Приказав лейтенанту ещё раз проверить посты охранения, уставший за день ветеран британских сапёров, направился в свою палатку. Чудом переживший восстание Сипаев он не хотел рисковать и уделял безопасности повышенное внимание.
— Чёрт их знает этих чёрномазых. Вроде бы улыбаются, а отвернешься, нож в спину всадят.
Такая предосторожность позволила ему, участнику многих карательных акций в колониях и уничтожения русских укреплений в Балаклаве дослужиться до полковника и если миссия в Абиссинию будет успешной, то можно будет думать и о генеральских погонах.
Эта мысль приятно убаюкивала и расслабляла. Хлебнув из небольшой фляжки отвратительного джина (можжевеловая самогонка) с хинной водой, первейшего средства для профилактики малярии, полковник быстро уснул.
Почему так жарко, что-то больно обожгло руку, Файр проснулся от боли и какого-то странного шума. Полог палатки тлел, хотя местами уже начинали пробиваться язычки пламени.
— Сейчас вспыхнет, надо поскорее выбираться отсюда.
Навыки старого солдата дали о себе знать. Быстро схватив флягу с водой, он плеснул её на тлеющий полог и выбрался наружу.
Зрелище, представшее перед глазами, было ужасное. Два ряда аккуратных палаток образующих лагерь пылали. Стреноженные животные, основной транспорт экспедиции, напуганные огнём, мычали и рвались убежать. Более всего полковника поразило, что всё это происходило в относительной тишине. Ни выстрелов, ни грохота битвы, только хрипы умирающих и колеблющееся пламя от догорающей амуниции, да ещё тёмные тени с блестящими полосками длинных ножей.
Всё виденное промелькнуло в какое-то мгновение, в следующий миг старый солдат пригнулся и сгруппировался, собираясь, ринуться в спасительную тень, под прикрытие скалистого выступа прохода.
В этот момент, что-то очень сильно ударило полковника в затылок, брызнули осколки черепа и ещё чего-то мягкого. Свет от пожара навсегда померк в его глазах.
…………………………………………………………………………….
Два известных «путешественника» доктор Крапф и капитан Спиди (Speedy) с группой проводников из племени шохосов, с отделением бомбайской пехоты пробирались в ущелье реки Хаддаса.
Спиди оставив в 1862 году службу в английских войсках, приехал в Абиссинию, где он пользовался, значительным доверием при дворе Феодора II, это дало возможность (опытному разведчику) ближе ознакомиться с внутренним положением страны и основательно изучить язык.
— Как вы думаете доктор? У полковника такой же трудный маршрут в ущелье Камайло, как и у нас.
— Возможно он ещё хуже, здесь хотя бы можно пройти и протащить тяжести.
— Как обстоят дела у них, сказать не берусь.
— Богом забытая страна! Ни мостов, ни дорог, да ещё ненормальный правитель, который возомнил себя равным королеве Британии.
— Только за одну эту его крамольную мысль следовало бы всех этих ублюдков поджарить на их же кострах.
— Не беспокойтесь капитан. Мы обязательно так и сделаем. Единственное, что хочу вам сказать, когда мы эти мероприятия проводили в Индии и Британском Сомали, то в течении нескольких месяцев стоял ужасный трупный запах.
— Запасайтесь спиртным и в большом количестве.
— Это свинячье пойло — джин, тот запах не перебивает.
— Спасибо, док! Обязательно учту на будущее.
— Смотрите вперёд и налево. Вам не кажется, что это удобное место для ночлега?
— Пожалуй, вы правы.
— Даем команду на привал?
В этот момент и раздались первые выстрелы. Капитан по звуку легко распознавал винтовки любых систем, но эти «чавкающие» буу-х, были ему не знакомы.
— Что это? Чёрт возьми!
— Похоже, сикхов кто-то обстрелял и они держат оборону.
Произнёс капитан, проверяя, как заряжен его револьвер.
— Возьмите «Энфилд», док. Он нам может понадобиться. Надеюсь, вас не надо обучать?
— Спасибо, это устройство уже несколько раз спасало мне жизнь.
В этот момент командир отделения сикхов, выскочил из-за скалы и побежал к ним. Видимо, он был ранен, потому что бежал, припадая на ногу. Когда дистанция до белых сагибов сократилась до двадцати футов, он попытался что-то сказать. Но тут опять раздался незнакомый буу-х и старшина, ставший на полголовы короче, сделав шаг — другой, повалился на камни.
Доктор, прислонившись к камню у стены ущелья и вскинув винтовку к плечу, внимательно осматривал вероятное место нахождения стрелка, над которым ещё курился дымок, готовый моментально выстрелить. Возможно, что это его и погубило. Со скалы, произведя лёгкий шелест, слетело копьё, которое вошло британцу под правую лопатку и вышло ниже ключицы, разворотив лёгкое и всю правую сторону.
Когда капитан среагировал на хлюпающие звуки, исходившие с того места, где стоял его спутник, то увидел, как он медленно сползал по камню вниз в лужу собственной крови.
Рядом просвистело ещё одно копьё, но Спиди недаром считался хорошим спортсменом, он был уже не менее чем в трёх шагах от прежнего места. Вот, наконец, и противники. Несколько чёрных воинов копошились над трупами несчастных сикхов, отрезая, даже скорее отрывая им головы.
Тщательно прицелившись, капитан несколько раз выстрелил. Хорошо, двумя врагами стало меньше, третий куда-то убежал. Теперь предстояло выйти из-под скального навеса, который прикрывал его от неизвестных убийц, находившихся сверху. Дальше — бегом, к группе верховых животных, находящихся в пятидесяти ярдах у потока воды. Наездник он был хороший. Добраться до лошадей, в этом был его последний шанс.
Бросок вперёд, кидая тело то вправо, то влево британец произвёл классически, лучше, чем делал это его наставник. Вот уже можно спрятаться за лошадиным крупом, теперь ведя в поводу двух коней шансы укрыться от вражеских пуль повышаются.
Быстрее, только быстрее. Подальше из этого не гостеприимного ущелья. Ещё быстрее, сам себе дал мобилизующую команду Спиди, но в этот момент его нога попала на скользкий прибрежный камень, торчавший у воды. Раздался характерный хруст ломающейся кости и капитан, буквально взвыв от боли, потерял сознание.
Возможно, что эта же боль и включила сознание, когда болевой шок от открытого перелома спал из-за воздействия ледяной воды горного ручья, который на картах назывался рекой.
Попробовав пошевелиться, Спиди чувствовал, что не может этого сделать. Труп лошади, надёжно прикрыв его от пули дикарей, теперь лежал почти на нём, хотя значительная его часть опиралась на прибрежный валун.
Повезло, если бы тысяча фунтов упала прямо, то даже очень холодная вода уже ничем не помогла бы раненому. Вторая лошадь спокойно стояла футах в тридцати. Надо выбираться. Взгляд задержался на куче рядом лежащего тряпья, которая оказалась ещё одним дикарём.
