Иост и Клаус по приказу мгновенно сервировали небольшой столик и стали лично на пост возле входа в шатер.
— Итак? — я разлил вино по кубкам и подал один шуту.
Ле Гранье внимательно посмотрел на меня и вдруг задал вопрос:
— Но почему вы разговариваете со мной столь серьезно? Я же дурак!
Шут вскочил и несколько раз подпрыгнув на месте совершил манерный поклон.
— А как мне разговаривать, с ушами, глазами и языком государя? — ответил я вопросом на вопрос. — Так что действительно хватит валять дурака и перейдем к делу.
— Вы оправдываете мои ожидания барон… — Ле Гранье серьезно кивнул и добавил. Или виконт. Или даже граф?
— Не понимаю о чем вы? — я сделал вид что не понял, на что намекает мой собеседник.
М — да… ох и непрост шут. Непрост зараза. И информирован. Хотя, если судить по одному колоритному персонажу папаши Дюма, то шуты такими и должны быть.
— Не понимаете, и не надо, — легко согласился шут. — Это ваше личное дело и государь вас, в ваших желаниях, по этому поводу всецело поддерживает. Теперь о деле. Ваше поручение не отменяется, вот письмо, которое предстоит передать посланнику Эдуарда Английского в Кале. Но и в Гент вы тоже отправитесь. Явите себя ко двору, пару деньков покрутитесь, да так, что бы вас запомнили. Кстати, передадите вот это письмо госпоже Марии Бургундской от нашего государя. Далее, ваш лейтенант займется формированием роты, а вы к себе в баронию, откуда на своем корабле, уже отправитесь выполнять поручение. Но при дворе будет озвучено, что вы уехали в Германию, по поручению госпожи Марии.
— Для чего столь замысловатые финты?
— Обычные меры предосторожности. Вот, от этого письма… — шут провел рукой по футляру. — Возможно очень многое зависит, и некоторые царственные особы, многое готовы отдать за то, что бы узнать что в нем.
— То есть, вы допускаете, что сам факт наличия письма уже известен?
— Боюсь, да… — шут скорбно кивнул. — Некоторые государи, бывают порой очень беспечны. Но, если я все правильно рассчитал, ваша поездка должна пройти без эксцессов. В качестве отвлекающего маневра, сегодня отправляются еще два гонца, и их отбытие, как раз не скрывается. Да, советую не мешкать с отъездом. Некоторые особы…
Ле Гранье неопределенно покачал кубком.
— Вы и об этом знаете монсеньор?
— Я знаю все. Но ладно… с большим удовольствием задержался бы, но меня ждут государственные дела. — Шут тряхнул своим колпаком и рассмеялся. — Кстати, у вас отличные пажи. Не кажется ли вам, что они засиделись в своем статусе. Пора уже провести обряд опоясывания. А пажей найдете еще. Я с удовольствием составлю протекцию, одному порядочному, но обделенному судьбой мальчику. И в ответ на вашу любезность, попробую прояснить вопрос с вашим недругом.
— Рад буду выполнить вашу просьбу… — я учтиво склонил голову. — Но сразу предупреждаю, у меня служба не сахар. Спуску не даю. И у меня будет ответная просьба.
— Это нормально. Главное, что вы, по обычаю некоторых наших кондюкто, не тащите своих пажей в постель. Что за просьба барон?
— Напомните при случае, государю, что он обещал посвятить в рыцарский сан лейтенанта ван Брескенса. И насчет постели… это про… я правильно вас понял?
— Да, это он… — рассмеялся шут. — Но полноте о греховном. Я пришлю сейчас парнишку. По поводу вашего эскюэ не беспокойтесь. Государь о таких вещах не забывает. А вы не мешкайте, стройте роту и отправляйтесь. Главное, что бы все видели, что вы снялись вместе со своими людьми. А сейчас, самая пора сыграть некую мизансцену.
Шут пронзительно запричитал и кубарем выкатился из шатра. Я вышел за ним и увидел как Ле Гранье прихрамывая на обе ноги и призывая на мою голову все кары господни, улепетывает со всех ног в сторону ставки герцога.
М — да… теперь все будут считать, что я действительно отлупил шута.
— Караульный! Срочно ко мне лейтенанта ван Брескенса и всех сержантов. Бегом выполнять. — Обернулся к пажам. — Что рты открыли? Собираемся. Нас ждут великие дела. И тащите сюда мешок с отобранными мной для замка мечами… Живо, живо…
Так… для того, что бы роте полностью снятся с места требуется не менее двух — трех часов. Пожалуй, дам солдатикам отобедать и только тогда отправимся. Спрятал письма в шкатулку и отдал все указания. Почти сразу же по лагерю пронеслась суматоха, впрочем четко организованная. Солдатики просто пылали энтузиазмом. Ну, да… в тыл отправляться — это не с дикими швейцарцами воевать. Опять же, мной были ангажированы выборочные отпуска. Жалование домой доставить, родных проведать, да и по случаю, кого‑нибудь на службу сманить. Тоже немаловажно. Понаблюдал немного и не найдя к чему придраться, решил пропустить с Логаном и сержантами по кувшинчику сидра под легкие заедки. И обсудить кое‑что…
— Предстоит набрать в роту не менее пятисот человек и примерно столько же кутилье… — я попробовал сидр и выбрал себе на блюде румяное яблоко. — Жду от вас соображений по этому поводу.
— Баши… прошу прощения ваша милость, капитан… — Альмейда улыбнулся и провел ладонью по гладко выбритой голове. — Я приведу с собой до сотни аркебузиров. Но это будет не раньше чем через пару месяцев, отсчитывая с сего дня. Путь домой и обратно, к сожалению не близок. Если встречу в Каталонии своих, то возможно и раньше. Но на это надеяться не стоит. Тут еще, я переговорил с швабскими куливринерами… да, с теми которых мы подобрали. Их командиры почти все полегли, так что они совсем не против к нам присоединиться.
— Как они тебе?
— Швабы крепкие солдаты, — Альмейда уважительно кивнул. — Но их ручные кулеврины полный хлам. Перевооружить бы…
— Сколько их?
— В общей сложности, после боя осталось почти две сотни. Да нонкомбатантов сотня. Но потом у них буза случилась и половина ушла. Оставшиеся, как раз, к нам и просятся.
— Ты объяснил, что с наемничеством придется распрощаться?
— Так по этому поводу буза и случилась. Те, кто остались, согласны, но при условии ежегодного отпуска и еще кой — каких условий.
— В полдень приведи ко мне их старшего…
В процессе разговора с соратниками немного прояснился вопрос с пополнением. Тук и Бользен толковыми советами отметились. По владениям герцога и так как гребенкой прошлись рекрутеры, так что проблема еще та. Но думаю справлюсь. По пути и во Фландрии наберу дворянскую безземельную шелупонь, кои за возможность возвыситься и заработать, будут врага зубами грызть. Благо, согласно последнего ордонанса Карла, им уже не требуется представлять приличествующее снаряжение. Пойдут арбалетчиками за милую душу. Сначала десятниками, а там посмотрим. Есть еще наметки. В общем, перспектива есть и это радует…
