Но, мы ямы копать не будем. В Северо-Американских штатах для добычи широко применяется бурение грунта вертикальными бурами с промывкой скважин водой под давлением. Так мы и будем делать. От скважин будем строить линии труб к накопительным резервуарам, расположенным вблизи морских пристаней. В бочках возить нефть, как это делается сейчас — глупо. Нужно строить специальные пароходы с большими емкостями — танками на борту, и закачивать нефть в них. Затем везти нефть по Каспийскому морю и по рекам в центр России, поближе к Москве, от которой, как я слышал, будут строиться железные дороги во все концы Империи.
Попрошу Вас, Ваше Императорское высочество определить место, где мы будем строить завод по переработке нефти. От этого места уже можно будет развозить продукты переработки нефти в бочках или малыми речными судами с танками по внутренним водным путям империи.
— Вот это правильно, Роберт Эммануилович! Напоминаю Вам, я просил в узком кругу общаться без чинов. О том же прошу и Вас, Александр Михайлович и Пафнутий Львович.
Как известно, нефть представляет собой смесь различных органических веществ, которые разделяются перегонкой. Вы, Алекандр Михайлович — большой авторитет именно в органической химии. Наибольшим спросом сейчас пользуется керосин, который используется для освещения. После отделения керосина остаточные тяжелые фракции нефти пойдут на питание паровых котлов.
Пафнутий Львович, прошу Вас озадачить географов и экономистов Академии выбором предпочтительного места для строительства завода по переработке нефти, с учетом перспективного развития транспортной сети империи. Кстати, я собираюсь встретиться по этому поводу с географическим и экономическим отделениями Академии. Прошу вас запланировать такую встречу. Продолжайте, Роберт Эммануилович.
— Поскольку водные пути имеют сезонный характер, а добыча и переработка нефти идут непрерывно, придется в местах добычи и переработки строить очень большие емкости для накопления полугодового запаса нефти. Вот и все, если вкратце.
— Насколько я знаю, при перегонке нефти, помимо тяжелый фракции и керосина, образуется и легкая фракция, которой было бы весьма желательно найти полезное применение. — Продолжил Михаил. — Может быть, использовать ее для отопления, или для горелок, по типу спиртовых. Прошу Вас озадачиться этим, Александр Михайлович. Все фракции нефти должны использоваться. Ничего пропадать не должно. Да и вообще, прошу Вас вникнуть в процесс перегонки нефти, с тем, что бы как можно больше увеличить выход наиболее ценной фракции — керосина. И подумать, как можно применить фракции, более тяжелые, чем керосин. Может быть, использовать их для отопления домов или приготовления пищи. Просто сжигать нефть в топках — это расточительно. В конце концов, для питания котлов можно использовать самую тяжелую жидкую фракцию — мазут. А тяжелые битумные фракции пойдут на строительство твердых дорог.
— Обязательно займусь этим, Михаил Николаевич. Нефть — очень интересное вещество. — Ответил Бутлеров.
— Теперь по поводу второй Вашей задачи, Александр Михайлович. О получении синтетического каучука. Вы что либо знаете об этом?
— Конечно! Многие химики пытались разгадать химический состав природного каучука. Пока безуспешно. Выяснили, лишь, что его молекулы — очень длинные углеводородные цепочки.
— Знаете, Александр Михайлович, признаюсь, я в химии — профан, хотя и изучал кое-что. Но, при мысли о каучуке мне приходит в голову слово «дивинил». И он как-то связан с обычным спиртом. Вам это о чем-то говорит?
— Да, органическое вещество дивинил известно химикам. Этот газ с неприятным запахом. Его можно получить их обычного этилового спирта.
— И еще приходит в голову слово «полимеризация». Это что такое?
— Это образование более сложных углеводородов из простых.
— Прошу Вас отнестись к моим словам серьезно. Последнее время на меня находят некоторые, я бы сказал, «откровения». Не раз уже убеждался в их истинности. Можете поинтересоваться у Пафнутия Львовича. Эти слова явно как — то связаны с синтетическим каучуком.
— Обязуюсь подумать над этим со всей серьезностью, Михаил Николаевич.
Отпустив Роберта и Бутлерова, Михаил пригласил в кабинет тех, кого про себя называл взрывниками: Альфреда Нобеля, Зинина, Менделеева и Петрушевского.
