«Исток».
' Хм, странно, закрыто'. — Марк еще пару раз дернул за ручку и убедившись, что дверь точно заперта, застыл.
Постояв пару секунд, направился в ординаторскую, откуда доносятся голоса медсестер. Три девушки, две совсем молодые, одна чуть постарше, явно уставшие, за кружкой чая живо что-то обсуждают. Увидев вошедшего, они синхронно повернулись и замерли в ожидании.
— Извините, у Воеводова палата закрыта, вы не знаете, куда он ушел?
— Опять? Вот упертый. — Вздохнула та, что постарше. — Выйдешь из госпиталя, обойди его по правой стороне. На заднем дворе есть спортивная площадка, там его и найдешь. — Повернувшись к собеседницам, медсестра продолжила. — Вот же неугомонный. Иван Семенович ему четко сказал — пастельный режим и никаких физических нагрузок, он же весь зашитый. А ему хоть бы хны, который день уже на турники ходит.
Марк не стал дослушивать причитания и направился к выходу. Вадима нашел точно там где и сказали. Воеводов отжимался на брусьях, медленно выпрямляя руки и так же плавно опускаясь вниз. Лицо вспотевшее, сконцентрированное, из далеко видно, что каждое движение делает через боль. Султан сидит рядом и с интересом наблюдает за действиями хозяина.
— Тебе же запретили тренироваться? — Сахаров подошел ближе и оперся на турник.
— Врачи запрещают, отталкиваясь от максимально безопасных рекомендаций и состояния среднестатистического больного. — Вадим медленно выдохнул, опускаясь вниз. — Я свое тело знаю намного лучше, и понимаю, что можно, а что нельзя. Больше вреда нанесет неподвижное лежание в постели чем упражнения. Тем более мне надо вернуть форму как можно быстрее.
— Для чего? Ты же вроде распустил своих людей.
— Рандеву с одной персоной не терпит отлагательств. А я боюсь, что в платье не влезу.
— Не часто от тебя сарказм услышишь. Подозреваю, человек не очень рад будет этой встрече? — Сахорову захотелось самому присоединиться к Воеводову, только он не на столько уверен в кондиции своего тела, и даже простое отжимание от пола пугает.
— Почему же? Он явно сгорает от нетерпения в своей камере. — Вадим осторожно спустился на землю и вытер полотенцем лоб. Щетина уже успела отрасти до короткой бороды, вернув привычный облик. — Мы с тобой теперь квиты?
— В смысле?
— Я тебе жизнь спас, ты мне. Хотя оно того не стоило. — Вадим повернулся к алабаю. — Солт, воды.
— А, ты об этом. Я не из-за чувства долга отправился тебя вытаскивать. — Сахаров с интересом проследил за собакой, осторожно притащившей хозяину бутылку воды с лавки. — Думаю, ты меня спас, тоже не из-за желания сделать обязанным.
— Согласен. — Сделав несколько глотков, Воеводов протянул бутылку Марку. — Будешь?
— Нет, спасибо.
— Как хочешь. Что дальше планируешь делать?
— Решил вернуться в «Исток». Федорович тоже присоединился к ребятам. Про Рому ты, наверное, уже слышал. Он теперь возглавляет службу безопасности.
— Да, мне Тимур рассказал. Мы с ним часто беседуем. Помогаю ему мозги вправить на место. — Вадим накинул кофту и сел рядом с Сахаровым.
— Я тоже пытался, не вышло. У тебя, скорее всего, больше шансов. Я-то вижу ситуацию со стороны пациента, а у тебя опыта общения с психологически травмированными людьми побольше будет.
— С ним просто не надо сюсюкаться. Вы старались вытащить его, а кроме него самого, никто это сделать не сможет. Он должен сам хотеть вернуться в норму. Пара ментальных пощечин и волшебный пинок под зад в правильном направлении. Тимур — боец, и если относиться к нему как маленькому ребенку, будет только хуже. Когда начинаешь нянчиться с такими людьми, они скатываются в яму жалости к себе и только все усугубляют.
— Почему у меня не было такого психиатра как ты? Вот что мне точно было нужно, так это пара звонких затрещин. — Сахаров вздохнул, вспоминая как его бесила гиперопека братьев и желание во всем угодить.
— У меня к тебе предложение есть. — Воеводов, сощурив глаза, посмотрел на Марка.
— Говори.
— Как восстановлюсь, хочу доделать начатое. Только так, как я умею. Сам уничтожу Нуклий, нельзя оставлять это осиное гнездо существовать. Обезглавь общины, и они перегрызут друг другу глотки за власть. В лоб идти нельзя, тихо и скрытно. — Вадим погладил подошедшего пса. Султан словно понял из слов хозяина, то, что он опять собирается уехать, и всем своим видом показал — «я тебя никуда не отпущу!». — Ты прирожденный воин. Исполнительный, смекалистый и упертый. Не многие бы вывезли так умело свалить из «Рассвета» даже под моим руководством. Поэтому ты мне нужен. Прикрывать, наблюдать, координировать. Что думаешь?
