- Сколько времени потребуется, чтобы подготовить отход? - сухо спросил Гитлер.
- Не менее двух суток. Части связаны боем, надо выставить заслоны, чтобы сдержать русских. Но больше нескольких суток нам не продержаться - слишком большие потери, слишком много раненых и убитых. Танки получают лишь половинную норму горючего, у артиллеристов нет снарядов, а у летчиков - бомб. Не говоря уже о том, что солдаты и офицеры не видели нормального питания уже две недели. Люди измучены, их силы на пределе...
- Сейчас всем трудно, фельдмаршал, - возразил фюрер, - но солдаты Рейха должны верить в победу. Нам нужно время, чтобы подготовиться к уничтожению Москвы. Как обстоят дела с минированием Кремля и других объектов, генерал?
- Взорвать все, к сожалению, не получится, - вступил в разговор генерал-губернатор, - не хватит динамита, поэтому предлагаю разрушить только самые ценные объекты, а остальные просто сжеть. Можно, кстати, пустить огонь на восточные окраины города - там много деревянных домов, пламя задержит продвижение русских...
- Уничтожьте все, что сможете, а потом взорвите шлюзы. У вас все готово? - Гитлер повернулся к бригаденфюреру Блогу.
- Так точно, можно пустить воду хоть сейчас.
- Но она затопит шоссе и отрежет нашим войскам путь к отступлению, - заметил Манштейн.
- Вот и отлично, моим солдатам придется драться до конца!
Генералы недоуменно переглянулись - перспектива остаться в окруженном, затопленном городе их не вдохновляла. Между тем Гитлер наклонился к карте и несколько мгновений изучал расположение частей.
- Какие районы Москвы окажутся под водой? - спросил он у генерал-губернатора.
- Если одновременно взорвать шестой, седьмой и восьмой шлюзы, - пояснил фон Грот, - то затопит полгорода. Вода дойдет до самого Кремля...
- Замечательно, считайте, что ваш план одобрен.
- Но есть одно затруднение, - заметил губернатор. - Русские могут выбросить десант и захватить шлюзы, у нас слишком мало сил, чтобы удерживать их в течение длительного времени.
- Это задача войск СС, - Гитлер резко повернулся к бригаденфюрер СС Блогу, - вы обязаны во что бы то ни стало выполнить мой приказ - взорвать канал. Пусть все наши солдаты погибнут, но город должен исчезнуть с лица Земли! Это для вас главная задача, бригаденфюрер, все остальное не имеет значения!
- Мы исполним свой долг! - Блог подобрался и встал по стойке "смирно".
- Тогда немедленно бросьте все силы на охрану канала, я снять с фронта часть батальонов СС. Манштейн, передайте генералу Зеерману - его армия должна держаться до последнего! Нам нужны двое суток для уничтожения Москвы, и я хочу получить их. И знайте, - Гитлер обвел глазами присутствующих, - я покину этот город последним, когда советские танки будут стоять уже на Красной площади! Но перед этим я хочу лично убедиться, чтобы Москва ушла под воду!
Москва
9 марта 1942 года
Дом на набережной
Нина собиралась на очередное свидание с дочерью. Как и в прошлый раз, она приготовила продукты - немного муки, сухое молоко, яичный порошок, тушенку, брикет бельгийского сливочного масла. Все это взяла на складе, обслуживающем штабных офицеров. Там еще оставались кое-какие запасы, хотя в войсках уже ощущалась нехватка самого необходимого.
Ну вот, кажется, и все, можно идти. Нина подумала немного и на всякий случай положила в карман пальто пистолет. Потом вышла в коридор и стала надевать ботинки.
- Ты уже уходишь? - донесся из столовой голос Инги.
- Да, у меня срочное дело.
- Тебя ждать к ужину?
- Нет, ешь без меня, возможно, я задержусь. Сама знаешь, что творится в городе...
- Хорошо, тогда до вечера.
Инга пила в столовой чай. Точнее, делала вид, что пьет, а сама исподтишка наблюдала за Ниной. Та чувствовала это, но старательно делала вид, что все идет, как обычно.
- До вечера, Инга, - нарочито громко сказала Нина и захлопнула входную дверь.
Выйдя в вестибюль, она не стала вызывать лифт, а осталась на лестничной площадке. Через полминуты, стараясь не шуметь, аккуратно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Инга, повернувшись спиной, с кем-то громко разговаривала по телефону.
