Я почувствовал в своей руке небольшой ключик…
— Всегда к вашим услугам…
— Вот ключ от черного хода в мой будуар, а пока отведите меня к столу… мой сатрап на нас смотрит…
— Вы просто прелесть Вальпургия…
Раскланялся с 'сатрапом', перемолвился с ним парой словечек и украл Логана у камер — фрау графини Люксембург.
— Договорился братец?
— А как жа… — Уильям влил в себя целый кубок мозельского и впился зубами в ногу косули под шафраном. — Это пфосто рай какойфто! Оторфусь на пофную катуффку…
Ну, да… действительно рай. Мужья все на войне, а жены просто дуреют от такой невостребованности.
— На постой роту определил?
— Ну, да… в казармы городской стражи. Нам под личный состав целый барак выделили. А сержанты на квартирах устроились. И конюшни…
— Молодец. С завтрашнего дня начинай заниматься…
— Барон… — прозвучало за моей спиной.
Обернулся и сразу склонился в поклоне обмахивая паркет беретом.
Свет сотен свечей отразился миллионами солнечных зайчиков в усыпанном драгоценными камнями и шитом золотом, платье герцогини Мергерит — жены Карла Бургундского. Мраморная кожа, высокий лобик, очень правильные, даже можно сказать — классические черты лица и то величие, которым писатели любят наделять лиц королевской крови. Думал врут, но убедился сам, так все и есть. Хороша чертовка, вот только надменна — этого не отнять. И породиста — сестрица нынешнего короля Англии.
Герцогиня чуть тряхнув уложенными в золотую сетку волосами, кивнула мне:
— Барон ван Гуттен, я признательна вам. Мария мне все рассказала.
— Мой долг служить короне Бургундии ваша светлость.
— Я же говорю герцогиня, он очарователен, но скромен… — рассмеялась появившаяся рядом с ней Мария и кокетливо оправила изумрудное бархатное платье. — Очень скромен…
— Пожалуй я соглашусь… — Мергерит обратила на меня пристальный взгляд.
Такой пристальный, что я почувствовал себя привязанным к столбу на невольничьем рынке.
В ответ как мог обаятельней улыбнулся герцогине. Без малейшего намека, просто что бы показать свое расположение к ней.
Предвещая улыбку, на щечках Мергерит проявились очаровательные ямочки, большие, карие глазки немного прищурились, уголки губ поползли вверх, но вдруг все бесследно пропало и явилось красивое, но холодное и беспристрастное обличье.
— Барон ван Гуттен, мы довольны Вами… — герцогиня без малейшего намека на приязнь чеканила слова, — … и вашей службой на благо Бургундии. Но государственные дела требуют вашего присутствия в Кастилии. Извольте отправится немедленно. Наш камергер ждет вас с инструкциями. И еще…
Из рукава появился невесомый батистовый платочек продетый в массивный перстень.
— … это уже знак моей личной признательности.
Герцогиня передавая дар слегка пожала мне руку, а затем резко обернулась и ушла придерживая свою падчерицу за рукав платья и поддергивая ее при попытках оглянуться.
Вот так. Классика. Это называется: каждый сверчок знай свой шесток. Очевидно Машка поделилась своими чувствами с мачехой, с которой по слухам очень неплохо ладит. Вот и итог. Готов поспорить, Мергерит, как женщина, понимает падчерицу и кажется, даже сама не против оказаться на ее месте. Все же ясно читается в ее глазах! Но! Но, она в первую очередь не мать, а герцогиня, жена герцога Бургундии и конечно не может допустить такого мезальянса, пускай даже платонического, тем более не имеет право на вольное проявление своих чувств. Видимо, не очень уверенна в девчонке, за которую всецело отвечает во время отсутствия мужа. Возможно и в себе, но тут уже я не очень уверен. Взяла и благородно турнула опасного для девичьей чести барона от греха подальше, при этом выполнила задание мужа: отвлекающим маневром заслать барона на Пиренейский полуостров.
Черт… немного обидно, но просто гора с плеч свалилась. В топку млядки и куртуазию, тем более с лицами королевской крови. Опасное и непредсказуемое это дело. Где бездельники Иост и Клаус? Домой, собираться. Рано утром отбываем. Вперед, в баронию.
Но помешали пажи герцогини. Они проводили меня в небольшую комнатку, где личный майордом Мергерит вручил мне большую шкатулку полную блестящих свежеотчеканенных гульденов. Сопроводив ее уверениями, что герцогиня Мергерит, внемля просьбе своего мужа, в свое время с удовольствием примет моих дочурок к себе в свиту.
Обида сразу пропала. Верней, не пропала, а ушла далеко — далеко в глубины сознания. Да, вот такой я меркантильный. Не о себе, а о деле радею, коему деньги только способствуют. От полноты чувств подарил своим челядникам по золотому и отправил их домой собираться, оставив при себе только Иоста. Логана тоже не стал трогать, пусть всласть погромит оборонительные порядки бургундских дам — заслужил чертяка. А сам погуляв до полночи в саду, полез в покои баронессы. Так сказать, отметиться перед отъездом.
— Я иду моя прелесть!.. — отодвинул полог и в свете луны узрел на ложе вместо очаровательных округлостей, костлявую фигуру в ночном колпаке и длинной камизе.
— Это ты мой пупсик? — на меня подслеповато щурясь уставилась морщинистая худая физиономия с крючковатым носом и козлиной бородкой.
— Ага, мой козлик… — в полном охренении от увиденного ответил я и быстренько свалил в коридор. А затем, слыша за спиной перепуганные вопли того самого 'сатрапа', чмокнул в губы подвернувшуюся на пути заспанную миловидную служанку и рыбкой нырнул в окно.
Уже на полпути домой осадил Моргенштерна, хлебнул кисловатого и терпкого анжуйского вина, громко расхохотался и заорал смотря в небо усеянное мириадами сверкающих звезд.
— Черт, до чего же хорошо!!!
— Вы о чем монсьор?
— Да не о чем… поехали…
Слетел с Родена и не обращая внимание на падающую на колени челядь, взлетел по лестнице. Рванул дверь в спальню и застыл на пороге…
— Жан!!! — ахнула Матильда и покачнулась собираясь грохнутся в обморок.
Не дал…
Прижал к себе и впился в такие сладкие, желанные губы. Затем чуть ли не со скрипом зубов заставил себя оторваться и скомандовал:
— Где? Веди!..
Но еще не договорив услышал возмущенный пронзительный писк за перегородкой.
Ломанулся туда и зачарованно застыл…
Две дебелые румяные девки нянчили на руках одинаковые кружевные коконы из которых выглядывали две сморщенные от возмущения, красные мордочки. Опять же совершенно одинаковые…
Матильда гордо вскинув головку поцокала каблучками к нянькам и вручила мне потомство.