— Отправиться вдвоем против «Нуклия»? Звучит как бред сумасшедшего. Я в деле.
1 ноября
18.48 по московскому времени
База «Исток».
Звук работающего перфоратора огласил весь первый этаж. Борис нахмурил брови, прислушался. Доносится снизу, из подвальных помещений. Спустившись по лестнице, не спеша пошел на источник шума. В небольшой комнате, обвитом пластиковыми трубами и заставленной синими бочками, мужчина в защитном респираторе усердно долбит стену, упираясь в инструмент двумя руками.
— Привет. Ты чехо тут делаешь? — Борис похлопал работника по плечу и жестом показал снять наушники.
— Течь устраняю. Посмотрите. — Мужчина показал на мокрое пятно почти на пол стены. — Белозерский отправил. Вчера работницы АХО обнаружили, скорее всего при монтаже повредили трубу вот и течет.
— Вот же неряхи. — Гаманюк щёлкнул языком. — Как же так не аккуратно то. От такой течи вся несущая стена может по одному месту пойти. Сам справишься или прислать кохо на помощь?
— Да тут работы то, сейчас бетон отобью, освобожу пространство вокруг трубы и отремонтирую. Не переживайте, начальник, все будет в лучшем виде.
— Хорошо. Молодцы, что вовремя заметили и за инициативу тоже хвалю. Тебя как звать?
— Семен, можно просто Сема, из новоприбывших.
— Ловко с перфоратором обращаешься. Строительством занимался?
— Было дело. Как раз таки сантехникой и коммуникациями.
— Отлично. Куда распределили?
— В службу хозяйства, сам попросился. Больше люблю чинить, чем новое строить.
— Хорошо. Тогда поручение тебе: можешь проверить все наши корпуса на возможные неполадки? А то я за строительством новых, совсем упустил из виду уже действующие, а таких инициативных ребят, как ты, в АХО как раз не хватает.
— Да не вопрос, я и сам это хотел предложить.
— Ну и ладненько, доховорились. — Борис пожал крепкую руку Семена, махнул на прощание и вышел, насвистывая мелодию песни «Зимний сад».
5 ноября
11.34 по московскому времени
База «Восход»
Дверь в камеру скрипнула стальным засовом. В бетонной коробке воняет потом, мочой и грязным телом. Свет от тусклой лампочки под потолком едва освещает двух мужчин, лежащих на койках. Оба поворачиваются на звук, пытаясь продрать слипшиеся от сна глаза.
— Заждались? — Сухо бросил Воеводов, переводя взгляд с одного узника на другого.
— А что так долго то? Я тебя месяц назад ждал. — Пимон сел и потер лицо руками. Есаян повернулся и одернул вниз футболку, закрывая оголившийся волосатый живот.
— Готовы к беседе? — Вадим повернулся к стоящим возле дверей бойцам. — В наручники их и за мной.
Эксархидис и Авак не сопротивляясь подставили руки под оковы и понуро зашагали. Заточение в глухой камере уже сломило норов, оба прекрасно поняли, что никто их спасать не придет. Вышли из изолятора и направились к одноэтажному бетонному зданию. Массивные рулонные ворота открыли глотку темного коридора с серым полом. Пахнет затхлым мясом и гнилью. Есаян никак не отреагировал, Пимон начал нервно крутить головой по сторонам. Открыв одну из дверей, Вадим остановился и указал рукой. Охранники завели пленных в широкий зал, полностью выложенный кафельной плиткой. Столы из нержавеющей стали раздвинуты к стенам, только два стоят в самом центре, напоминая хирургические. Рядом с каждым — инфузионная стойка.
— На столы их. — Воеводов, чуть хромая, отошел в сторону.
Эксархидис задергался, но быстро угомонился, получив тычок стволом в почки. Нуклиевцев уложили на холодные столешницы, руки и ноги притянули широкими монтажными стяжками.
— Все, свободны, дальше я сам. — Вадим подошел к Пимону и подождал пока дверь захлопнется за последним охранником.
— Что информация тебе нужна, да? — Эксархидис оскалился, пытаясь скрыть страх.
— С чего ты взял? Просто хочу поиздеваться. — Придвинув стойку капельницы, Воеводов проверил пакеты с физраствором и вколол в них несколько ампул.
— «Сыворотку правды» хочешь ввести? — Пимон старательно изображает браваду, но тело не обманешь — глаза, трясущиеся и побелевшие губы, учащенный пульс
