class="p1">— Ну, что вы, Андрей Иванович! В деревне так не принято. Тем более, что вы здесь по службе.
— Проходите, Алексей Дмитриевич! — повторил я. — Чаю хотите?
— Не откажусь, — кивнул гость и снял шляпу. Уверенно повесил её на гвоздь возле входной двери.
— Вы были знакомы с Василием Ильичом? — спросил я, отодвигая с плиты картошку.
— Да, — подтвердил Алексей Дмитриевич. — А как вы узнали?
— Вы так уверенно повесили шляпу, как будто не впервые в доме, — улыбнулся я.
— Надо же, — удивился учитель. — Да, вы правы. Я часто бывал у Василия Ильича. Иногда мы приглашали его и других наших фронтовиков в школу — рассказать ребятам о войне. Кроме того, у Василия Ильича очень хорошая библиотека. Я часто брал у него что-нибудь почитать.
Тут Алексей Дмитриевич положил на стол книгу в яркой обложке.
«Необыкновенные приключения» — прочитал я.
— Вот, хочу вернуть. Раз уж вы теперь здесь живёте.
— Спасибо, — ответил я. — Выберете ещё что-нибудь?
— С удовольствием! — просиял Алексей Дмитриевич.
— Тогда проходите в комнату.
Пока учитель перебирал книги, я снял с плиты закипевший чайник и заварил чай. Чая оставалось немного. Но в понедельник я решил съездить в Волхов — там и куплю всё необходимое.
— Может быть, согласитесь поужинать? — спросил я учителя.
— Благодарю, но я не ем по вечерам, — ответил он, не отрываясь от книг. — Здоровье, знаете ли.
Я прошёлся по стволам нейтральным маслом, взглянул на свет. Увидел сияющие кольца внутри стволов и с лёгкой душой убрал ружьё в чехол.
— Прошу к столу!
Забавно! Кажется, я начинаю перенимать манеру учителя разговаривать.
Я разлил чай по кружкам и придвинул гостю сахарницу.
— Погодите!
Алексей Дмитриевич похлопал себя по карманам пиджака.
— Да где же они? — растерянно пробормотал он. А, вот!
Из заднего кармана брюк он вытащил изрядно помятый бумажный кулёк.
— Угощайтесь!
В кульке обнаружилась изрядно слипшаяся масса, в которой я опознал конфеты «Кавказские», которые продавались без фантиков.
Алексей Дмитриевич отковырял одну конфету, сделал большой глоток чая и откусил маленький кусочек сладости. Блаженно зажмурил глаза.
— Хорошо!
Сделал ещё глоток.
— Знаете, Андрей Иванович, а ведь я к вам по делу.
Я почему-то совсем не удивился.
— Слушаю вас, Алексей Дмитриевич!
— Вы не могли бы выступить перед нашими учениками? Рассказать о своей работе, о том, как важно беречь природу. Может быть, вспомните какие-то интересные случаи. Только умоляю вас — не связанные непосредственно с охотой!
— В качестве общественной нагрузки? — улыбнулся я.
— Вот именно! — подхватил учитель. — Видите ли, школа у нас сельская. Большинство учеников после окончания поступают в профтехучилище. Но есть и очень способные ребята! И им очень важно видеть перед собой перспективы. Вы ведь недавно закончили институт?
— Я ещё учусь, — ответил я, делая глоток горячего чая.
— Тем более! — воодушевился Алексей Дмитриевич. — Значит, вы можете рассказать ребятам о своей учёбе!
— В общем-то, могу, — осторожно ответил я. — Но дело в том, что в Черёмуховке я временно, на практике. Осенью уеду в Ленинград. А ведь сейчас в школе каникулы.
— Ничего страшного! — закивал Алексей Дмитриевич. — Мы соберём учеников прямо сейчас!
Тут уже настала моя очередь удивляться.
— В каком смысле?
— Скажем, в следующее воскресенье! Вам подойдёт? Успеете подготовиться за неделю?
— Не знаю, — растерялся я. — Может быть, через пару недель?
— Хорошо, — легко согласился Алексей Дмитриевич.
— Скажите — а какие предметы вы преподаёте? — спросил я, чтобы сменить тему.
— Историю, географию, русский язык и литературу, — признался Алексей Дмитриевич.
— Ничего себе! — изумился я. — Как же у вас хватает времени?
— Ну, я не один, — улыбнулся Воронцов. — Коллектив у нас небольшой, но очень дружный.
Я налил нам ещё чаю и тоже взял конфету. Она была приторно-сладкой, но с горячим чаем — в самый раз.
— А почему вы решили работать в деревне? — спросил я.
— Здесь изумительное небо! — с воодушевлением сказал учитель. — Совсем не то, что в городе!
— Небо?
— Да! Видите ли, Андрей Иванович, я увлекаюсь астрономией! Как любитель, конечно. Так сказать, на досуге. А в городе совершенно невозможно вести наблюдения! То дым, то засветка. То, простите меня, облачность! Да и телескоп на балконе не поставишь. А на крышу дворник не пускает, говорит — не положено ночью по крышам шастать! Вот я и перебрался в Черёмуховку.
Это было так неожиданно, что я рассмеялся. Но Алексей Дмитриевич ничуть не обиделся.
— Приходите ко мне как-нибудь ночью, — сказал он. — Я покажу вам кольца Сатурна. Любопытнейшее зрелище!
— Спасибо, Алексей Дмитриевич, — сказал я.
И тут в окно снова постучали.
Я выглянул и в сгущающихся сумерках увидел Павла. Махнул ему рукой, чтобы участковый проходил в дом.
— Привет, Андрюха! — закричал он из сеней. — Чёрт!
Снова послышался грохот ведра.
— Ой, я, кажется, забыл поставить ведро на место, — сконфузился Воронцов.
Павел ввалился в кухню, пытаясь отцепить ведро от ноги.
— Что там у тебя понабросано в сенях? Чёрт ногу сломит!
Тут он увидел Воронцова.
— Здравствуйте, Алексей Дмитриевич! Прошу прощения!
— Здравствуйте, Павел! — улыбнулся Воронцов. — Как ваша служба? Всех преступников переловили?
— Ловим, Алексей Дмитриевич.
— Павел тоже учился у меня, — сказал мне Воронцов. — И всегда был очень целеустремлённым человеком. Решил поступить в школу милиции — и поступил. Теперь охраняет наш покой, так сказать.
— Да ладно вам, Алексей Дмитриевич! Андрей, можно тебя на минутку?
Павел утащил меня в комнату и закрыл дверь.
— Что у тебя с Катей? — прямо спросил он.
— Ты её проводил? — ответил я вопросом на вопрос.
— Проводил-проводил, — ответил он. — До самого дома. Она почти сразу ушла, как только увидела, что тебя нет. Так что у вас с ней?
Я пожал плечами.
— Ничего, я же тебе уже говорил. А ты почему спрашиваешь?
— Да потому, что Катя всю дорогу только о тебе и расспрашивала, — засмеялся Павел. — Похоже, влип ты, Андрюха!
Чёрт, только этого мне не хватало! Я ещё со своей жизнью не разобрался, а тут...
А в груди,
