Топот ног! Серега? Узбеки прибежали.
Нука огнетушитель мне сюда, скорее! И наверх! Будить этих баранов и вниз. Кто не может идти на руках или волоком, марш! Один пулей, в пожарку звонить, телефон у ворот 02!
'Побежали… А, мы тут, с огнем. Однако, хреновое дело, огнетушитель тут уже не катит, стена пошла, огонь уже кудато вверх ввинтился. Второй огнетушитель пуст, третий все… Пора уже и самому…'
Сергеич! это мне. Серега прибежал с ребятами.
Чего там? Всех вывели?
Пацан наверху остался!
Ммать! Что за пацан?
Сын чейто!
Тттвою ж дивизию!
Бегом вверх по лестнице! Так, на втором этаже уже прихожая вовсю горит, огонь снизу прошел, как? Хрен его знает… Пацан! Где ты, черт немытый!? Где? Тут нет, тут тоже пусто, в гостиную нету. Куда ж тебя черти унесли? Спальня пусто, вторая тоже, где он? Плач! Назад, в прихожую… Шкаф? Он в шкафу, баран!
Какого хрена!? Чего ты тут!?
Слезы в три ручья, говорит чтото. Со свечкой внизу читал и уснул? Блин, поджигатель ты наш малолетний! Урод недоделанный! Уши бы тебе, нафиг, вырвать! Ладно, это после. Лестница тут уже облом, все горит, не пройдем. Балкон? Не пройти, огонь. Окна? Ну, разве что… Ладно, бегом!
Народ! Где вы там!?
Топот ног и толпа вылетела изза угла.
Брезент сюда!
А, где взять?
И, действительно где? У нас его отродясь и не было.
Сетку!
???
Баскетбольную, блин! Со столбов оторвать и сюда. И в темпе, а то нас тут уже жарят, нафиг!
'Так, бегут, несут, хорошо! Развернули. Давай, пацан, вперед! Боится, орет чтото, высоко? Да, идешь ты лесом!'
Сдавленно мяукнув, парень вылетел в окно. Сетка затрещала, но выдержала и его быстро потащили в сторону. Набежавшие официантки на бегу вытирали ему закопченную чумазую морду.
'Опа, вот это подарок, сетка лопнула! Что ж, на землю просто так сигать, что ли? Тут метров 6 будет, а то и поболе, дом с этой стороны на откосе стоит, река внизу, неслабо усвистеть можно, если промахнусь или не удержусь на ногах. Боковое окно, оно на другую сторону выходит, там ниже. И, чтоб мне туда сразу не убежать?
Ладно, это потом. Холл, блин, уже весь горит, провозился я с этим поджигателем. Дверь, вот она. Перекосило? Что там с ней? Не открывается подлюка! Черт, что делать? Назад!'
Сверху затрещали доски и с потолка посыпался какойто мусор. В два прыжка я преодолел горящий холл (от жара затрещали волосы) и, как кабан из тростников, вломился в комнату. Ну, вот оно, окно! Чтото затрещало уже внизу и пол начал уходить изпод ног. Из дерьма что ли эти дома строили? Горят, как картонные! Оттолкнувшись изо всех сил, я прыгнул в окно. Черт с ним, с откосом, авось не укачусь, да и ребята внизу…БАМС! И в глазах наступила темнота…
Шлеп! Шлеп!
Ктото весьма немилосердно приложил меня по щеке.
Шлеп!
Еще раз.
Э! Хорош там! я попытался отпихнуть руку, вследствие чего, мне заехали уже не подетски и не по щеке.
Очухался, падла! Хорош разлёживаться, вставай, давай!
Я попытался это сделать, но ноги разъезжались и встать никак не получалось. Тем более, что все тело воспринималось мною както неправильно. Незнакомо. В голове звон, глаза никак не могли сфокусироваться ни на чем конкретном. Руки тряслись и скользили по земле.
'Грязь? Откуда тут, ведь у нас около домов щебенка и газон? Или я всетаки усвистел вниз, к реке? Как еще кости не переломал. Однако, кто ж это тут такой грубый?'
Мои размышления были прерваны самым бесцеремонным образом чейто сапог (откуда?) от души заехал мне под ребро. Ух, и ни хрена ж себе!
Начальник! Не надо, видишь, не очухался еще человек. Мы уж сами его подымем.
Так не ковыряйтесь тут! Ждать не будем, быстро давай. А, то, уж мы тут сами лечение проведем.
Давай, давай, Михалыч. Меня с двух сторон подхватили под руки и кудато потащили. Шевели грабками, пока вертухаи совсем не озлились.
Я… Это… какой Михалыч? Чего вы там… ух! Больно же!
Яркие пятна перед глазами стали постепенно приобретать болееменее осмысленные очертания. Мокрое, залитое дождем поле. На горизонте лес. Слева, метрах в 30, железная дорога. На путях весело потрескивая, горят, разнесенные в клочья, несколько вагонов.
Странные какието вагоны, где только у нас такие еще сохранились? Какието люди вокруг, пожарные? Да, нет, не похоже. Бушлаты черные, такие же штаны, шапки. Если это пожарные то я ДедМороз. Что за хрень такая? Куда я попал, где дома, Серега где, узбеки мои окаянные?
Да, похоже, что домами тут и не пахнет. У нас на дворе ноябрь был, не очень тут на ноябрь похоже, тепло. Явно, не минус 12. Я покосился направо. Под руку меня поддерживал персонаж, словно сошедший с иллюстрации 'Колымских рассказов' В. Шаламова. Слева обнаружился еще один, аналогичной наружности. Здрасьте, приехали! Это еще кто? Посмотрев на ноги, я обнаружил, что за время моей отключки, неведомые 'доброжелатели' 'скомуниздили' не только джинсы, но, заодно с ними и ботинки, да, кстати, и куртку тоже… На мне был такой же черный бушлат, как и на большинстве окружающих. Такие же брюки и сапоги.
Строится!
Повернув гудящую голову, я обнаружил еще одного (одного? Да, хрен тут, их человек 20, не меньше) участника событий. Гимнастерка (старого образца?), галифе, сапоги и фуражка с малиновым околышем. Картину завершал автомат ППД на правом плече. Товарищ был явно не в духе и это хорошо было видно по его лицу. Вокруг, тем временем, началось движение и чернобушлатники выстроились в подобие шеренги. Меня, вместе с парочкой аналогично очумевших товарищей оттащили на левый фланг шеренги. Автоматчики выстроились цепью напротив нас, несколько человек зашли с флангов.
Возле кричавшего появился еще один, с папкой в руках.
Абрамов!
Михаил Ильич! 1919 года рождения. Статья 582. Семь лет!
Вот это, здрастье! 58 статья, это ж сколько летто? Её ж отменили, еще до моего рождения, что за хреновина твориться? Где я и что это все значит? Плохо соображающая голова не спешила предоставить мне никаких ответов. Тем временем перекличка продолжалась и я успел составить себе некоторое представление об окружающих. Не все статьи я помнил, но судя по воспоминаниям, тут собралась неплохая компания. Сроков менее 5 лет не было вообще ни у кого. 58 статьи хватало, по ней 'прописалось' примерно четверть присутствующих.
Манзырев!
Молчание.
Манзырев?!
Да, тут он, гражданин начальник, в себя еще не пришел, вон и на ногах еле стоит.
Александр Михайлович. 1890 года рождения. Статья и тут последовал внушительный перечень, чуть не из десятка статей. Срок 10 лет.
Судя по перечню, за обладателем числилось немало. Убийства, разбой и даже побег. Остальных статей я не знал.
