сборы для подобных фильмов по всей Планете.
Произошедший бой не на жизнь, а на смерть в 2001 году на неприметных улочках Бангкока был полностью реализован в сценарии, а потом поставлен режиссером в этом фильме, где Тони Джаа в роли главного героя попытался повторить то, что они оба с другом увидели тогда… Два года назад!
* * *
— Понятия не имею! — пожал плечами Герман, в очередной раз ответив на вопрос полицейского.
Наронг, зашедший в кабинет, выслушал ответ русского допрашивающему его полицейскому, который перевела Айгуль, пристально глянул на этого европейца и вышел из кабинета.
В полицейский участок было доставлено четырнадцать человек в различной степени побитости. Шестерых увезли под конвоем в городскую больницу — с различными переломами конечностей.
— Как-то эти русские начинают меня напрягать, — сказал Наронг, сидя в своём кабинете, где находились Сунан и Раттана, принёсшая видеокассеты с записями, который смогли найти.
Пока группа русских двигалась по оживлённым улицам, то можно было проследить их путь следования по видеозаписям, но не тогда, когда они решили срезать через мелкие улочки. Там с камерами было совсем никак.
— И всё? — недовольный начальник смог увидеть только те два момента, когда один из бандитов был выкинут на улицу ударом ноги, а потом второй с ножом уложен двумя ударами по голове.
— Ну если не считать шестерых покалеченных и всех остальных, что доставлены, то всё, — пожал плечами Сунан.
— Эффективно действует этот русский, — сказала Раттана. — Столько местных хулиганов и сразу всё нам.
— Раттана! — очень недобро глянул на неё Наронг.
— А что? — она сделал ничего не понимающий вид, под не самым одобрительным взглядом Сунана.
— Ладно, заканчивайте допрос и выпроваживайте их, — так и клокочущий недовольством начальник решил заканчивать с русскими. — А Фума привезли? — спросил он у Сунана.
— Скоро должны привезти.
* * *
— Это кто? — Герман очень внимательно смотрел на вошедшего в полицейский участок колоритного персонажа. Мужчина лет сорока, достаточно мощная фигура, одетый в дорогую одежду, в окружении парочки мужчин лет тридцати, сопровождаемые двумя офицерам полиции.
Пять минут назад его выпустили из комнаты допросов, а теперь он сидел на скамеечке с Айгуль, дожидаясь пока закончат оформлять документы. Женщин он отправил с водителем в отель, чтобы они успокоились, а то трясло всех одновременно. Обещавшись приехать — как только, так сразу.
— Это мистер Фум Чаннаронг, — ответила Айгуль. — Если перевести имя Фум на русский — Земля.
— Хм, интересные у них тут имена, — хмыкнул Герман.
— Большая часть тайских имён — это значение чего-либо, — добавила Айгуль.
— Земля, значит! О, как созвучно-то, действительно, кому-то надо заземлиться, — вроде бы про себя, да и для себя, сказал тихо Герман.
— Что? — Айгуль смотрела на него.
— Да так, ничего…
Айгуль очень подозрительно посмотрела на Германа: склонённая к правому плечу голова, сузившиеся глаза, когда он смотрел на Фума. И всё бы ничего, но она чуть не физически ощутила исходящую от него незамутнённую, но тщательно скрываемую ярость и… жажду крови. Так её во всяком случае показалось…
Мистер Фум, шедший по коридору, почувствовал, будто в затылок ему что-то толкнуло, а кожа буквально зазудела под волосами. Он обернулся и увидел взгляд — тяжелый взгляд молодого парня европейской внешности. Тот, не отрываясь взгляда и не мигая уставился прямо ему в глаза. И ощущения от этого взгляда были не самые приятные. Показалось, что он будто целиться в него.
— Кто это? — Фан не удержался, обратившись к сопровождавшему его адвокату.
— Если не ошибаюсь, это тот, кто наших ребят покалечил, — адвокат сам глянул на стоявшего и пристально смотревшего на них европейца. — Он русский.
* * *
— Пусть посидит два дня, — говорил Наронг. — Послезавтра его выпустим. Уроком ему будет.
Фактически, предъявить господину Фуму Чаннаронг было нечего. В самой потасовке он, конечно, не участвовал. В ней принимали активное участие его люди: все до одного работали на него. Но ни один не признался, что нападение на русских туристов произошло по его приказу.
Наронг Чакрит прекрасно понимавший, что местному преступному главарю нечего предъявить, решил немного проучить его — подержать двое суток, что позволял закон, в местной тюрьме при полицейском участке.
— Да как вы смеете? — возмущался один из адвокатов мистера Фума.
— У вас нет доказательств, — не меньше злился второй адвокат. — Никто из свидетелей и потерпевших не показал на него.
— Значит послезавтра вечером мы его выпустим, — невозмутимо отвечал им Сунан, заковывавший в наручники господина Фума, при этом в глубине души испытывая определенную радость от такой в общем-то мелкой пакости со стороны своего начальника.
Через две минут господин Фум был водворён в одну из камер на четырёх человек, где его очень уважительно встретили его же подчинённые. Все остальные камеры были просто забиты полностью, большей частью сегодняшними дебоширами.
О задержании местного авторитета Герману сообщила Айгуль, которой об этом лично сказал начальник полицейского участка, разводя руками. Заявивший прямо в глаза, что у него просто связаны руки и он не может на каких-то простых подозрениях задержать уважаемого в Бангкоке человека. Но заверив их, что два дня господин Фум Чаннаронг проведёт в гостях у полиции…
— Герман, ты как? — выражение лица Германа совершенно не нравилось Роману.
— Разозлили… Сильно! — совершенно спокойно ответил тот.
— Э-э-э, а может не надо? — Роме стало страшновато, т. к. он знал это выражение и холодный взгляд.
— Ты, о чем, Рома? — повернул к нему голову Герман.
— Герман, вот ты… — Роман замолчал, видя вроде бы недоуменный взгляд своего друга и начальника, только вот внутри глаз будто бездна разворачивалась.
Всё бесполезно, его просто не переубедить, и он уже решил для себя что-то. И это мало кому понравится. Да вообще никому не понравится!
«Блин! Как уходить будем?» — Рома в очередной раз начал продумывать варианты отхода из этой страны. Что-то пока ничего конструктивного в голову ему не приходило. А то, что Герман совершит какую-то дичь — он был уверен на сто процентов.
Алекс просто молчал, переводя взгляд с одного на другого, пытаясь понять, что у Германа в голове, а также то, что Роман предпримет по этому поводу. Хотя, как