Михаил знал, что Петрушевский совместно с Зининым будут заниматься разработкой нового типа взрывчатого вещества. Работы эти велись на основе чрезвычайно сильного взрывчатого вещества — нитроглицерина, открытого в 1847 году. Нитроглицерин был крайне опасным веществом, взрывавшимся при малейшем сотрясении. Сила его взрыва многократно превосходила силу взрыва черного пороха. В 1866 году на нитроглицериновом заводе в Петергофе произошел бы сильный взрыв с человеческими жертвами, после чего работы с нитроглицерином в России были бы запрещены.
Альфред Нобель, зная о работах Петрушевского и Зинина, переехал бы в Швецию и продолжил там работы с нитроглицерином. В 1864 году на фабрике Нобеля тоже произошел бы взрыв, при котором погиб его младший брат Эмиль. Однако, Альфред не прекратил работы.
Михаилу было известно, что через десять лет Нобель получит всемирную славу как изобретательдинамита. Михаил намеревался ускорить эти работы. С ними могли справиться Петрушевский с Зининым и без Нобеля, но Михаил намеревался крепко привязать Альфреда к России.
— Я слышал, что Вы Василий Фомич, и Вы Альфред Эммануилович, уже интересовались применением нитроглицерина в военном деле. Для этого его нужно сделать менее чувствительным к сотрясениям, нагреву и прочим внешним воздействиям.
Мне как дилетанту, представляется, что нитроглицерин следует смешивать с каким-нибудь инертным веществом, имеющим пористую структуру с большим количеством микроскопических пор. Например — с диатомитом или кизельгуром. — Михаил сразу дал химикам прямую подсказку о веществе, к которому придет Нобель через десяток лет. Прошу вас со вниманием отнестись к моему мнению. Последнее время меня стали посещать самые настоящие «откровения». — Михаил взглянул на Чебышева, прося подтверждения.
— Это так, на самом деле. По моей части исследований Михаила Николаевича посетило самое настоящее «прозрение». — Откликнулся президент Академии. — Не могу вам о нем рассказать, по причине секретности.
— Далее, Николай Николаевич, по поводу бездымного пороха. Мне представляется, что делать его нужно тоже на основе нитроглицерина, но смешивать его нужно с веществами, не дающими при сгорании твердых частиц. Например — с нитроцеллюлозой. Михаил снова решил не мудрствовать лукаво, и сразу назвал Зинину основные ингридиенты бездымного пороха, который был бы изобретен Альфредом Нобилем только в 1887 году.
Отдельная задача — это разработка взрывателей. Очевидно, для разных типов взрывчатого вещества должны быть разные взрыватели. И разные способы подрыва: от удара, от огнепроводного шнура или от электрического тока, потребуют разных типов взрывателей. Разработкой взрывателей и капсюлей вам тоже предстоит заниматься, господа. Конкретных подсказок Михаил решил пока не давать. Пусть химики сначала получат саму взрывчатку и порох.
Как я уже сказал, Дмитрия Ивановича я прошу заняться проблемами сохранения свойств взрывчатки, взрывателей, а также унитарных артиллерийских выстрелов и патронов в снаряженном виде при длительном хранении. А также и разработкой самих взрывателей. — Менделеев согласно закивал. — Мне представляется, что для решения этой задачи, прежде всего, нужно разработать количественные характеристики для оценки качества взрывчатого вещества. Что вы господа, можете сказать по этому поводу?
Химики не торопились высказываться. Пауза затянулась. Наконец, Зинин, как старший по ученому званию среди всех присутствующих, кто занимался взрывчатыми веществами, вынужден был высказаться.
— К сожалению, Михаил Николаевич, таких характеристик пока не предложено. Поскольку, реально, использовалось только одно вещество: черный порох.
Однако, я бы предложил измерять следующую характеристику: количественное соотношение объема исходного взрывчатого вещества и объема образовавшихся газов после взрыва. Она будет описывать силу взрыва.
— Помимо соотношения объемов, важна еще и скорость сгорания вещества. — Возразил Михаил. — Очевидно, чем выше скорость сгорания, тем больше будет сила взрыва.
— Но как измерить скорость сгорания? — озадачился Зинин. — Взрывчатое вещество сгорает в микроскопические доли секунды!
— А вот на эту тему вы, господа и подумайте все вместе. Про измерение бризантности Михаил решил пока не говорить ученым. Пусть сами пошевелят мозгами.
Ответив на вопросы ученых, касающиеся организации лаборатории на Онеге, Михаил пригласил в кабинет кураторов от Дотай, представил их ученым и предложил прейти в другое помещение для подписания обязательство о неразглашении тайн.
Затем Михаил озадачил ученых, поручив им в двухмесячный
