У самых дверей Тод заступил человеку путь. Программа диктовала свои алгоритмы поведения. И седой понял правильно, только буркнул:
- Давай, знакомься.
Айне сидела на горшке и задумчиво грызла большой палец.
- Это же... - Тод застыл. Память однозначно идентифицировала объект, запуская подкаталоги программы. Но это не сделало происходящее более понятным.
- Ее зовут Айне. Возраст - пять месяцев. Головастик.
Голова и вправду была большой. Щеки ее покраснели и шелушились. На лбу виднелся синяк. А в глазах ультрамаринового цвета читалось искреннее удивление.
Айне вынула палец изо рта и булькнула что-то. Тод поклонился. А потом взял седого за плечо и вытолкал из комнаты.
- Да ей нянька нужна!
- Вот и станешь, - прошипел человек. - Нянькой, мамкой, учительницей. Это не мое решение. Будь моя воля я бы тебя...
Не договорил. Зато появилось ощущение пистолета, приставленного к затылку. И счета. Голос женский, ласковый, отмеряет цифры, словно уговаривает на что-то.
На что? Невидимые сирены в голове отключили воспоминания, вытолкнув в реальность.
- Ее родители...
-...знают, что делают. Подробные инструкции здесь, - из кармана плаща появился широкий планшет. - Отчеты составляешь еженедельно. Код экстренной связи использовать лишь... да прочитаешь. Ты ж ответственный. Тебе деваться некуда.
И в этом человек был прав. Эндопрограммирование признавало свободу воли и выбора исключительно в рамках программы. На деле все оказалось не так и плохо.
Когда закончилось топливо, Тод посадил Айне на плечи. Было удобно. И видно далеко. Правда, смотреть оказалось не на что. Во все стороны болото выглядело одинаково унылым. Редкие зеленые плесы, поросшие ринхоспорой, сменялись рыжими мочажинами. И тогда под ногами Тода чавканье сменялось хлюпаньем, а сам он начинал ругаться, тихо, чтобы Айне не услышала, но она все равно слышала.
Ругательства были однообразны, как само болото.
Дважды выходили к озерцам, синим, круглым, будто вычерченным по одному трафарету. У последнего Тод остановился и спустил Айне на землю.
- Ты устал? - поинтересовалась она.
- Нет. Тебе поесть надо. Время.
И Тод занялся вещами. Айне же, осмотревшись - бескрайность и устойчивость пейзажа угнетали - шагнула к воде. Ей еще не доводилось сталкиваться с таким объемом нефильтрованной жидкости. Цвет ее свидетельствовал о высокой концентрации органических и минеральных соединений, что не могло не отразиться на органолептических свойствах воды. Правда, Айне сомневалась: разумно ли будет ее пробовать.
Тод, не глядя, проворчал:
- Нельзя.
- Почему?
- Провалишься.
Пожалуй, замечание было разумным. Айне покачалась с ноги на ногу, ощутив, как ходит земля. Она прошлась вдоль кромки воды, фиксируя новые ощущения. Собственная координация оставляла желать лучшего. Все-таки длительное существование в замкнутом пространстве имело ряд негативных сторон. Равно как и нынешнее - позитивных.
Тод вряд ли согласиться с подобными рассуждениями. С другой стороны, он должен был бы испытывать сильнейший внутренний диссонанс вследствие жесткого ограничение свободы и ряда потребностей. И ступоры программы вполне могли бы слететь.
Жаль, что раньше ей это не приходило в голову.
- Сколько тебе лет? Я имею в виду биологический возраст, - уточнила Айне, забираясь в гнездо из сосновых веток и мха. Она потрогала иголки, оторвала несколько и попробовала растереть. Иголки оказались жесткими, точно пластиковыми. Еще от них исходил запах, отличный от запаха коры.
- Абсолютный или относительный?
Она задумалась.
- Относительный. И абсолютный. И еще программный. Если знаешь.
- Абсолютный - не менее семи лет. Даже восьми с учетом времени, которое бы потребовалось на выращивание, - сейчас Тод говорил спокойно, и выражение лица, и движения свидетельствовали, что данная тема не представляется ему неудобной. - Относительный... полагаю между тридцатью и тридцатью пятью годами. Программный не известен. Извини.
Данная словесная конструкция наверняка не подразумевала, что Тод испытывает чувство вины за свое незнание. Порой Айне удивлялась количеству ненужных слов, затрачиваемых людьми на соблюдение условностей межличностных контактов.
Сунув иголки в рот - на вкус они оказались такими же пластмассовыми, как на ощупь - Айне сказала:
- Значит, если судить по абсолюту, то мы ровесники?
- Выходит, так, - Тод протянул сложенное одеяло и попросил: - Выплюнь эту гадость. И вообще не ешь ничего здесь, ладно?
Айне выплюнула иголки и тайком сковырнула чешуйку коры со смолистыми каплями на внутренней поверхности. И когда Тод отвернулся, лизнула. Вкус у смолы имелся. Однако у Айне не имелось слов, подходящих для адекватного его описания.
- Но если рассуждать логически, ты должен быть старше. Смотри. Я помню твое появление. Я помню твое присутствие. Ты был также ограничен в передвижении, как и я.
- Ну да, - сказано это было неидентифицируемым тоном. Спектр эмоций Тода оказался значительно шире предполагаемого. Айне это нравилось: было интересно.
- Но твоя спецификация мало соответствует исполняемым функциям.
- И что?
- Тебя адаптировали, частично изменив программу. Логично предположить, что изначально ты выполнял иные задачи, сопряженные с силовым воздействием. Второй фактор, подтверждающий мою теорию - запись.
Тод сел на корточки и коснулся пальцами раскрытых ладоней Айне.
- Пожалуйста, маленькая, хватит об этом.
- Ты ведь пришел к тем же выводам, так?
- Что я старше, чем думал? Это не имеет никакого значения, деточка. Ты тоже старше, чем выглядишь. И разве это что-то изменит в твоей жизни? В моей жизни?
Его эмоции по-прежнему были не понятны.
- Нет, - Айне погладила ладонь и, перевернув, коснулась шрамов на тыльной стороне. Шрамы были старыми. - Тод, тебе на самом деле не хочется узнать, кто ты?
- Я знаю. Я - твой нагуаль.
- Дух-покровитель? Образ соответствует действительности. Но если временной отрезок твоего существования шире указанного диапазона. И разве тебе не интересно, кем ты был раньше?
- А тебе не интересно, кто твои родители? Почему они сослали тебя в бункер? Почему ни разу не пришли посмотреть на доченьку? И почему...
