И за что?
Передал, надо напугать девку. Из-за неё всё это случилось? Ведь она же тоже погибла в тот раз, в первую мою жизнь.
Поеду тогда к этому Глебу, и нас ждёт серьёзный разговор. Очень серьёзный.
Женя, не скрывая брезгливости, подошёл к сжавшему Камню и пнул его всего разок, и то не сильно.
— Поехали, Волк, — тихо сказал он. — А то ещё ментов вызовут. Объясняй потом дяде Лёне, что мы тут забыли со стволами.
— Погнали.
Сначала хотелось вымыть лицо и руки, чтобы не ехать к брату с окровавленными кулаками. Ближе всего была как раз моя контора. Стволы попрятали под сидение, где мы нашли хороший тайник, оставшийся от кого-то из прежних хозяев паджерика. Но лучше увезти всё подальше, а то ещё попадёмся с оружием в городе.
— Спасибо, парни, — сказал я, когда остановил джип у конторы. — А то один бы поехал, они бы на меня толпой кинулись.
— Да ты чё, Волк, — Женя усмехнулся. — Ты же с нами, как мы тебя оставим? Нам ещё комбинат поднимать, кхе!
Вошёл в контору, вымыл руки холодной водой из раковины, которую поставили недавно. Развезу парней по домам, потом поеду в больницу, проведаю брата. Ополоснул лицо, посмотрел на себя в зеркало. Ну а что, вполне похож на братка, так что те сопляки будут помалкивать. Подумают, что на них наехал кто-то из братвы.
Когда вышел, увидел гостя. Всё-таки помалкивать не стали. На улице рядом с моим паджеро остановился чёрный Чероки с тонированными в ноль окнами. Внутри братва, морды серьёзные. Наши парни собрались в кучку, но за оружием никто не тянулся. Кто приехал, я пока не понял.
Дверь со стороны пассажира открылась. Сначала сидящий там человек поставил на землю трость, потом вылез сам. Одна штанина брюк задралась, показывая металлическую трубку протеза.
Да это никак сам Богатов ко мне пожаловал. Бывший майор захлопнул дверь и поприветствовал притихших парней поднятой рукой.
Ну конечно же, хлебозавод — территория рыночных, а Богатов обитает там. Приехал разбираться.
— Привет, Волков, — сказал он, ковыляя ко мне. — Говорят, ты у нас на территории хозяйничаешь. Людей колотишь.
— На твоей территории вчера местные быки моего брата избили, — ответил я. — А он мирно шёл, никого не трогал. Беспредел это.
— Да, я уже пробил всё, — он отмахнулся и остановился напротив меня. — Да и если честно, хрен с этим Камнем. Он ещё из себя строил ветерана, хотя с нами его там не было. Разобрался я с этим, и наказал, чтобы больше не врал и не позорил нас. А брат твой пусть выздоравливает. Я по другому поводу, — Богатов хитро посмотрел на меня, потом на контору. — Как раз по твоему профилю. Давай-ка обсудим одно выгодное дельце.
* * *
Этим вечером, улица Чкалова, дом 12
— Слушай, Череп, — сказал Мороз, спускаясь вслед за бригадиром по тёмной лестнице в подъезде. — Базарил с пацанами сегодня…
— И чё? — Череп запнулся о ступеньку. — Какая падла опять лампочку сп***ла.
— Да говорят, западло было ментам их сдавать, — Мороз выдохнул через нос.
— Это Гоше решать, что западло и что нет, — пробурчал Череп, хотя знал, что это неправильно.
Мороз говорил про сегодняшний случай, когда группу пивзаводских заманили на стрелку, где их ждал ОМОН. Повязали со стволами, а в машину подкинули наркоту. Влипли так, что Крюков их не отмажет. Да и вообще, раз вражда разгорелась с новой силой, Гоша снова поднял связи с мэром, который и рад надавить на ментов, чтобы гоняли пивзавод.
Но вот братва этого не одобрила. Они не забыли ещё, что Гоша замирился с Крюковым, не дав ответку за Кабана и Димона. Припоминали и то, что он взял к себе Фрола, который оказался стукачом. И многие поговаривали, что Гоша про это знал. Череп такие разговоры пресекал, но их становилось всё больше и больше.
Спустились с пятого этажа на третий, когда зазвонил мобильник. Череп зубами вытащил антенну и ответил.
— Слушаю! — рявкнул он.
— Привет, дорогой, — раздался знакомый голос.
— Душман? — Череп остановился у окна, где был хоть какой-то свет. — Чё те надо?
