- Коли так, принимаю временно командование. Господа, все кроме вахты и Алексея Петровича - освободите рубку.
На недовольный ропот продолжил.
- Коли за ледовым ходом смотреть охота, делайте это из кают-компании. Не тяните, господа!
Алексей удивленно посмотрел на мое хмурое лицо, но решил поддержать начинание. В рубке быстро стало просторно и спокойно. Обратился к Берингу.
- Витус Ионассен, у нас хоть и не боевой корабль, но извольте соблюдать морские уставы. На мостике не должно быть посторонних.
Капитан тоскливо смотрел в иллюминатор. Что ж, его можно понять.
- Алексей Петрович, у меня к тебе прошение. Не приводи ты народ в рубку. Да, они доверенные люди, но они не ведут корабль! Неча им тут делать. Уставы, господин вице-император, они кровью писаны. Негоже их своею волею перечеркивать.
В рубке воцарилась напряженная тишина. Не любит Алексей, когда его вице-императором называют. Пусть злится - лучше запомнит причину. Воспользовался повисшей паузой.
- Ну, коль с уставами решили. Тогда начнем.
Нажал сигнал кормового боя, давая буксирным командам звонок "от тросов". Одновременно похлопал по вызывному рычагу связи.
- Юнона, как слышите?
В ответных хрипах можно было угадать, что слышат меня хорошо. Ну, с высшим разумом...
- Юнона, руль в ноль. Малый ход. Малый!
Авось вздрогнул, начиная разгон, расталкивая льдины и прицеливаясь к границе полыньи.
- Юнона, Средний ход! Средний.
Кивнул нашему рулевому, - Малый ход. Лево пять.
Сцепленные корабли разгоняли восемь тысяч тонн совокупного веса четырьмя двигателями. Ледокол пока не скрипел, хотя, признаться, ожидал нечто подобное.
Повернулся к нашему рулевому, - Средний ход, так держать.
Разогнавшаяся связка накатывала на край полыньи. Вспомнил, что не подал сигнал "всем держаться". Ударил дважды по звонку корабельного оповещения, слыша, как звонки откликаются через приоткрытый люк в нижний коридор. Ну....
Ледокол воткнулся в лед с грохотом, которого еще ни разу не слышали эти борта. Нос ощутимо пошел вверх.
- Юнона! Полный ход! Полный!
Перевел взгляд на поедающего меня глазами рулевого - Полный ход.
Авось провалился, вскидывая вокруг себя переворачивающиеся льдины и выплескивая в стороны фонтаны воды, после чего немедленно опять полез "в гору".
Разжал судорожно вцепившиеся в поручень руки.
- Витус, вели начать перекачку 100 кубов топлива канонерок из кормового в носовой танк.
Повернулся назад, к следящим за нашей эпопеей офицерам и Алексею.
- Примерно так господа.
Над ледовым панцирем летел громкий треск лопающегося льда, за нашей сцепкой оставалась вырванная с мясом из ледового тела полоса воды, в которую осторожно заходили канонерки, смотревшие издали на групповое помешательство их старших братьев-кораблей.
Прислушался к звукам. Приложил руку к вибрирующей перегородке. Ледокол явно надрывался. Держись дружище.
Вернулся на капитанское место, - Средний ход, лево пять.
Смотрел, как взметается нос, и как вокруг уплывают назад льдины. Вроде рубимся. Тогда...
- Юнона! Средний ход! Средний. Доложить по кораблю.
Слушал хрипы из переговорника, одновременно отслеживая тенденцию хода. Вроде, не замедляемся. Значит, - Так держать.
Конвой пробивал себе дорогу на юг, заворачивая по большой, плавной дуге к востоку. Время текло медленно, вытягивая нервы неизвестностью и вибрацией. Если мы налетим на камни, то ничего сделать не успеем - связка плохо управляема.
Звякнул звонок из гнезда. Прислушался. Акустик докладывал, слева 70 на полтора - эхо. Вот и славно. Пусть эхо слева и остается. Так держать. Мы идем на восток!
Отправил принудительно Витуса поспать на штурманский диванчик. Алексей ушел, не увидев ничего героического в нашей простой работе. Нервы постепенно отпускали, ветер усиливался, посвистывая в вантах. Нам для полного счастья надо еще всей связкой паруса поднять - вообще поедем поверх льда, как на санках. Ледокол и так почти выпрыгивает. То-то канонерки удивятся, крича нам вслед "а как же мы?!".
Земля слева пропала. Была ли земля? Все в тумане. Вышел на правое крыло мостика, задумчиво набивая трубку. Бак ледокола засыпала мелкая ледяная крошка - те самые стружки, которые летят, когда рубят лес. Ничего мы так, нарубили.
Ледокол вздрогнул, принимая чуть вправо, где наметилась трещина в ледовом массиве. По левому борту выросла переворачивающаяся, взломанная льдина гулко хлопнувшая по корпусу. Надо подумать еще над обводами носа, слишком часто мы получаем в скулы откалывающимся льдом. Краска на носу содрана, будто Авось из драки вышел. Хотя, сравнение близко к истине.
Еще через два часа конвой вышел на ледовую толкотню. Велел сбросить ход до малого. Прорвались? А куда? Следил за льдинами вокруг ледокола. Явно есть течение. Может быть течение к земле? А вот в пролив - может.
Сунулся с крыла мостика в рубку, выпуская клуб пара из натопленного помещения. Приказал старпому.
- Буксирному наряду, готовность к отсоединению. Начинать по готовности.
Старпом убежал на ют. В такой толчее нам чревато связкой идти.
Еще через час конвой шел в кильватерном строю на малом ходу, раздвигая льдины. Первый раз за поход увидел айсберг. Да еще и не в единственном экземпляре. Точно земля где-то поблизости. Айсберги тут только с ледников отколоться могли. На Северной Земле ледники вроде есть. Хотя, земли мы так и не видели.
Глаза закрывались. Поднял Витуса, торжественно отдав ему все капитанские полномочия. Напомнил еще раз про рубку - нечего тут посторонним делать. А курс? Да какой у нас может быть курс?! На восток! Если на толстый лед опять напоремся, отворачивать к югу. При первой же возможности - поднимать паруса. Будем тонуть, меня не будить - транспортировать в шлюпку спящим. Ну, или так оставьте, если на айсберг напоремся... Шучу конечно. Спокойной вахты, Витус.
Есть не хотелось, морпехи пытались меня накормить из котелка завернутого в тулуп и спрятанного в сушильный шкаф. Ну, вот ведь балбесы - или то или это, зачем совмещать-то было? Клевал носом над котелком. Ребята оживленно рассказывали, какой казус в буксировочном наряде случился. Слушал в четверть уха. Уловил главное - все остались живы. На чем и заснул, успев отодвинуть котелок, чтоб не пачкать графскую морду "салатом".
Мое утро началось далеко за полдень. Но началось хорошо. Ветер посвистывал в снастях и хлопал парусами. Черную воду вокруг конвоя расцвечивали солнечные блики от плавающих льдин. Мы шли на юго-восток, галфвиндом левого галса. Утром Беринг напоролся на лед и отвернул, вернувшись даже немного назад.
