— Я, конечно, поражен, что вы придумали такой фильм, да ещё вставить песни, но… несколько напоминает комедию «Это» с Кларой Боу — сделал неопределённый жест рукой Абель, после подписания договора.
— Только чуть-чуть. А что плохой фильм? А какой коммерческий успех. Поэтому американцы с Голливудом вас и теснят. Не стало хорошего французского кино. Разбейте фильм по кускам. Сцены с автомобилем будите снимать в последнюю очередь. Он ещё не готов — в конце я подвожу итог.
— Если нам понравиться ваша работа, мы продолжим сотрудничество. И заметьте, всю славу в случае успеха мы отдаём вам — подсластила в конце разговора ему тётя.
— И провал мне — пошутил Абель.
— Не будет никакого провала. Будет полный успех, если вы всё сделаете, как задумано — вставил я свои «пять копеек».
Сейчас наш адвокат Легран и Ганс поедут оформлять и регистрировать всё уже более серьёзно.
Глава 14
— Жак, какой ты сегодня весь из себя модный. В Елисейский дворец на приём собрался? — мы вешаем шляпы на специальную подставку. Газеты и бумаги, что я принёс собой, выкладываю на стол. Мы договорились попить кофе с круассанами в одном из маленьких уютных ресторанчиков.
— Тебе смешно, а нас сейчас постоянно ставят в позу. И частично в этом виноват ты — с улыбкой наставил на меня палец Лефебвруа.
— Я? — ну и ну. Тут то я каким боком.
— Сейчас уже можно говорить. Поймали шпиона в штабе Мажино, правда, он докладывал банкирам. Сейчас большой скандал — хмыкнул разведчик.
— Это всё равно против интересов Франции, как государства — перебил я. Тут подошёл официант, и мы сделали заказ.
— Да ты прав. Расскажи что там… в России? — так же хмыкает Жак.
— Э нет Жак. Сахар я тебе привёз, а остальное обмен на обмен — получил кивок. — Коммунисты купили у вас два истребителя и попросили меня, их привезти. Так же просили купить новые модели гидросамолётов. Заявили, как хочешь, так и купи. Если желаю дальше у них спокойно торговать. И если не во Франции, то в другом месте. Например, в Италии — отвечаю ему полушутя.
— Грубо как всегда. Что ещё ждать от этих северных варваров — опять хмыкает он.
— Зато у них есть несколько гениальных конструкторов. С одним я таким познакомился и сумел найти точки соприкосновения. На обмен я предлагают, в частном порядке, Жак. Я подчеркиваю… в частном порядке бомбардировщик-пикировщик — ага, сразу же и улыбка пропала.
— Необычно. Почему? — тут же стал серьезным Лефебвруа.
— Там с конструкторов много требуют, но не понимают специфику производственных процессов. Начались репрессии. Григоровича, например, толи посадили, толи расстреляли. В общем, выяснить мне не удалось. Вот один и согласился дать мне… — показываю жест пальцами, что считаю деньги — посмотреть их перспективную разработку. Я потом нарисовал по памяти, что запомнил.
— Почему ты так считаешь? — прерываемся на принесённый заказ.
— Потому что самолёт должен быть сделан из алюминиевых сплавов и с двигателем не менее семьсот лошадиных сил. Плюс трёхлопастной пропеллер и остальное. А у русских ничего этого и близко сейчас нет…кроме расчетов — киваю на стопку газет. Там у меня и папка с рисунками-чертежами Юнкерса −87. Я решил несколько поменять фигуры на доске.
— Да русские иногда поражают. У них мысль часто опережает возможности их промышленности. Взять того же Жуковского, Крылова или Сикорского. Ладно, согласен. Но только после оценки специалистов, что это действительно ценная разработка — строго посмотрел на меня Лефебвруа.
— У меня задание. Кто из СССР присутствовал на собрании Торгпрома? Взамен ваш политический деятель, работающий против Франции.
— Так и знал — с улыбкой, что просчитал меня Жак. Достаёт листок. С трудом выговаривает русские фамилии. — Это некто Леонид Рамзин [14] и Виктор Ларичев.
— Эдуард Даладье — прячу в карман его листок.