— А я те дам, чё ты хошь, — Душман засмеялся. Его слышно очень чётко, хотя иногда связь терялась. — Да мы тут вспоминали тебя, Гриша. Решили с братвой, что ты человек уважаемый, авторитетный, за базар всегда отвечаешь.
— К чему ты это, Душман?
— Знаем мы, что ты не в курсах был, когда твои пацаны к магазину нашему подошли постреляться. И вот думаем мы, что без тебя в этом городе всё кувырком пойдёт.
— Давай уже конкретнее! Некогда мне с тобой базарить.
— Гости к тебе приехали сегодня, — сказал Душман. — Встретить тебе их надо, а то без спроса войдут.
Отключился. Череп убрал трубку в карман. Мороз с удивлением смотрел на него.
— Чё это Душману надо? — спросил он.
— А это не твоего…
Череп замолчал, услышав шорох подошв о ступеньки, и машинально опустил голову. На подбородке захлестнулось что-то гибкое и сдавило кожу, разрезая её. Кто-то прижался к нему сзади и начал пытаться душить.
Мороз полез за стволом, но другой киллер быстро забежал по ступенькам снизу и напал на него. Ударил пером в живот, один раз, другой, третий. Мороз захрипел и начал падать, а убийца бил и бил.
— Тебе Захар привет передал, — услышал Череп чей-то приблатнённый голосок у себя под ухом. — А скоро и до твоего толстого пахана доберёмся.
Череп убрал руку за пазуху куртку, дотянулся до пистолета в плечевой кобуре и нажал на спусковой крючок. Хорошо, думал Череп, что он всегда носит свой Глок с патроном в стволе.
Бах! Выстрел приглушённый, натяжение удавки сразу ослабло. Душитель начал оседать, выпуская леску из пальцев. Второй, кто добивал пером Мороза, с удивлением обернулся. Череп вытащил ствол из кобуры и выстрелил ещё раз. Бах! В этот раз прозвучало очень громко, звук эхом отразился от подъезда. В ушах зазвенело, но звон отлетевшей на ступени гильзы был слишком хорошо слышен. Залаяли испуганные собаки. Второй киллер отошёл к стене и сполз по ней.
— Вот падлы, — выругался Череп, выбираясь из хватки умирающего душителя, и проверил Мороза, но он уже был готов. — Захар, ***ть тебя в рот, я тебя достану, суку.
Он быстро пошёл к выходу из подъезда, не убирая ствол. На ходу достал телефон и позвонил по номеру, с которым только что разговаривал.
— Ты как, дорогой? — с беспокойством спросил Душман. — Как здоровье, Гриша?
— Твоими молитвами, дорогой, — Череп вышел на улицу и потрогал подбородок. На пальцах осталась кровь, порезало леской.
— Ну, я рад. Знал, что ты парень крепкий, тебя никакая зараза не возьмёт. Как будешь готов, позвони, обсудим с тобой одно дельце.
Богатов в этот раз взял с собой другую охрану. Не бывших военных, а типичных братков. Они остались на улице, Богатов вошёл один. Наши парни расселись вокруг стола, тревожно переглядываясь друг с другом.
Майор плюхнулся на стул, положил трость на колени, и медленно обвёл взглядом всех. Всех парней он знал лично, имена и фамилии помнил без ошибок. А вот мы с ним не пересекались в моей первой жизни, это точно. Зато в этой встречались уже в который раз.
— С этим Витькой Камнем было так, — сказал он. — Один его знакомый прибежал жаловаться на тебя к одному из наших, тот мне позвонил, а я как раз давно хотел этого псевдоветерана проучить. Наваляли ему парни, чтобы не позорил нас больше. Ну и про тебя услышал, вспомнил. Вот и решил одно дело обсудить.
— Ты мне лучше на один вопрос ответь, — сказал я. — Этот амбал с вашего района говорит, что к нему кто-то подошёл, сказал, что знает тебя…
— Да мне что, по-твоему, заняться больше нечем? — громко спросил майор и скривился. — Я с детьми не воюю и никого бить их не посылаю! Кто на меня сослался, попадётся мне, пожалеет! Сейчас много кто на улицах говорит, что меня знает, или Луку, а то и сразу Крюкова или Гошу. А на деле враньё! Потом огребают!
Он шумно выдохнул через нос и продолжил спокойно:
— Понятия не имею, кто там такой наглый мной прикрывался, но выясню. Тот придурок тоже говорил, что этот пацан меня называл. Думаю, боялся он, что это его побьют, и закрылся мною. Меня теперь многие знают.
— Ладно, — я сел поудобнее. — Да и в чём тебе смысл этого?
— Вот именно, Волков. Я человек
