нажать на курок,– ответил доктор.– Дуэльный Кодекс разрешают замену.
Я вспомнил, как Гарин недавно стоял на балконе с ружьем и за малым не выстрелил. Похоже, помещик просто решил закосить, нанял капитана Николаева, профессионально стрелка, который точно не промахнется.
— Могу я поговорить наедине с капитаном Николаевым? — спросил я.
— Отклоняется,– сухо сказал Гарин.– Думаю, пора начинать.
Секундант Крылецкий поставил футляр с пистолетами и приоткрыл. Вахрушев торжественно открыл наш футляр.
— Предлагаю, господин Никитин, взять пистолет из нашего футляра. Капитан Николаев возьмет из вашего. Так будет справедливо.
Я кивнул. Выбрал пистолет и показал ротмистру. Он внимательно осмотрел и кивнул:
— Пистолет готов.
Когда Николаев выбирал пистолет, я сказал:
— Знайте, капитан, сегодня вы стреляетесь за подлеца. Сын Гарина похитил, избил, и пытался надругаться над моей невестой, за что я отделал его. Гарин наутро явился и нанес моей невесте оскорбление. За это я и потребовал сатисфакции…
Николаев вытащил пистолет и покосился на Гарина. Тот нахмурился, но ничего не сказал.
— Господин Никитин…– голос капитана неожиданно оказался робким, почти детским.– Не вините себя, если в поединке вы убьете меня. Я уже год сам смерти ищу…
— Господа, — объявил Крылецкий.– Желаете ли вы перед началом поединка примериться?
Гарин демонстративно отвернулся, я тоже промолчал.
— По договоренности стреляемся с пятнадцати шагов, по одному выстрелу. Стреляем одновременно, по взмаху моей руки! — известил секундант Крылецкий.– Расходитесь, господа!
Пятнадцать шагов — это вообще не расстояние. Десять метров. Попадет даже ребенок, который второй раз в жизни взял в руки пистолет. Однако мне не хотелось убивать незнакомого капитана. Я решил, как только секундант взмахнет рукой, выстрелю Николаеву в плечо или руку.
— Сходитесь, господа! — приказал секундант.
Как только мы оказались у барьеров и Крылецкий взмахнул рукой, я вскинул пистолет и выстрелил первым. Похоже, действительно задел правое плечо капитана. Но почему он медлит? Николаев вскинул пистолет и неожиданно поднес к подбородку. Он невинно улыбнулся. Прогремел выстрел и я даже увидел как из его затылка вырвался красный фонтанчик. Капитан рухнул на землю, выпустив из рук пистолет.
— Сумасшедший… зачем только я ему доверился…– пробормотал Гарин.
— Господа, вы все свидетели! — воскликнул ротмистр Вахрушев.– Капитан Николаев сам покончил с жизнью…
Доктор быстро подошел. Он склонился над убитым и прикрыл ему глаза.
— Господа, пожмите друг другу руки! — попросил Крылецкий.– Дуэль окончена.
— Подонок, ты доволен? — спросил я Гарина.– Смерть капитана Николаева на твоей совести…
— Никитин, через две недели ты будешь ходить по Сибири в кандалах, это я тебе гарантирую… Ты еще ответишь за Гришу…
— Господа, да что же вы в самом деле…– пробормотал Крылецкий и печально вздохнул.
Кучер принес белую рогожу, в которую положили капитана и отнесли в карету.
Мы с Гариным так и не пожали друг другу руки. Кажется, наш конфликт только разгорался и мог закончиться только смертью одного из противников. В Гарина я бы сегодня точно не промахнулся.
Перед тем как карета уехала, Крылецкий подошел и протянул запечатанный конверт.
— Капитан Николаев просил передать лично вам, в случае своей гибели…
Я подошел к обрыву реки, сел на траву и вскрыл конверт.
' Господин Никитин, если вам передали это письмо — значит меня уже нет в живых. Может это и случайность, но сегодня ровно год, как я полностью потерял свою семью в трагическом пожаре. Для меня это было огромным ударом. Говорят, время лечит. Но только не меня. Я очень сильно любил жену и детей, и как только похоронил родных — жизнь для меня уже не имела смысла. Я начал выступать на дуэлях и стреляться за господ как одержимый и искал погибели, но пули меня не брали. Я был будто заговоренный и забрал жизни еще четверых. Однако сегодня все закончится, мой дорогой друг. Не от вашей, так от моей собственной пули. Прощайте и любите своих родных. Капитан Алексей Николаев, Драгунский лейб-гвардии полк'.
Повестку на судебное заседание доставили на третий день после дуэли. Заседание назначили на понедельник, у меня еще оставалось целых четыре дня.
— Что мне может грозить, Егор Сергеевич? — спросил я Вахрушева.
Ротмистр задумался:
— Андрей Иванович, давайте рассуждать с точки зрения нашего законодательства. Вы избили и покалечили дворянина. Да, он негодяй и подлец, похитил вашу невесту, бил ее, пытался взять силой… но фактически Аглая — крепостная девка, даже не вольная. Кстати, почему вы до сих пор не дали невесте вольную?
— Это моя промашка. Хотел сделать Аглае подарок прямо перед свадьбой.
— Теперь ничего нельзя исключать. Думаю, Андрей Иванович, вам угрожает до пяти лет ссылки, возможно даже отречение от дворянства… подобный случай произошел в прошлом году в Царицыне…
Да что же такое! Опять пять лет… Неужели за то, что я отделал мразь и подонка?
— Председатель уездного суда Вершинин — приятель Гарина. Он наверняка попытается вынести максимально суровый приговор, но окончательное решение за Сенатом. Я рекомендую вам обратится за помощью к полковнику Кудасову, наверняка он сумеет помочь.
— Я уже отправил письмо Кудасову, где подробно изложил обстоятельства дела.
— Поговорите с соседями. Я имею в виду генеральшу Попову. На судебном заседании допускается присутствовать дворянам. Она замолвит за вас словечко… да и княгиня Ягупова…
— Не хочу я обращаться за помощью к женщинам, еще чего не хватало…
— Зря вы, Андрей Иванович… как бы там ни было — я за вас буду горой стоять…
— Егор Сергеевич, вас на судебном заседании не будет. Охраняйте усадьбу. Если меня отправят в ссылку, шкатулку передадите Кудасову, секретный код я сообщу. Не хочу вас и жителей имения под удар подставлять. Золотой овен и ожерелье из шкатулки — ваши, как и обещал. А после можете возвращаться в Царицын…
— Андрей Иванович, не будем мчаться впереди коней. Посмотрим еще, как судебное заседание пройдет… кстати, ваш приятель Аксаков из Царицына в приятельских отношениях с губернатором, знает многих министров. Ему обязательно тоже напишите.
— Да. Кириллу Андреевичу, пожалуй, стоит написать. Он человек грамотный, что-нибудь придумает…прямо сейчас отправлю письмо.
— Если Гарин подключил свои связи — подключайте и вы свои. Тем более, на вашей стороне правда.
— Кстати, послезавтра у меня венчание и свадьба,– ошарашил я ротмистра.
— Вот это новости…
На следующий день мы с будущей супругой почти весь день провели в