— Поясни — напрягся разведчик. Даладье сейчас работает в министерстве и занимает не последнюю должность.
— Как ты, наверное, знаешь, в России прошёл шестой съезд. В газете есть — кивнул я на стопку газет. — Американские банковские сионисты посчитали, что в ближайшее время русские, как разрушители Европы не представляют для них ценности. С голой жопой много не навоюешь, но бизнес не прекратили. Поэтому они решили финансировать национал-социалистические партии Европы и взращивать национализм и антисемитизм. Этим обидели коммунистов. А у евреев сам знаешь, какая разведка. Вот и всплыла фамилия Эдуард Даладье на роль такого радикала во Франции — отвечаю ему.
— А как ты узнал? — подозрительно смотрит на меня.
— Ну, ты же интересуешься делами в России. А я поинтересовался у них, что они мне расскажут про Францию — на самом деле это тоже послезнание про Даладье из моего бывшего мира.
— Вот так просто? А это не дезинформация? — всё ещё не верит он мне.
— Слушай я же не профессиональный разведчик. Что услышал, то тебе и рассказываю. Вот и проверяй. Мне же лично нужен паровоз и пять вагонов. Один из них должен быть бронированный, а то там ещё стреляют…и часто. Поспособствуешь? — спрашиваю его.
— Почему прекратились поставки угля в Ливан? — задает он вопрос на другую тему.
— Денег не было, чтобы купить корабль. Всё было в товаре — развожу руками, показываю как мне трудно.
— Надеюсь, деньги появились, и ты возобновишь поставки — и смотрит внимательно на меня.
— Хорошо. Мне нужна небольшая крекинговая установка для получения бензина… в долг — раз так, то пусть тоже пошевелиться.
— Малыми крекинговыми установками занимаются в основном англичане — немного подумав, произнёс Жак.
— А вы что не можете соорудить на корабле небольшую установку? Будет небольшой передвижной заводик. Я думаю, что и старые суда туда приспособить можно — закидываю замануху.
— Интересная идея. Надо будет уточнить этот вопрос. Сейчас я тебе ответить на него не могу. Паровоз куда направлять? Рассчитаешься так же золотом, на тот же счёт — тут он меня не удивил.
— В Сен-Назер, там у меня корабль будет. А Франция собирается нападать на СССР? — смотрю прямо на Жака.
— Ну, ты и спросил. Я тебе кто? Начальник генерального штаба — удивился разведчик.
— Жак, Жак. Не прибедняйся, а лучше скажи. У меня там налаживается серьезный бизнес, и я не хочу его потерять — покачиваю головой.
— До выборов вряд ли. Нашей партии тоже это не надо, тем более коммунисты согласились оплатить долги и взяли у нас кредит. А вот если победят англо-американские сторонники… то всё возможно — отвечает немного подумав Лефебвруа.
Дальше недолгий разговор прошёл на общие темы, и мы расстались. Жак забрал материалы, которые я принёс с собой…
* * *
— Месье Легран начинайте переговоры с англичанами о покупке крупного угольщика. Желательно добиться покупки в рассрочку по минимальной цене, и без процентов — мы с ним едем в новый дилерский центр к Ситроену, с которым я договорился встретиться по телефону. Деваться мне после разговора с разведчиком некуда…придётся брать.
— Это будет нелегко — заметил адвокат.
— А вы обратите их внимание на снижение заказов по всему миру — наконец мы подъехали и я выхожу из машины. Ничего так Ситроен отстроил новый центр на пересечении двух улиц. И для двадцать первого века такое сооружение не стыдно построить. Единственное что этот центр слишком отдает американизмом, сплошное использование стекла и бетона. Заходим в здание и поднимаемся на третий этаж.
— Здравствуйте месье Ситроен — жму руку мужчине, сильно напоминавшему внешностью Молотова по кинохронике. Но в отличие от нашего более изящного. Видно, что он много времени уделяет своей внешности и одежде.
— Как вам мой новый центр? — после взаимных расшаркиваний и приветствий Андре. Рассаживаемся в кабинете директора. Секретарша тут же принесла кофе с маленькими конфетками в виде машин и знаком Ситроена.
