говорят новые хозяева?
Раскрасневшийся от выпивки Саша сделал выразительный широкий жест рукой.
— Все тут балакают, что ты — местный бог. И обитаешь в священном месте, а раз в 20 лет к людям выходишь. И покой твой тревожить нельзя. Эггон подтвердил бы, если бы копыта не откинул. Да все у тебя будет хорошо, не сумлевайся!
Я, наконец, успокоился. Самогон теплой волной затуманил сознание, и будущее уже не казалось таким скверным. Но все же, червячок беспокойства точил меня, а о чем я волновался — никак не мог понять. Наверно, просто нервяк перед встречей с вождями. Хоть меня и презентовали, как должно, но кто его знает, как пойдет дело…
— Слушай, Саша, а Сергей ведь жив? — вспомнил я добровольного реаниматора бедолаги Кханара.
Саша кивнул.
— Если хочешь, жена тебе покажет, где он живет. Эй, Залак!
Невысокая женщина Саши проводила меня на другой конец поселения. Тут действительно можно было заблудиться — кругом кривые переулки и тупики. Народу вроде не так много, но многочисленные загоны для скота и изгороди мешали проходу.
Сергей тоже здорово постарел. Ему было под семьдесят, и было просто удивительно, что в этом диком месте, при никакущей медицине, он смог дожить до таких лет. Когда я подошел к его хате, он развешивал на просушку какие-то корешки, подвязывая их к потолку навеса перед своим домом. Увидев меня, он очень обрадовался.
— Ну наконец-то! Не думал уже свидеться! Совсем не изменился, надо же, только белый стал, как снеговик!
Я тоже заметил, что кожа моя после выхода из Цилиндра оказалась молочно-белой, а теперь покраснела и начала ощутимо саднить. Видимо, пребывание в капсуле приводило к сильной депигментации кожи. Кажется, в этот раз я недостаточно густо намазался штатным кремом!
— Да. Как бы не обгореть!
— Если что, приходи ко мне, помогу. Я ведь теперь тут знахарь!
— Это как это?
— Когда я Кханара-то откачал, все меня трошки зауважали. Ну, а мне пришлось поддерживать, так сказать, реноме. Я кое-что и раньше знал, увлекался народной медициной, а тут — раз, и никаких врачей, лечись, как хочешь. Главное — наших жалко! Вон, ребятишки Алинины, — сколько померло, у Петра тоже детки… А кому лечить? Эти-то — он кивнул на адажей — привычные, у них помер, да и ладно, а наши-то? Ну, я проштудировал книжку про это дело, — хорошая книжка у Марьи была про травы, — да и начал делать настои и сборы. Вот, видишь, зверобой готовлю. Только вот все труднее становится — меняется состав местной растительности. Климат-то все жарче и жарче!
— Да, это я заметил. Жара стоит просто невыносимая. И очень сильно упал уровень воды в запруде!
— Да, с водою нынче беда! При хозяине-то, при Егорыче, её по край плотины было, весной даже сбрасывали. А теперь вон, сам видел. А откуда ей, воде-то, взяться, если Кавказа больше нет?
— А причем тут Кавказ?
Сергей глянул на меня с укоризной.
— Так Терек-то откудова брался? С Кавказа, с гор! Вся вода на вершинах конденсируется, а если кругом просто степь, так тучи шуруют мимо, до ближайших гор. А их-то теперь и нет!
— Ну, вот тебе раз! А я думал, горы — бесполезная вещь, только место занимают!
— В природе, Костя, нет ничего бесполезного. Теперь видишь, все как перемешалось! И в итоге — кругом бардак…
— Полегче тут стало, как адаже пришли?
— Конечно! Они как абреков тех заломали, сразу свои порядки установили. Мы тогда уже года два рабами не были, это тебе спасибо, а там дядя Саша с Валерьяном за нас словечко замолвили. Нам привольнее стало жить-то с новой властью. Только вот Виктор, видимо, злобу затаил на Асхенаба с сынком. Эггон-то здорово его избил, когда он дочь не захотел отдать за Кханара, ну он и обиделся. А тут, как Эггон погиб, оттого что кто-то с проводами баловался — Сергей ехидно посмотрел на меня, — Асхенаб с сыном вождями быть перестали, и Валерьян зрение потерял, ружье своё Вите отдал. Вот так все и сложилось!
Тем временем подошла Алина, уже без ребенка. Забрала у Сергея пучек корешков, но не стал сразу уходить, видно, разговор ее заинтересовал.
— Слушай, я в той истории вообще случайно. И с проводами не баловался, Виктор все сделал. Да и тот урод, который сгорел — как его, Эггон? — навряд ли кто-то о нем пожалел!
Сергей скептически скривил лицо.
— Эггон был великий воин. Еще и с железной дубиной! Его все в степи боялись. Даже такое сильное племя, как адаже побоялось бы напасть, пока он был жив. Так что, получается, это ты притащил сюда новых хозяев.
Да что ты будешь делать! А часовню — тоже я?
— Получается, как он погиб, так племя стало без защиты… Ну, не знал, не знал. А я-то думал, от его смерти никому хуже не будет! Дернул же черт их полезть грабить мой модуль! Кстати, Алина, я так и не поблагодарил тебя за предупреждение об этом!
Она непонимающе посмотрела на меня.
— Какое? Я ничего не говорила….
— Ну, это же ты предупредила меня через Виктора, что дикари придут грабить капсулу!
Алина была явно удивлена. Помедлив, будто пытаясь вспомнить события двадцатилетней давности, она, наконец, решительно замотала головой.
— Я не говорила. Нет, не говорила так.
— Вообще-то — вмешался Сергей — Асхенаб тогда говорил, что Виктор повел их к модулю, сказав, что ночью видел разноцветные огни и сияние вокруг. Вот они и пошли — просто посмотреть. Надо же — Сергей усмехнулся в седые усы, — дело было двадцать лет назад, а все помнится, как вчера было. Событий, видимо, у нас мало, вот и запоминается надолго, что когда-то было…
Вот тебе раз. Похоже, очень не любил Витя предыдущих вождей, раз устроил им такую подляну! Сначала завел в ловушку, а потом, добыв ружье, так и вообще напал в открытую! И при этом наврал мне с три короба, убедив участвовать в своем спектакле.
Дааа… Тут, я смотрю, без сантиментов. Человек человеку — волк.
К вечеру я решил на всякий случай вернуться в капсулу. С током баловаться, конечно, не стал. Из степи доносились какие-то мерзкие завывания — то ли шакалы, то ли койоты — но, как мне сказали, для взрослых людей особой опасности нет.
Вглядываясь в звездное небо, я думал —
