Бой тогда тяжелый был. Больно сильно немец давил: почти полк против моего неполного батальона, да танки. Одна, нет, две танковые роты! Понимаешь, против моих пацанов? Они же не все раньше винтовки видели. В руки брали как вилы. А их на танки. Кругом танки, одни танки.
- Николай Алексеевич, что дальше? - нетерпеливо вскочил с места майор, едва бывший комбат умолк. - Что же там все-таки случилось?
Не услышав в ответ ни звука, он повернулся к доктору:
- Приведи его в чувство! Живо!
- Но, товарищ майор, - начал было разводить руками врач. - Он в очень плохом состоянии... Ему бы отлежаться, а то до вечера не протянет.
- Интеллигент очкастый, - прошипел сквозь зубы майор, расстегивая кобуру. - Ты, кажется, чего-то недопонимаешь?! Он должен сообщить сведения, представляющие особую ценность для обороноспособности нашего государства...
Он поднял пистолет и направил его прямо в лоб врачу.
- Подумай, хорошенько. Ты сейчас или помогаешь ... или по законам военного времени...
Ему не пришлось даже договаривать, как до смерти перепуганный врач бросился к столу и вновь стал колдовать над телом.
- Что, майор, испугался? - наконец, очнулся комбат. - Думал, все?! Слушай, тогда дальше! В бою мы смогли подорвать лишь три танка три жалких танка из двадцати. Не злись, майор, знаю, о чем хочешь услышать. Это началось, когда последний дот взлетел на воздух и танки пошли утюжить пехоту. Я уже хотел стреляться, когда в троечки из окоп что-то полетело.
- Что? Что полетело? - низко, почти к самым губам, наклонился майор. - Граната, мина? Бутылка с зажигательной смесью?
- Нет, - с трудом из себя выдавливал слова комбат. - Это было что-то другое. Яркое-яркое, аж глаза резало! Шары какие-то. Танки горели, как бумага. Шипели и горели!
Он протяжно застонал и стал затыкать уши руками:
- А-а-а-а-а! Я слышу, как они кричат. Они горят заживо... Уберите! Уберите меня отсюда! - неожиданно закричал он, пытаясь приподняться со стола. - Это невыносимо! А-а-а-а-а!
Оба следователя навалились на него, пытаясь удержать на месте.
- Кто это был? - заорал ему в самое ухо майор. - Кто? Откуда летели эти шары?
Комбат захрипел, на губах стала выступать кровавая пена... Он пытался что-то сказать...
- Второй. Второй взвод... Петр Логинов взвод.
Врач осторожно пощупал пульс, потом приподнял веко и, наконец, дрожащим голосом произнес:
- Все... Готов!
- Значит, так! - продолжая держать пистолет, решительно заявил майор. - Никто из здесь присутствующих ничего не слышал!
Он грозно посмотрел на своих подчиненных, продолжавших держать умершего.
- Повторяю для особо тупых, никто ничего не слышал! Помните, в Магадане много снега, на всех хватит!
Крепко прижав к бедру планшет с материалами допроса, майор бросился к двери. В этот момент в его сознании билась лишь одна мысль - "доложить или пока не докладывать". С одной стороны, он формально выполнил данное ему поручение и должен немедленно отчитаться о полученных результатах, но, с другой стороны, докладывать практически не о чем. Сейчас в собственноручно исписанных им бумагах содержится крайне обрывочная и путаная информация, которая дает огромный простор для фантазии.
- И, что с этим "идти на ковер"? - вопросительно пробормотал майор, подходя к автомобилю. - Да он даже слушать не будет! С говном съест. Торопиться не будем пока. Значит, решено! На завод!
Взревев двигателем воронок помчался на окраину Москвы, где располагались крупнейшие военные предприятия. Его план был прост, и поэтому реален: не пытаться самостоятельно разобраться в сумбурных мыслях бывшего комбата, а заставить это сделать профессионала в области разработки вооружения. Именно таким нужным ему профессионалом, который первым пришел на ум, и был Абросимов Илья Петрович, занимавший пост директора завода Љ14. Под этим достаточно скромным названием скрывался Московский институт экспериментальной взрывотехники.
В связи с военным положением заводская охрана была усилена несколькими автоматчиками, вышагивающими возле контрольно-пропускного пункта. Едва черная легковушка остановилась возле шлагбаума и требовательно засигналила, как из корпуса выбежало еще несколько солдат, сразу же грамотно окруживших машину.
- Выйти из машины! - громко крикнул молоденький солдатик, подходя к самой дверце. - Приготовить документы!
Майор решительно хлопнул дверью, засветив всем знакомую форму, и, набычившись, посмотрел на бойца.
- Шлагбаум! Живо!
