закончили разбираться с людьми и вещами с каравана, который я привёл. Дома из-за него опять целое вавилонское столпотворение. Задействованы все помещения и для людей и животных. Наконец, я уселся в кресло в своём кабинете, попивая кофе, и приготовился слушать Фёдора.
— У нас всё хорошо. А вот в городе, спорят. Ходят слухи, что гусары забрали деньги у купцов и купили на них себе много снаряжение. Но, а часть прогуляли. Сейчас спор и идёт — как-то не весело докладывает мне Фёдор.
Я чуть не поперхнулся от такой новости. Во, гусары дают! Завтра узнаем, в чём там дело, но чувствую, купцы ничего хорошего для себя не добьются.
— Лука и Давыдов всё спрашивают, когда же вы приедете. Стефан тоже. От купца Морозова посыльный приходил. Ещё Антонова и Иван Акимович письмо прислал — продолжает он.
— Где письма? — с этого-то и надо было начинать, матюгнулся я. Так. Э… да, в письме получил кучу претензий и срочно сообщить, когда я появлюсь. Ну, в общем ожидаемо. Завтра направлю Фёдора в Москву. Так же напишу письмо купцу Розову в Новгород, пусть сам забирает своё чадо.
Оказывается, меня ждут не только мои хорошие знакомые. На следующий день, заскочив к обеду буквально на минутку к Добрынину, ну это я так думал, попал на разгорячённый спор. Хорошо, что спорили на русском, так как далеко не все купцы знали французский язык. Вообще-то, знание французского языка в это время у нас было сильно преувеличено. Да знали, но в основном в столицах и в богатых семьях, где могли позволить себе персональных преподавателей или слуг с Франции и Англии. В провинции большинство дворян, были чуть богаче крестьян. Какие уж там персональные преподаватели, когда некоторые и пахали вместе со своими крестьянами. У некоторых и дома были на две половины. В одной живут дворяне, в другой крепостные. В двадцать первом веке тоже все английский язык учат, да ещё в школах. А реально многие ли его знают?
Спорят с одной стороны купцы, возглавляемые Добрыниным. С другой стороны дворяне, возглавляемые их председателем Арсеньевым. Хорошо хоть больших начальников тут не было. Они отложили свой спор между собой и все принялись винить меня. Сначала, я никак не мог понять, а в чём я успел перед ними всеми так провиниться? И главное когда? Оказалось всё дело в прибыли, которую привезли с Лейпцига, да ещё в серебре. Дворяне посчитали себя несправедливо обделёнными, и пытаются надавить на купцов, чтобы те поделились. Типа оказали благотворительность, под разными предлогами. А первым делом, часть седьмой гусарской дивизии, перехватила караван. Забрали часть денег, купили себе шикарное снаряжение и лошадей, для поездки в Моздок. Ещё и обвинив купцов, что они разворовали деньги, которые собирали «всем миром» для поездки седьмой кавалерийской дивизии. Деньги собирали ведь не только купцы, но и дворяне, и богатые мещане. Хотя тут как раз для меня всё понятно. Чтобы у нас и без воровства, да так не бывает. Скорее всего, там не сильно много и украли, а дворяне этим просто решили воспользоваться.
Теперь ещё пытаются выбить деньги на первоначальный проект здания дворянского собрания. Он был разработан известным русским зодчим Василием Федоровичем Федосеевым в 1832 году. Проект здания местному дворянству тогда обошёлся в пятьсот рублей ассигнациями. Его так и тогда и не осуществили, на него не было денег. Сейчас дворяне уже выкупили землю на Киевской улице и хотят с небольшими изменениями его осуществить. И это не считая первоначального проекта. Дворяне постоянно изменяли задание и у них на руках сейчас ещё пять разных проектов на эту тему. Так же их раздражает дом купца Добрынина, хоть он и градоначальник. Слишком он у него богатый и шикарный, и не у дворянина.(Потомственное дворянство Добрынин получит в 1879 году — прим. Автора.)
— Вы же тоже потомственный дворянин, Дмитрий Иванович. Скажите, почему мы должны строить какое-то непотребство? — накинулся на меня Александр Николаевич Арсеньев.
— То, что строить надо хорошо и красиво, я с вами полностью согласен. Но зачем купцов и мещан при этом обижать, мне не совсем понятно — не соглашаюсь с ним, как и с другими дворянами.
— А вы, Дмитрий Иванович, знаться с нами не хотите. Общаетесь только с подлым сословием — это уже со стороны дворян. За этим опять последовали разные обвинения. Чего они ко мне прицепились?