- Да, она только что вышла. Что взяла с собой? То же, что и в прошлый раз - муку, консервы, масло, в общем - продукты. Думаю, отправилась на свидание с дочерью. Нет, Вилли, она меня не подозревает, по крайней мере, пока...
Нина поняла, что Инга разговаривает с Краухом. Это могло сорвать все ее планы... Осторожно, ступая на цыпочках, она проскользнула в квартиру, вытащила пистолет, примерилась, сделала три быстрых шага и ручкой, сверху вниз, сильно ударила Ингу по голове. Та коротко вскрикнула и уронила телефонную трубку. Нина ударила еще раз, и девушка медленно осела на пол.
Рихтер наклонилась над телом и прислушалась - Инга была без сознания. Тогда она взяла телефонную трубку и прижала ее к уху.
- Алло, - донесся голос штурмбанфюрера, - Инга, что случилось? Почему вы не отвечаете?
Нина усмехнулась и нажала на рычаг. Постояла некоторое врем в коридоре, размышляя, что делать дальше, однако долго раздумывать было некогда - ее ждал Ян с дочерью.
Рихтер вернулась в свою комнату, вытащила из-под кровати небольшой коричневый чемодан, открыла гардероб и критически осмотрела свои вещи. Их было немного - два комплекта военной формы, повседневная и парадная, три платья, один жакет, туфли. Нина взяла всю гражданскую одежду и быстро запихнула в чемодан, а сверху на всякий случай положила военный китель и юбку. Оставшееся место заполнила продуктами - выгребла все, что имелось в доме. С трудом захлопнув крышку, она вышла в коридор. Надо было что-то решать с Ингой... Скоро она очнется и поднимет шум, к тому же Краух наверняка уже заподозрил неладное и выслал своих головорезов.
Нина взяла подушку и плотно прижала к лицу Инги, потом одной рукой достала пистолет, приложила к голове девушки и выстрелила. Звук, как она и рассчитывала, получился глухой, еле слышный. В соседней квартире вряд ли что-либо услышали....
Убедившись, что Инга мертва, Нина подхватила чемодан и покинула квартиру. Выйдя на лестничную площадку, она тщательно заперла дверь на замок - пока ее выломают, пройдет немало времени. После чего быстро спустилась во двор. На счастье, дежурная машина уже стояла у подъезда - только что приехал кто-то из штабных. Нина решительно уселась на переднее сиденье и приказа шоферу ехать к дому генерал-губернатора. Этот был отвлекающий маневр: когда ее начнут искать, водитель скажет, что отвез капитана Рихтер в резиденцию фон Грота, а пока разберутся, опросят сотрудников комендатуры, она успеет исчезнуть. Только бы быстрее добраться до улицы Горького...
Центр была забит военными грузовиками, непрерывным потоком двигавшимися в сторону Садового кольца. Под брезентом угадывался тщательно упакованный в деревянные ящики груз - перед отступлением немцы вывозили из города все ценное. Если учесть, что Москва досталась им почти в целости и сохранности, то трофеев набралось много. Одна только старинная мебель, дорогие ковры, позолоченные светильники, бронзовая скульптура и прочая роскошь из кремлевских дворцов чего стоили! Не говоря уже о картинах и ювелирных украшениях, награбленных в музеях и на частных квартирах. А еще сырье, станки, генераторы и прочее оборудование с московских фабрик и заводов... Все это тянуло на сотни миллионов рейхсмарок. Вывозили даже одежду, обувь и посуду, оставшуюся в магазинах и домах горожан. Не оставлять же хорошие шубы, добротные пальто, костюмы и платья, а также дорогие фарфоровые сервизы! В Рейхе все пригодится... Вот и нагружали автомобили сверх всякой меры и гнали прочь из Москвы, надеясь, что удастся проскочить до того, как крышка захлопнется. Фюрер отдал четкий приказ - забирать все, что можно...
Нина попросила шофера остановиться напротив дома генерал-губернатора. Резиденция главы города сейчас напоминала разоренный муравейник: беспрестанно вбегали и выбегали офицеры, солдаты под командованием унтеров вытаскивали диваны, столы, стулья и грузили их в машины. Нина подхватила чемодан и быстро пошла по направлению к главному входу, в суматохе никто не обратил на нее внимание.
На ступеньках Нина остановилась и оглянулась - машина уже уехала. Очень хорошо, теперь пора замести следы. Она почти бегом устремилась вверх по улице Горького - до встречи на Тверском бульваре осталось всего восемь минут. "Только бы Алексей не опоздал", - думала Нина, судорожно сжимая тяжелый чемодан.
