земли. По площади он намного превосходил тот, что в Баффало. Связано это было с тем, что помимо самого завода на территории будет находится больница для его работников. Она, больница, вкупе с несколькими школами в Киншасе и церковью, как раз и станут тем якорем, которым я планировал зацепиться здесь после независимости. В отличии от бельгийцев я сразу декларировал, что мой бизнес будет нести еще и социальную нагрузку, и на небольшом митинге рабочих, которую мы организовали на стройке, мои планы озвучивал как раз Джеймс Лэнг. Судя по аплодисментам и радостным выкрикам местным неграм понравились его слова о достойной заработной плате, выходных и медицинском обеспечении.
Я стоял за спиной Лэнга на импровизированной сцене, сдержанно улыбался, как и подобает белому джентльмену и думал о том, что самые большие ограбления начинаются именно так — сначала приходит какой-то хрен, с благовидным видом обещает светлое будущее, а потом выясняется, что те, кто ему поверил теряют все.
— Ну и как вам Африка? — спросил я слегка захмелевших представителей «Way of Future LTD» в Конго и топ-менеджеров будущего завода.
Мы находились в одном из залов с выходом в сад новой резиденции генерал-губернатора Конго, где был организован банкет по случаю начала американо-бельгийского сотрудничества. Сегодня здесь присутствовала вся верхушка местного политического бомонда, включая хозяина резиденции Леона Петийона.
— Работать можно, — с оптимизмом ответил Джо Джонсон, будущий директор будущего завода в Конго.
Солнце ушло за горизонт, влажная жара сменилась прохладой и, действительно, здесь стало находиться терпимо.
— Справимся, — вторил ему Джеймс Томас Лэнг, лицо нашей компании в Конго.
— А как тебе Лумумба? — этот вопрос я адресовал только Лэнгу.
— Мне показалось, что он не такой, каким вы его описали, — смущаясь от того, что вынужден сообщить об ошибке босса, начал отвечать Джеймс. — Он не левый! — произнес он с возмущением. — И перед местными белыми слишком стелется.
— Хмм, — многозначительно хмыкнул я, скрывая удивление. Был уверен, что Лумумба — левый радикал. Может он позже таким станет? — Тем не менее, он нам нужен. Так что налаживай с ним связи, — вслух подытожил я.
— Слушаюсь, босс, постараюсь стать его лучшим другом.
— Это лишнее. Просто будь с ним любезен. Общайся с ним без предубеждений и высокомерия. Это к вам обоим относится, — перевел я взгляд на Джонсона, который в силу менталитета смотрел на черных свысока. Нет, он в этом ничем не отличался от местной белой верхушки, но мне-то надо было, чтобы конголезцы к моим людям, а через них и к моему бизнесу были лояльны и остались такими же во время перемен.
— Вы думаете, Лумумба войдет в местное правительство? — вмешался Джонсон.
— Все может быть, — обтекаемо ответил я. — Но, конечно, только на него ставить не стоит. Поддерживайте хорошие отношения с представителями всех местных племен в правительстве. С Чомбе, Мобуту, Каса Вубу, — перечислил я всех в будущем значимых политических деятелей, которых помнил.
Я еще хотел дать пару напутствий, но увидел, что к нам приближается Огюст Бюиссере, глава министерства Бельгии по делам колоний. Он сопровождал даму лет тридцати пяти или около того. Глядя на нее, я безошибочно определил ее национальность — англичанка. Высокая, сухопарая, тяжелый подбородок, крупноватый нос, но будучи не красавицей, женщина обладала обаянием и умела себя подать. Прямо вторая Жаклин Кеннеди.
— Баронесса, позвольте представить вам Фрэнка Уилсона, американского бизнесмена и изобретателя. — Баронесса Дафна Парк, — это он уже мне.
— Очень приятно, — я приложился губами к руке в белой перчатке, гадая про себя, на кой черт я ей понадобился.
Мои люди нас оставили, чтобы не мешать нашему светскому разговору.
— Много о вас слышала, мистер Уилсон, — баронесса чарующе улыбнулась, и я заподозрил, что меня клеят. Даме понравился молодой парень и она решила познакомиться с ним поближе?
— Просто Фрэнк, — разрешил я, намекая на нашу разницу в возрасте.
— Тогда и я для тебя просто Дафна, — парировала баронесса.
— И что же вы, Дафна, обо мне слышали? — на зло, полуофициально спросил я ее.
— Что вы очень талантливый молодой человек, — в ее глазах мелькнула насмешка. — И король Бодуэн, и принцесса Маргарет отзываются о вас только в превосходной степени.
— Вы к нам из Бельгии прилетели? — не стал я останавливаться на упомянутых личностях.
— Из Англии. В Брюсселе я была неделю назад, а до этого несколько лет провела в Москве, — решила меня заинтересовать баронесса. И не прогадала.
— И что вы делали в столице СССР?
— Работала в посольстве Великобритании вторым секретарем, — помахав ресницами, ответила баронесса.
— А в Конго вы тоже по дипломатической службе? — удивился я виражу ее карьеры.
— Да, теперь я в Леопольдвиле, в посольстве Великобритании в Конго.
— Значит сменили холод на жару, — пошутил я, но самому мне было не до смеха. Эта женщина стала вызывать у меня чувство опасности. Какая-то странная у нее была карьера — из СССР в Африку. Из страны, являющейся ядерной державой в задрипанную колонию не самого сильного европейского государства. Не шпионка ли эта баронесса? Память, как назло, тормозила, никаких сведений о Дафне Парк не выдавала. А если она работает на МИ-6, то какого хрена ей от меня надо⁈ Так и знал, что не над было связываться с английской принцессой.
Стало жарко, я взял с подноса мимо проходящего официанта бокал, в котором оказалось нелюбимое мною шампанское и махом его выдул.
— Так как там Москва? — продолжил я светскую беседу. — Правду говорят, что там по улицам медведи ходят?
— Медведи там только в зоопарке, — задорно рассмеялась баронесса. — А Москва мне не особо понравилась. Коммунисты много что разрушили в городе, даже странно, что Кремль оставили. Правда, сейчас спохватились, начали реставрировать дворцы. Интересно, где они нашли янтарную комнату, — баронесса задумалась.
— Может поменяли на какую-нибудь украденную ими в Европе реликвию? — зло сказал Огюст, который продолжал греть уши.
Баронесса слегла улыбнулась, но комментировать слова Бюиссере не стала.
Заметив мой направленный на него недоуменный взгляд, министр по делам колоний отговорившись, что ему нужно с кем-то переговорить, нас оставил.
— Говорят, что председатель КГБ украл корону, принадлежащую королеве Бельгии, — прошептала мне на