Так мы ни к чему не придём. Тут всё упирается в деньги и разорение дворян, что им крайне не нравится, вот и скандалят. Заниматься чем-то серьёзным, типа промышленности у основной массы, нет ни мозгов, ни денег, ни желания.
— Подождите господа. Так мы не до чего толкового не договоримся — останавливаю спорщиков, навалившихся на меня. — Самое плохое, что у нас нет общего плана развития губернии, где будут участвовать все слои нашего населения.
— Вы, что такое говорите, молодой человек — озлобился Арсеньев. — Вы, что революционер или народник?
— Революционер и народник, это слова ругательные и попрошу их ко мне, не применять — вспомнил фразу с кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию». — Вы, что господа, не понимаете, что если мы не проведём сейчас план сверху, то его проведут снизу. Вам что, прошлого крестьянского восстания тут не хватило или вторую пугачёвщину с французской революцией хотите дождаться?
По данным материалов центральных архивов, за 1826–1835 гг. было зарегистрировано триста сорок два крестьянских волнения, за 1836–1845 гг. — четыреста тридцать три, а за 1846–1855 гг. — пятьсот семьдесят два. Уже в первый год царствования Николая — 1 произошло сто семьдесят девять крестьянских волнений. Из которых пятьдесят четыре были усмирены с помощью воинских команд. 12 мая 1826 г., в связи с многочисленными крестьянскими волнениями, сопровождавшимися упорными слухами о близкой «воле», был обнародован царский манифест, грозивший карами за распространение этих слухов и неповиновение.
Все насуплено молчат, как дворяне, так и купцы.
— И что вы, Дмитрий Иванович, можете предложить? — первый опомнился Добрынин и строго посмотрел на меня. Явно ждет подлянки…и правильно. Сейчас получите, то что я давно уже обдумывал.
— Первое. Я предлагаю, прорыть канал до Оки и соединить его с Упой. А это даст возможность судами выходить в Волгу. Сразу же позволит оживить нашу торговлю. Второе, использовать Ваши проекты, господа — киваю в сторону дворян — и построить ещё здания двух банков. В одном Первый государственный, а во втором Дворянский местный.
— Вы прямо как делец-купец рассуждаете. То-то вы с ними только и общаетесь — Лодыженский. Он один из дворян, у которого имение рядом с Тулой. Даже можно сказать на окраине Тулы. Сам, он мне не очень нравился, грубый и беспардонный. Безмерно гордящийся своей прошлой службой. Солдафон — одним словом, причём в худшем смысле этого слова.
— Василий Алексеевич. Вы бы лучше брали пример, с так любимых вами, англичан и французов. У них что-то не зазорно заниматься зарабатыванием денег. Многие имеют фабрики, разные суда и другие предприятия. А вы, господа… даже не знаете, что у вас в своей земле есть. Не хотите сами, сдайте в аренду. И наймите, наконец, рудознатцев. На чёрта вы в сельское хозяйство так ударились? У нас тут всё плохо растёт, и мы никогда не сможем равняться в этом на Европу. Да ещё крестьяне ваши сохой пашут, когда за границей уже все железными плугами.
— Что ещё вы, предложить можете и где мы, столько крестьян наберём для канала? А если наберём, то куда потом денем — перекрывая недовольство дворян Арсеньев.
— Крестьян брать не надо. Восстание в Венгрии, как вы знаете, продолжается. Государь, по просьбе австрийцев, принял решение направить войска. Значит, будут много пленных солдат, ну и добавите других преступников. Направьте прошение в столицу. Берите так же по более офицеров с дворянами, они потом выкупятся и у вас будут деньги. Но лучше брать с них разными производствами, типа мельниц и мануфактур. Не захотите сами заниматься, продадите нашим купцам, которые с удовольствием купят. Для охраны и порядка создадим дополнительные местные егерские части из бедных дворян, мещан и бывших солдат.
А вот идея нагреть руки на выкупе пленных, им особенно понравилась. Как раз в духе местных дворян. Тем более, вместе можно ещё с их дворянами пображничать и поохотиться.
— Ну а куда мы потом мадьярскую чернь денем? — несколько умерили пыл дворяне, и пошла уже более конструктивная беседа.
— Предложите государю завершить начатый ещё Петром Великим Волго-Донской канал — там копать, не перекопать. — А в Тульской губернии часть земли, которая останется от выкупленных имений вокруг канала, продайте крестьянам. Это тоже возместит ваши расходы и государю
