души!
Он навалился на меня потной тушей.
— Давай, ты тоже должен показать, что умеешь!
Я посмотрел на Жанбаева и улыбнулся.
— Попробую, но не обещаю. Не будем загадывать.
Следующим выходил Серега Шевченко ему попался серьезный соперник. Я вспомнил, что видел того на взвешивании.
На себя обращали внимание его мозолистые набитые кулаки.
Это говорило о том, что парень тренированный ударник и опасный.
— Серег, давай. Ни пуха. Держи дистанцию.
— К черту! — он выглядел совершенно спокойным.
Эго сопрерик с самого первого мгновения налетел и насыпал кучу ударов. Он чередовал руки и ноги.
Надо признаться двигался он очень быстро. И Сереге было трудно сдерживать натиск и уходить от его атак. Рассчитывать на то, что ударник быстро выдохнется не приходилось.
Чувствовался опыт и отличная физическая подготовка.
Пока Серега не мог ничего противопоставить его технике. Как только он пытался огрызаться и контратаковать, его соперник читал желание заблаговременно и тут же шел в атаку под разными углами.
Он то взвинчивал темп, то наоборот тормозил грамотно пользуясь паузами для отдыха.
Как минимум мастер спорта. За спиной десятки, если не сотни поединков с разными спортсменами.
Не очень понятно каким видом единоборств он занимался. Похоже на карате из которого он перешел в боевое самбо. Последнее не преподавалась открыто. Нужно было либо служить в армии, либо в органах. И то не во всех.
Скорее всего перед Серегой стоял боец второгодка, который изучал самбо в армии.
В какой-то момент соперники пошли в размен, осыпая друг друга ударами почти вслепую.
Серега показал, что он достойный соперник, не испытывающий страха и не боящийся боли.
Но ему не хватало опыта и техники.
Приняв град ударов и отвесив несколько плотных крюков, он на какой-то момент раскрылся и пропустил апперкот снизу.
Это было неожиданно для всех, потому что «ударник» сменил технику. Теперь он стал работать в боксерской манере и явно переигрывал моего друга.
Этот удар пошатнул его и он закачался. Заметив этот «ударник» пошел в новую атаку.
Серега отступал, перекрывшись руками. Он не видел летящих в него перчаток.
— Ноги, дистанция, — предупредил сержант за пару мгновений до того, как боксерская техника снова сменилась на каратисткую. Замелькали ноги.
Серега отступил и тут случилась небольшая удача, он сумел поймать ногу, и тут же сделав шаг вперед, опрокинул наступающего противника на спину и перевел поединок в партер.
Я не был уверен, что это хорошее решение. Все таки Серега боксер, и биться против самбиста на его поле плохая идея.
Но то ли воля к победе у моего друга зашкаливала, то ли то что он две недели упорно тренировал с Гладковым коронный прием в партере, но ему удалось тут же схватить запястье соперника, зафиксировать его руку, опрокинуться на спину и провести болевой прием.
Все, как на тренировке.
Соперник не ожидал такой прыти от нашего Шевченко, скривился от боли, посопротивлялся и застучал свободной ладонью по ковру.
Рефери остановил поединок.
Я посмотрел на изумленное лицо сержанта, казалось, что он был в каком-то трансе от происходящего и не верил своим глазам.
Он раскрыл рот и не знал, что сказать. Наконец прия в себя он закричал:
— Молодец, матрос Шевченко! Молодец!
Я видел, что первый поединок дался Сереге не так уж и легко, но все же чувство гордости охватило меня за бойцов из нашей части.
Трое из четверых очень достойно закончили первые поединки.
— Макс, удачи, — тяжело выговорил Шевченко, пытаясь отдышаться.
Объявили мою первую схватку. С противоположной стороны на ковер вышел плотный азиат. Скорее всего кореец, которых я определял по лицу. Не могу точно объяснить каким образом, но они действительно отличались от других и я всегда это видел.
Он был довольно жилист, мы оба вышли босиком, в спортивных трусах и куртках самбовках. Подходящей обуви мне нашлось, видимо так же как и моему сопернику.
Мы подходили к ковру с Серегой который хлопал меня по плечам, чтобы одновременно не дать остыть разогретым мышцам,снять напряжение и мышечный тонус.
С той стороны моего соперника провожали двое матросов сверхсрочников, один из которых громко, так чтобы его слова донеслись до меня проговорил:
— Ты хоть и «король» рукопашки, но прошу, не убивай парня. Будь с ним помягче. Понятно, что у вас разный класс, побереги его, не покалечь.
Мой соперник кивнул, как бы в знак согласия. Они все втроем смотрели прямо на меня. Двое сопровождающих улыбались и желали продемонстрировать свое превосходство. Справа подошел Гладков.
— Макс, ты это, знаешь что-нибудь про Цоя?
И вправду, кореец. Я не ошибся. Цой часто подпрыгивал на месте, перенося вес с одной ноги на другую и быстрыми короткими ударами молотил воздух перед собой.
— Нет, ничего не знаю, но мне по барабану.
— Это даже хорошо. Пожалуй я ничего не буду рассказывать сейчас про него. Просто скажу, что тебе лучше работать на дистанции и по-возможности не переходить в партер. Держись на ногах до последнего. Понял?
Он протянул мне капу.
— Он не любит работать в стойке?
— Он одинаково может и в стойке и в партере. Но в стойке у тебя больше шансов. Он не сможет с тобой расправиться в два счета. Просто в партере никто ним не справиться не может. Двигайся, делай вид, что атакуешь. Тяни время.
Мне не нравилось, как сержант настраивает меня на бой. Уж не ему ли проиграл в прошлом году Гладков?
Нас вызвали на ковер. Серега в последний раз с усилием хлопнул меня по плечам двумя руками. Чувствительно.
— С Богом! — тихонько напутствовал меня мой армейский друг.
— Шевченко, какого хрена? Какой Бог? Ты что у нас верующий? — возмущенно повернулся к Сереге сержант Гладков.
— Потом объясню товарищ сержант. После того, как всех побьем.
Я вышел на ковер. Мы пожали руки, рефери осмотрел нас сообщил правила, развел в стороны и махнул рукой сверху вниз между нами, положив начало нашему поединку.
Цой моментально сблизился. В первую же секунду, я пропустил. Могло показаться, что ничего особого не произошло, я устоял на ногах и стал резво отступать, но мой мир перевернулся и превратился в кошмар.
Я чуть не был сбит с ног мощным ударом левой в голову. По залу пронесся тяжелый вздох. Зрители ахнули. Кто-то обронил фразу:
— Ни хрена себе удар…
И это еще только начало боя, не прошло и десяти секунд.
В глазах туман. Я еле
