стоит отметить, — озирается по сторонам, — я бы вызвал сюда священнослужителя.
— Лорд Краувиц, пустите же! — отталкиваю его и отступаю на пару шагов. Барон меня пугает в разы больше, чем разбитая графом посуда и мебель.
— Так что скажете? — наступает на меня. На его лице читается маниакальная упертость и уверенность, что деться мне некуда.
— Я польщена предложением, но вынуждена его отклонить! — продолжая отступать, оказываюсь в холле. Здесь гораздо больше места для маневра. Да и Розалинда выглядывает из кухни. Показываю глазами, чтобы была наготове: мало ли что сейчас отмочит барон.
— И могу я узнать причину? — Краувиц останавливается посреди комнаты. Складывает руки на груди, окидывая меня совершенно другим взглядом, не то, что раньше. В нем наконец-то отражается его истинная натура: злобная, подлая, наглая.
— Причина в том, что леди Изольда не является владелицей этого дома, а соответственно, тебе не нужна, — меня перебивает громкий голос графа. Он доносится откуда-то сверху, со второго этажа.
— Джеймс?? — барон весь как-то скукоживается, и вертит головой, пытаясь отыскать источник звука.
— Узнал старого друга, — сарказм в голосе графа отчетливо слышен всем. — А теперь я бы хотел услышать правду: что ты забыл в моем особняке?
— Ты все еще жив? — вместо ответа выкрикивает Краувиц. — Выходи, побеседуем.
Глаза барона выдают его страх и растерянность, но вместе с тем — и желание убедиться в «живости» хозяина дома.
— Я прекрасно вижу тебя и отсюда, — насмехается над ним лорд Джеймс. — Приехал помародерствовать?
Барон едва не скрипит зубами от досады. Видимо его планы летят в тартарары, а невидимый собеседник — бесит. Я же молча наблюдаю со стороны за разворачивающимися событиями.
— Позовите моих людей! — нервно бросает мне Краувиц и пятится к выходу.
— Розалинда! — зову, но в этом нет смысла. Все происходящее и так было ею отмечено, и она чуть ли не силой выпихивает двух сопровождающих барона с кухни. Наверное, там они завтракали до этого момента.
— Мы уезжаем, — отрывисто распоряжается Краувиц. — Седлайте лошадей.
Мужички спешно мне кланяются и выходят следом за бароном на улицу.
— Лорд Джеймс! — радостно восклицаю и поворачиваюсь к лестнице лицом. — У вас получилось!
Под моим изумленным взглядом от стены отделяется тень. В силуэте можно угадать широкий разворот мужских плеч, длинные развевающиеся волосы, чеканный шаг крепких мужских ног.
— Граф, я вас вижу!!! — делаю шаг на встречу, позабыв о манерах.
— Что? — он чуть запинается посреди лестницы. — Изольда, вы серьезно?!
Вскидывает руки, всматривается в них.
— Для меня ничего не изменилось. Я и раньше видел себя. А что видите вы??
Быстро взлетаю по ступеням, все еще не веря собственным глазам. Может, это обман зрения? Или я принимаю желаемое за действительное?
Тянусь к его руке, затаив дыхание. Неужели мой граф становится человеком?!
* * *
Легкая прохлада пробегает по коже, едва наши ладони соприкасаются. Мне кажется, или температура тоже изменилась? Лорд Джеймс выглядит не таким ледяным, как раньше.
— Что вы чувствуете, леди Изольда? — спрашивает он, затаив дыхание.
— Будто опускаю руку в воду ручья. Но при этом, ваше рукопожатие вполне материальное.
— Так странно и удивительно! Вы определенно положительно влияете на меня и этот дом! — теплые нотки в его голосе вызывают учащенное сердцебиение у меня.
— Я очень рада, что оказалась здесь и могу чем-то помочь, — отвожу глаза и отпускаю призрачную руку графа. А лорд Джеймс еще какое-то время молчит, рассматривая меня, будто впервые увидел. Затем роняет какой-то затаенный вздох.
— Проверю — убрался ли Краувиц с наших земель и скоро вернусь. У меня грандиозные планы по восстановлению особняка. Теперь всю тяжелую работу могут делать мужчины и вам, леди Изольда, не придется убивать ручки! — граф склоняется и оставляет поцелуй на тыльной стороне моей руки.
Щеки мгновенно опаляет жар. Приятно чувствовать себя настоящей леди, видеть, как симпатичный мужчина сражается за тебя и ограждает от забот. В душе поселяется уважение и восхищение этим самым мужчиной. И от переполняющих чувств хочется танцевать!
Провожаю взглядом статную фигуру графа, которую теперь отчетливо видно при свете дня. Розалинда выбегает из кухни, едва Джеймс скрывается за порогом.
— Леди Изольда! Вот так дела-а-а!! — хватает меня за руки. — Кажется, его сиятельство влюбился в вас!
— Розалинда! Скажешь тоже, — отмахиваюсь от ее слов, а у самой сердечко частит с ударами.
— Не спорьте с нянюшкой! — с наигранной строгостью произносит. — Мне виднее! И вы только представьте: лорд Коул обретет свой прежний облик, особняк оживет, и уж тогда точно — позовет вас замуж! Светлый бог! Могла ли я представить, что вы, леди Изольда, станете графиней?! Счастье-то какое!
— Розалинда, по-моему, ты слишком торопишь события! — от её охов-вздохов становится смешно.
— Помечтать-то можно, — улыбается в ответ. — Ой, совсем забыла! Вас там ждут! — оглядывается на кухню и хихикает, как девочка.
— Кто ждет? — недоумеваю.
— Идемте, идемте! Сейчас все сами увидите! — Розалинда быстрым шагом уходит на кухню. А мне не остается ничего другого, как последовать за ней.
В чистом и теплом кухонном помещении меня ждет очередной утренний сюрприз. Из кладовой мне навстречу выплывают женщины: силуэты чуть подернуты дымкой, но все же черты лица и общий облик отлично просматриваются.
— Леди Вильерс! — кивает троица.
— Ничего себе! — не могу сдержать удивления. — Я и вас вижу, дамы.
Женщины кивают, улыбаются. Самая молоденькая из них стеснительно теребит передник.
— Я — Клара, — взмахивает крепкой ручкой обладательница мелких кудряшек и объемных форм.
— Наконец-то я могу вас всех рассмотреть! Клара, именно такой тебя и представляла! — улыбаюсь ей.
— Леди Вильерс, я — Софи. А это — Аннет, — высокая и худенькая женщина представляет молодую и стеснительную.
— Теперь вы больше не сможете меня напугать, — заявляю под общий смех. Розалинда вообще выглядит довольной и счастливой. Теперь у нее появились не только незаменимые помощницы, но и возможные подруги.
Быт нашего странного дома с призраками постепенно налаживается. Из самых дальних уголков особняка слышны голоса и шум работы. Ожившие слуги с утроенным усердием принялись за работу, истосковавшись в вынужденном бездействии.
Общими усилиями и при моем участии мы привели все жилые комнаты в порядок, оставив на потом то, что вполне может подождать. Перемещаясь из комнаты в комнату, я видела с каким энтузиазмом работают люди, но больше всего поражал граф.
Он не гнушался любой грязной работы и готов был собственными руками заколачивать гвозди, двигать мебель, белить потолки. Не раз приходилось выставлять лорда Джеймса, так как в его присутствии робели и терялись слуги. Со мной же они вели себя совершенно иначе. Обращались почтительно, с благоговейной любовью и преданностью
