услуги необходимо предоставлять встречные с нашей стороны. Так что подобные показы фильмов и командирование своего специалиста также могут пойти в этот зачет. У них-то в части такового не имеется, и это жирный плюсик нам.
В целом все оказывались в немалом плюсе, и как излагал монтёр Мечников — «согласие есть продукт при полном непротивлении сторон». Данного согласия мы и сможем проще добиваться от командования соседних частей, когда есть что предложить им взамен. Мне правда придётся часто мотаться к ним для показа фильмов, но и в этом есть свои плюсы, так как получится наладить ещё более тесные связи со своими коллегами-связистами этих частей.
Единственным, что омрачало мне горизонт, была поездка в бригаду. Куда и пришлось с неудовольствием прокатиться, что лишь в дороге отнимало не один час. Расстояние вроде бы не сильно большое, и по хорошей трассе потребовало бы в районе часа, но при здешних дорогах и зимней обстановке заняло более двух часов.
И в то время, как наш бравый капитан находился в тёплой кабине шишиги [25] вместе с водителем, то мы с почтальоном части мёрзли в крытом тентом кузове машины. Хорошо, что тот прикрывал нас от ветра со всех сторон, а то доехали бы две ледышки, несмотря на две теплых дохи, что выдали нам в дорогу. Мы не преминули поспешно полностью в них укутаться с головы до самых ступней, и разлеглись в кузове на мешках.
Я дополнительно повязал шарф на рот и нос, чтобы не дышать стылым зимним воздухом, так что на лице доступным морозу остались только глаза, а всё остальное покрывала тёплая ушанка северного образца с длинными, дважды полностью покрывающими шею ушами. Собственно, вне части я всегда зимой так странствовал, пока нам не выдали танкистские утеплённые куртки, где уже была предусмотрена возможность прикрыть нижнюю половину лица от холода и ветра.
Наш разговор с почтальоном явно не заладился с самого начала, так как тот привык ездить в кабине шишиги, а не мёрзнуть тут в кузове. Отчего и находился в дурном расположении духа. Я плюнул на все попытки завязать разговор с сослуживцем, и завернувшись получше впал в глубокое раздумье, лишь время от времени проверяя не заснул ли товарищ.
Это правило заучил давным-давно. На холоде спать нужно в полглаза, а то рискуешь больше не проснуться, а в тайге ещё и не заметить приближение нежелательных соседей. Это явилось одной из лесных наук, вдолбленных нам нашим якутом. Истина вроде бы очевидная, но далеко не всем, как оказалось, понятная.
И самыми малыми проблемами стали обморожения, если не сказать о худшем. Оказаться в тайге без опытного спутника — это ещё одно из проявлений кретинизма или суицидальных наклонностей. И относится абсолютно ко всем за исключением лишь опытных лесовиков. Те умеют где угодно устроиться на ночлег и создать при этом минимальный уют.
Однако несмотря на полное укутывание в доху, к нашему приезду все члены настолько одеревенели, что из кузова спрыгивали словно троица в «Кавказской пленницы» из рефрижератора при замедленных кадрах. Скорее бы нам сменили эти полушубки и ватные штаны, на танкистский утеплённый прикид. Там черный цвет замечательно виден на снегу, хорошо обогревается солнечным светом, и отлично продуман покрой и утепление куртки.
Те утеплённые штаны с брезентовыми чехлами я никогда не носил, так как в них неудобно взбираться на столбы, а вот в той куртке наоборот куда удобнее чем в полушубке, чьи полы болтаются, как не пришей кобыле хвост. А ещё лицо с носом можно от холода прикрыть специальным покроем куртки, что исключает обморожение носа и щёк.
Свои дохи и прочее барахло мы пока оставили в кузове, вместе с почтой и прочими грузами, а сами отправились греться в помещение. Капитан сразу поспешил рапортовать о прибытии в штаб. А меня туда нисколько не тянет. Вот ещё, вытягиваться перед каждым встречным и козырять, как заводной. Мне и в отведённой для нас комнатушке тепло и приятно.
Постепенно удалось расшевелить и нашего почтальона, но долго кайфовать в тепле нам не дали. Капитан отправил почтальона заняться отправлением и получением почты, а мы поспешили на смотрины оборудования. Так как процесс обещал затянуться на достаточно долгое время. Так что почтальон к нашему возвращению успеет исполнить все свои задачи, и ещё покемарить в тепле.
Он уже служит изрядно и прекрасно усвоил основополагающий принцип — солдат спит, служба идёт. Да и мы все во взводе связи были обучены этому с самого начала. Поднять могли среди ночи и послать на устранение повреждения. А чтобы нам скучно не было — выдать армейский фонарик с посаженной батарейкой.
Они всегда оказывались таковыми, даже прямо со склада. Словно кассеты с записями в автомобиле «Бентли», принадлежащем Кроули из «Благих пожеланий». После пары недель на тех обязательно оказывались записи группы «Квин». Что сохраняло хоть малейшую упорядоченность в этой безумной вселенной, подверженной энтропии.
Ругань с кладовщиками-прапорами, желающими подсунуть худшее, — привычная армейская зарядка и тоже привносит свою упорядоченность и постоянство. Я ещё не видел ни одного, чтобы отдал лучшее, а на складе оставлял себе неисправное. Оно там будет пылится десятки лет пока не спишется или не растворится в воздусях, но всунуть другим неисправное — это предмет гордости для «куска» [26].
На восточном базаре процесс торговли — это развлечение для обеих сторон. И при строгом следовании правилам доставляет удовольствие как продавцу, так и покупателю. В отдельных случаях процесс достигает высот искусства. Но здесь таким и не пахло. Противная сторона не имела ни малейшего представления о правилах благородного проведения торга, о законах и этике этого процесса.
Короче торговаться с ним по таким законам всё равно, что метать бисер перед, нелюбимыми всеми истинными сынами востока, свиньями. Он бы не оценил тонкости и красоты, а только видел бы в торге свою личную выгоду.
Оттого оставил перепалку на командира, а сам лишь скромненько, но досконально проверил комплектацию и ЗИП. Испытал технику в работе и оценил её состояние. Потребовал заменить неисправное и некондиционное, чем вызвал острую неприязнь, явно написанную на лице прапора.
С таким дотошным солдатиком тот ещё не сталкивался. Обычно им по барабану, как оно будет работать, лишь бы принять, поставить печать и подпись, да быстрее смотаться обратно или с большей пользой потратить выпавшее свободное время.
Но мне-то на том оборудовании работать и осуществлять техническое обслуживание оного, и так не отличающегося высокой надёжностью и отлаженностью механизма. С этим ещё придётся повозиться самостоятельно,
