть вышлют истребители, прикрыть нас и пусть укажут место посадки. У нас важная информация. Поторопите их, топлива осталось на полчаса.
-- Слышим, слышим, поняли, подождите!
...Справа кабину заслонил темный силуэт - остроносый "Харрикейн" покачал крыльями, приглашая за собой. Виктор кожей чувствовал волну подозрительности с той стороны - английский пилот держал палец на гашетке.
-- Все, Вик. Мы долетели.
-- Спасибо, девочка. За все.
-- Спасибо тебе. Тоже - за все. - И она всхлипнула.
Эпилог
(осень 1945)
На мой взгляд, единой истории
человечества нет, есть лишь
бесконечное множество историй,
связанных с разными аспектами
человеческой жизни...
К. Поппер
Они вышли из стеклянных дверей Хауптбанхофа - главного вокзала Мюнхена. Молодые мужчина и женщина в темных непромокаемых плащах, с непокрытыми головами. Он - темноволосый, с немного горбатым носом и мрачными глазами цвета дыма, она - голубоглазая кудрявая шатенка, аристократически красивая.
Виктор и Клер поженились в июне сорок четвертого года, и с тех пор расставались очень редко. Родителей Клер так и не отыскала.
Сентябрь встречал за стенами вокзала промозглым, меленьким дождиком. Город стирал военную окраску, смывал окопную грязь и постепенно налаживал жизнь в покое и мире, хотя и не в сытости. Кое-где обочины еще перегораживали "ежи" из обрубленных рельсов, машин попадалось мало, все больше грузовики.
Такси остановилось на тихой зеленой улочке с булыжной мостовой меж узеньких тротуаров. Громкое название Альбертштрассе было улочке велико, как взрослые брюки малышу. Белый двухэтажный домик с палисадником - ветви деревьев почти обнажил ветер - дом N22.
Виктор подождал, пока уедет машина и зашагал к двери, украшенной сверху кокетливым полукруглым окном. Жена последовала за ним.
