Маргаритка смотрела на него, как на волшебника:
– О-о-о!..
Солнце уже сползало по размашистым лапам кленов, перескакивало на редкие ветки берез и пряталось за стволами сосен, когда они забросали мотоцикл ветками в небольшом овраге. В лесу быстро темнело, и беглецы поспешили подальше от дороги, в обход моста к реке.
Забрезжило сквозь чернеющую листву поле, и Вася направился вдоль кромки деревьев.
– Вот, смотри,- он ткнул пальцем в заросли черники,- Скоро на таких кустах появятся ягоды – это такие, черные шарики, их можно есть. И вон на тех кустах малины, будут красные ягоды – тоже съедобные…
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– На всякий случай… В лесу скоро вырастут грибы, это такие шляпки на ножках, но их сырыми есть нельзя, а красные в белую крапинку грибы – не съедобны в любом виде… На том поле растет рожь, в ее колосках есть зернышки, их можно есть прямо сейчас. Эх, показать бы тебе картошку, ну, ладно, попробую хоть объяснить…
И Вася принялся рассказывать и как мог показывать руками все признаки и прелести этого чудного корнеплода. Попутно вспомнил еще несколько съедобных растений, овощей и фруктов, которые могли выращивать на полях или остаться в заброшенных деревнях и городах. Рассказал, что можно есть насекомых и червей.
Через несколько километров он остановился:
– Надо отдохнуть, до заката. Ночью перейдем поле и переправимся на ту сторону,- он снял рюкзак и сел в редкую траву, прислонившись спиной к сосне. Автомат положил на ноги и стал его рассматривать.
– А что там?- чуть помолчав, спросила Маргаритка и тоже уселась.
Вася замер:
– Там? Там увидим. Я думаю, надо идти на юг. Ведь где-то же должны остаться… люди,- он посмотрел на Маргаритку.
– Я не знаю. Нам говорили, что весь мир под покровительством хозяев и только благодаря арийцам мы живем. Рабы им обязаны всем и должны трудиться во благо рейха. Разве есть люди без хозяев?
– Конечно, есть. Должны быть. Всегда будут те, кто готов бороться с рабством в любом его проявлении, будь то звенящие кандалы или лживые мозгоправы. Я слышал о каком-то сопротивлении. Что ты знаешь о них?
– Что-о?- она отдернулась.- Дикие? Они едят детей, мучают и убивают всех, кого поймают.
Вася усмехнулся, но тут же вновь стал серьезным. Он понимал, насколько промыт мозг этой бедной рабыни. Тут нужен другой подход. Ее необходимо переубедить прямо сейчас, иначе будет поздно и она решит умереть, но только не оставить своих господ.
– Ты же сама знаешь, что вас обманывают,- он взял ее холодные ладони.- Дикие – это и есть свободные люди. Может их очень мало и они голодают, мерзнут, прячутся днем в норах как крысы, но они свободны! Они борются за свою землю, за своих детей, за свое будущее! У них нет ничего, кроме надежды и горячего сердца!.. А ваши хозяева – такие же люди, как и ты, только испорченные властью. Им не за что бороться. Им уже скучно просто убивать. Они несчастливы, потому, что больше не к чему стремиться. Нет ничего хуже этого. Не бойся, милая, все только начинается…
В ее глазах играли красные огоньки заката, затененное лицо казалось маской отчаяния и страха.
– Что нам теперь делать? Я боюсь,- тихо пискнула она, съежилась, словно мокрый котенок на холодном ветру.
Вася откинул автомат в сторону и прильнул к ней, он крепко сдавил ее в объятьях и зашептал, целуя ее лицо:
– Не бойся, милая, я с тобой… и всегда буду с тобой… Даже если умру – знай, что я найду тебя в другом мире… в другое время… только рядом с тобой я счастлив… я хочу быть только с тобой…
Он целовал ее холодные щеки, нос, горячие губы, глаза и лоб, а про себя думал: насколько мимолетно счастье… Вот оно есть, и вот его уже нет. Оно не может быть вечным и длится только до тех пор, пока мы не осознаем его. Ведь как только мы думаем о нем, тут же начинается осмысление и сравнение его с чем-то пережитым ранее, и оно пропадает, но не навсегда, а лишь до следующего момента, когда счастье вновь сможет незаметно овладеть нами. Но счастье надо заслужить. Да! Оно приходит в борьбе, в трудностях и лишениях. Поданное на тарелочке счастье мгновенно тает и испаряется, превращаясь в туманный призрак без формы и содержания, бесцветным облачком растворяясь в воздухе…
Сейчас, обнимая и целуя Маргаритку, Вася испытывал именно его – счастье! И во всем мире не было ничего, что затмило бы это мгновение.
Ее тело затрепетало, и она улыбнулась:
– Я знаю, и всегда буду любить и ждать тебя, если понадобится – хоть всю жизнь, мой Василек.
Она тоже была счастлива! Она боялась ночи, холода, голода, темного леса, возмездия господ и неизвестности, но все это сейчас казалось таким мизерным и неважным, что просто исчезало и растворялось во мраке леса. Но ненадолго, а только до еле слышного, далекого гудка автомобиля, где-то в направлении того места, где они бросили мотоцикл.
Влюбленные отстранились друг от друга, только глаза не разрывали тонкой связи.
– Это за нами,- тихо сказал Вася и поднялся. Помог встать Маргаритке и сухо сказал:
– Идем.
Они вышли из леса и окунулись в темно-зеленые волны ржи. Вася, одной рукой придерживал автомат за спиной, а во второй ощущал прохладную ладонь возлюбленной и несся сквозь колыхающееся море, словно быстроходный катер. Стройные усатые колосья били по ногам и зелеными брызгами разлетались в разные стороны.
Через несколько минут такой напряженной беготни Вася перешел на шаг:
– Нам… надо поскорее… убраться… с открытого места,- задыхаясь, сказал он,- Ты… в порядке?
Маргаритка кивнула.
– Тогда… побежали,- выдохнул Вася и потянул ее за собой.
Вскоре поле закончилось кривыми рубцами проселочной дороги, отсекающими его от поросшей ивовыми кустами низины. Беглецы растянулись на прохладной траве, раскинули руки в стороны и уставились в звездное небо. Жаркая, мокрая ладонь Маргаритки нашла Васино запястье и чуть сдавила.
– Это… звезды?- сквозь жаркое дыхание сказала она.
– Да, любимая.
Он освободил руку и выглянул из-за высокой травы. Поднял бинокль и осмотрел весь черный горизонт. Никого. Нигде не сверкнул огонек. Словно все вымерло.
– А эти звезды очень высоко?
Вася поморщился от мысли, что придется рассказывать устройство вселенной и ответил:
– Они далеко ровно настолько, насколько ты можешь себе представить.
– Ха! Я могу представить о-очень далеко,- усмехнулась Маргаритка.- Так далеко, что их не будет видно, а я вижу – вон их сколько.
– Я могу сказать тебе примерное расстояние, но беда в том, что ты не сможешь оценить его. Оно может быть только в цифрах как-то определимо, а представить себе это невозможно. Мы привыкли мыслить земными расстояниями: десять метров до туалета, двести до магазина, тысяча километров до моря и так далее. Представить же расстояние до самой ближайшей звезды – просто немыслимо! Хватит об этом. Нам надо идти.