Струхнувший солдат, быстро козырнул и бросился к подъемному механизму.
- Отставить, рядовой Гамаев! - в спину ему ударил приказ. - Оружие на изготовку!
Расслабившиеся было при виде грозной формы солдаты вновь подняли автоматы. Из будки медленно вышел крупный, поперек себя шире, сержант.
- Рядовой Гамаев, почему не проверил документы? - недовольно спросил он, не обращая ни какого внимания на бледнеющего майора. - Тебе, что устав не указ? Два наряда!
- Есть! - с обидой рявкнул солдат.
- Сержант, что ты за балаган здесь устроил? - закипая, начал майор. - У меня дело государственной важности.
Сержант спокойно поднял глаза,словно каждый день задерживал майора НКВД, и невозмутимо произнес:
- Завод на особом положении, товарищ майор. Въезд только по спецпропускам! Имею приказ для досмотра всех прибывающих и отбывающих машин и лиц!
- Что? - опешил от такой наглости майор. - Ты кого досматривать собрался? Майора НКВД?! Да, ты придурок, кого из себя возомнил?!
Прекрасно все слышавшие солдаты зашевелились. Не каждый день, на их глазах какой-то сержант собрался обыскивать целого майора НКВД.
Сержант быстро передернул затвор и через секунду черный зрачок уставился на майора.
- Имею приказ стрелять на поражение, товарищ майор! - хриплым голосом произнес он. - Лучше, пройдемте.
Дотошный сержант "мурижил" майора около получаса. Сначала тщательно обыскали его самого, потом чуть не по винтикам разобрали машину. В конце концов, когда личность майора была подтверждена прибывшим на место курьером из центрального управления, сержант стал выдавать вещи назад.
- Товарищ майор, тут такое дело..., - крутился возле одевающегося нкведешника директор завода. - Диверсанта поймали пару дней назад. Аккурат также как и вы заявился в форме со всеми бумагами. Кричал, чтобы пропустили в лаборатории для осмотра. Хорошо, вон сержант у нас бдительность проявил, когда портфель попросил предъявить...
- Вы представляете?! - виновато поглядывая на майора, не переставал тараторить Илья Петрович. - Бомба у него там была! Здоровая такая.
- Бомба, говорите? - хмыкнул, закончивший оправляться, майор. - Я, собственно, к вам, Илья Петрович.
- Да? - удивился тот. - Ну, тогда, прошу ко мне в кабинет...
В огромном кабинете, буквально заваленном рулонами с бумагой, они сели друг против друга.
- Илья Петрович, - начал майор, доверительно поглядывая на директора. - К нам попали некоторые бумаги, где описывается применение в бою одного устройства. Описание очень сумбурно. Скажу больше, мы практически ничего не поняли! В связи с этим всплыла ваша фамилия. Такой хороший специалист, как вы, Илья Петрович обязательно должен разобраться в нашем вопросе!
Директор, суховатый старичок с настороженным взглядом, заерзал на стуле. Такое внимание со стороны сотрудника наркомата внутренних дел говорило об очень многом и, как правило, не сулило ни чего хорошего.
- Интересно, интересно, - пробормотал директор, то снимая, то вновь одевая очки. - Может быть мы перейдем к делу!
- Какой энтузиазм, Илья Петрович! Сразу видно, что вы наш, советский человек! - со странным воодушевлением оценил такое рвение майор. - Только вы, уважаемый Илья Петрович, должны понимать, что даваемое вам поручение - это не только большая честь, но и огромная ответственность перед страной! Вы осознаете эту ответственность?!
- Я все прекрасно понял, - напрягся Абросимов. - Давайте же ваши материалы!
Когда документы были торжественны извлечены из планшета и переданы по назначению, в кабинете надолго воцарилась тишина. Директор, казалось окаменел, настолько он углубился в себя и ничего не замечал вокруг. Карандаш в его руке порхал как бабочка и, в результате, на бумаге появлялись странные рисунки, цифры.
Через час майор стал проявлять первые признаки нетерпения.
- Не ерзайте, товарищ майор, не ерзайте, что вы как школяр! - не поднимая глаз, фыркнул директор. - Вот и все готово!
Он вернул документы майору и, скрестив руки на груди, стал назидательным тоном выкладывать свои умозаключения:
- Если я сделал правильные выводы после изучения этих, прямо скажем, малодостоверных документов, то вырисовывается следующая картина. Не так давно в зоне ответственности некой стрелковой дивизии были зафиксированы несколько случаев применения неизвестного нам оружия. Согласно предоставленным данным, выстрел из данного оружия был бесшумным и достаточно эффектным. Хотя я бы поставил под сомнение утверждение о бесшумности!
