подняла руку и покивала:
— Достаточно, мой юный коллега. Я вижу, вы неплохо разобрались в сути предмета. Кто хотел бы дополнить?
* * *
После окончания занятий Вася попросил всех задержаться. Ребята устало потягивались, собираясь вокруг его стола. Два с половиной часа молекулярной биологии это вам не шутка! Предмет сложный. В нём, похоже, кроме Саши, никто ничего не понимает…
Василий озабоченно оглядел всех по очереди и спросил:
— Может есть добровольцы? Ну хоть кто-нибудь что-нибудь умеет? Петь там…. стихи рассказывать…. плясать. Не хотелось бы жребий тянуть.
Почему-то после этих слов все уставились на Сашу. Он сердито фыркнул:
— Ладно! Но в последний раз! Только один я этим заниматься не буду!
— Почему? — усмехнулась Галя Воронова. — Тебе что, ассистент нужен?
— Ассистентка, — кивнул Саша. — Я неплохо танцую классику. Вальс, танго, фламенко. Но, сама понимаешь, вальс без партнёрши не танцуют. Если у них уже имеются танцоры, мы с ассистенткой могли бы показать пару фокусов. Ещё на флейте поиграть могу. Для этого мне партнёрша не нужна.
— Я танцую вальс! — подняла руку Катя. — Только что же здесь такого необычного? Вальс почти все девушки танцевать умеют.
— Вальс вальсу рознь, — возразил Саша. — Смотря кто и как его танцует. Вот мы с моей партнёршей два года назад в Москве выступали — так там в зале женщины плакали! Ленка Горохова — это моя партнёрша — она сама рыдала! И худрук наша тоже. Мне здоровенным букетом по башке приехало! Разозлился я, помню!
— Ого! В Москве? Конкурс какой-то? — удивилась Катя.
— Угу. Всесоюзный конкурс классического танца. Мы с Ленкой, кстати, в тот раз первое место взяли. Эльвиру — это наш худрук — тут же пригласили преподавателем в Московское академическое училище.
— А что насчёт фокусов? — перебил его Василий. Видимо, разговоры о танцах его не впечатлили.
— Я передумал, — помотал своими лохмами Саша. — Не буду показывать. Некоторые пугаются. Они у меня страшненькими получаются.
— Чем это? — рассмеялась Марина Пучкова. — Как это фокусы могут быть страшными.
— Своей непонятностью… — с серьёзной миной ответил он. — Вот смотри…
Он спрыгнул со стола, где сидел болтая ногами, подошёл к сидящему на своём стуле Василию и оглянулся на Марину.
— Внимательно следи за тем, что я делаю.
Он несильно хлопнул Василия рукой по плечу, после чего вернулся к столу, на котором до этого сидел и снова запрыгнул на него. Поболтав в воздухе ногами, он ухмыльнулся.
— Страшно?
Все рассмеялись, а Саша, наоборот, сделался серьёзным. Он сунул руку в карман своей куртки и достал оттуда часы на кожаном ремешке. Помотав ими в воздухе, снова спросил:
— А теперь?
Василий узнал свои часы. Он быстро сдвинул левый рукав пиджака и недоумённо уставился на пустое запястье. Начавшийся было смех оборвался.
— Ни хрена себе! — тихонько проговорил Василий, поднимаясь со своего стула. — Как ты это проделал?
Саша ухмыльнулся, протягивая ему его имущество.
— Не скажу. Я секреты своих фокусов никогда не выдаю… Поломайте головы над тем, где, когда и чем я отвлёк ваше внимание. В основе таких фокусов всегда лежит отвлечение внимания и ловкость рук.
Глава 12. День рождения Кати
18 сентября 1971 г.
— Сегодня вторая примерка. Ты не забыла? — шепнул Саша. Они с Катей сидели на лекции по истории. После того случая в гримёрной они на всех лекциях и семинарах садились рядом.
— Чёрт, забыла! А я хотела тебя вечером к нам пригласить. — огорчилась она. — Мы с девочками собрались мой день рождения отметить.
— У тебя сегодня?
— Угу.
— Поздравляю. Подарок за мной.
— Не надо подарка. Просто так приходи. Посидим, поболтаем. Может, потанцуем. Магнитофон у мальчишек возьмём. Поесть мы приготовим. Вина тоже купим. Ты какое пьёшь?
— Я сам бутылку принесу. У меня приличный портвейн припасён. А что за девочки?
— Галя и Марина. Мы вместе живём.
— Воронова и Пучкова?
— Угу, они. Чёрт!… А нельзя примерку на завтра перенести?
— Можно, конечно! Я к портнихе заскочу и предупрежу. Во сколько вы собираетесь?
— В семь…
— Нет, так рано я не успею. Нужно ещё тётю Марину предупредить. Что, если я к восьми подойду?
— Приходи, конечно. Поесть я тебе оставлю.
— Не нужно. Корми людей. Я дома перехвачу.
* * *
Марина Михайловна только усмехнулась, когда Саша сказал, что хотел бы сходить на день рождения к Кате. Прижала его к себе, нежно поцеловала в лоб и оттолкнула.
— Иди, конечно. Вернёшься ночевать?
— Скорее всего да.
— Хорошая хоть девушка?
— Угу. Симпатичная даже. Я с ней танцевать на концерте буду.
— А, это та, для которой платье шьётся?
— Угу, та самая.
— Сколько ей?
— Сегодня семнадцать исполнилось.
— Прекрасный возраст. Что подарить хочешь?
— Магнитофон и парочку лент.
— Не стоит, Малыш… Выглядит расточительством. Веди себя скромнее. Лучше оставь магнитофон у них и разреши пользоваться. Якобы он тебе пока не нужен.
— Угу, хорошо… Я бутылку вина хочу взять.
— Бери. Только будь осторожнее с вином. Не заставляй меня Иванку за тобой посылать.
— А как ты узнаешь? — усмехнулся Саша.
— Узнаю! — рассмеялась Марина. — Ты даже не сомневайся. Смотри, если много выпьешь, мы с Иванкой вдвоём туда придём, и я вас всех там на клочки разорву и собакам скормлю!
— Что ты так переживаешь по поводу вина? — рассмеялся он.
— А ты не понимаешь?
— Не понимаю!
Марина Михайловна вздохнула:
— Ты у меня порой и на трезвую голову непроизвольно чудеса творишь, а что будет, если ты опьянеешь? Что, если тебе захочется с кем-нибудь подраться? Или тебя кто-нибудь сильно обидит? Алкоголь резко ослабляет самоконтроль. Ты больших бед натворить можешь, Малыш. Забудешь на секундочку о своей силе, и всё — море крови, чужие мозги на стенах, и ты стоишь посреди всего этого по пояс в чужой крови и не знаешь, что тебе дальше делать…
Мальчишка сделался серьёзным.
— Да, ты права. Не буду много пить… Как ты думаешь, может, лучше ей джинсы подарить?
— Что, так хочется произвести впечатление? — усмехнулась Марина.
— Не то что бы… Мне кажется, она бы обрадовалась…
— Ещё бы! Ну подари, если так хочется. Только постарайся перед всеми не афишировать. Знаешь её размеры? Попка, рост…
— Знаю. Я же их сам снимал, прежде чем к портнихе идти.
* * *
Ещё шагов за десять от двери стало понятно, что здесь гуляют. Звуки музыки как раз были негромкими, но смех и голоса вполне себе ничего! Саша не стал стучаться. Просто открыл дверь и вошёл. Он тут же остановился, ожидая, когда после яркого света в коридоре глаза адаптируются к почти полной темноте. Раздался чей-то радостный вопль. Кричала девушка,
