кружева иногда плетёт судьба, мой дед умрёт в начале нулевых, и до самой кончины будет ломать себе голову, кто же его тогда в 1971 году спас, оставив в ящике странный конверт с деньгами без адреса и почтовой марки? Всё мучился, не зная кого благодарить. А, в самом деле, кого благодарить, что я сейчас в 71-ом году играю в хоккей? Что какой-то фарцовщик вместо джинсов и электроники привёз в уездный Калинин ампулы с заграничным лекарством и в эти самые дни предложил их знакомому врачу? Кто вообще передвигает невидимой рукой шахматные фигуры на доске под названием жизнь?
- О чём задумались товарищ Тафгаев? – Спросил шофёр, устав молчать, уже на обратной дороге в Москву. – О хоккее? Я ведь болельщик со стажем, с детства за ЦСКА переживаю. За что же вы в этом сезоне моим две баранки организовали?
- Не правильно ты вопрос формулируешь, да и задаешь его не тому человеку, - усмехнулся я. – Ты лучше в «Советский спорт» напиши, спроси, почему ЦСКА, который на всех в стране наводит ужас, уже дважды уступил простой заводской команде из Горького? И куда смотрит товарищ Тарасов в преддверии Олимпиады в Саппоро?
- Ясно куда смотрит Анатолий Владимирович, - зло цыкнул водитель такси, – в будущее! А с вами мы поквитаемся 12 января, я этот день на календаре в кружочек обвёл красным карандашом, и на стадион приду обязательно. Разобьём ваше «Торпедо» в пух и прах.
На этих словах машину тряхнуло, и мы чуть-чуть не вылетели с трассы. «Водила» вовремя ударил по тормозам и с опаской посмотрел на меня. И хорошо, что на дороге было пусто, и никто не воткнулся нам в зад. А так бы до светлого будущего не доехали бы, или доехали бы, но не все.
***
В гостинице «Юность» я появился злым и голодным уже ближе к ужину. Как мне надоел этот таксист за время дороги. То ему наш хоккей не нравится, то жена молодая не так хороша, как рисовало до момента совместной жизни воображение. Но как он не ныл, больше я ему ни копейки не подкинул. Наоборот пригрозил, что старую премию в виде пяти рублей сейчас отниму, если он не заткнёт «своё авторадио». Между прочим, угроза отнять премию подействовала даже лучше, чем её добавить, поэтому я час успел в машине спокойно поспать.
Неожиданно для всей команды в ресторан гостиницы прибежал взволнованный главный тренер Сева Бобров. Выгнал из-за моего столика Вову Ковина и сам уселся на его место. Кто-то видать уже стукнул из лучших побуждений, что Тафгаев, то есть я, опять ведёт себя странно. Весь день спит, на завтраке не был, на часовую тренировку на льду не явился и ещё к тому же обед пропустил.
- Посмотри мне в глаза, - зашипел Сева Бобров. – Ты вообще здоров? Завтра играть-то сможешь?
- Партия сказала – надо! Комсомол ответил – есть! - Я ткнул пальцем на маленький значок на лацкане пиджака. – Была бы шамовка, что надо, и было бы куда присесть! Завтра у меня эти московские «Крылья» так полетают, что потом борта менять придётся. Гарантирую.
- Давай без порчи казённого имущества обойдёмся, - закряхтел Всеволод Михалыч. – Завтра сыграть нужно простенько, но со вкусом. Ясненько? И вот ещё что, после игры дашь интервью газете «Труд». Огромная просьба, не ври хоть нашей всесоюзной прессе, остановись, одумайся.
- Это когда я врал-то в последний раз, Михалыч? – Я отодвинул в сторону тарелку, где минуту назад была яичница, и принялся за салатик с курицей. – Скажу корреспонденту всё как на духу, конечно, исключительно в рамках социалистического реализма.
- Когда ты врал? – Опешил от моей наглости Бобров. - А кто меня вчера утром обрадовал, что мне вручён орден «Почётного машиностроителя 3-ей степени»? К которому прилагается премия в две тысячи рублей и бесплатная путёвка на юг на одну персону! Ходит, значит, вся команда по очереди меня старого дурака поздравляет, руку мне жмёт. Нужно только на завод срочно к директору сгонять, чтоб расписаться в ведомости. Я чуть от стыда не сгорел, когда в заводоуправлении узнал от самого Ивана Ивановича Киселёва, что такого ордена не существует. Ты мне скажи, когда ты не врал? А вы чё обалдуи смеётесь? – Шикнул главный тренер на Александрова и Скворцова, которые сейчас сдерживались из последних сил. – Только попробуйте завтра проиграть! Из второй сборной живо вычеркну, и назло вместо вас наберу ребят из «Крыльев».
- Не получится Всеволод Михалыч, - я выдохнул, оторвавшись от костных останков курицы. – Документы в Финляндию и Швецию уже не успеете переоформить. Рискуете нарваться на дипломатический скандал и уронить почётное знамя Советского спорта.
- Я это знамя сам подымал, имею право разок и уронить, - пробурчал Сева Бобров.
***
Хоккейный клуб «Крылья советов» достойно представлял профсоюз работников авиационной промышленности с самого момента своего основания, с 1947 года. А в феврале 1951-го «Крылья» вообще попали в историю, в том смысле, что первый телевизионный репортаж в Советском союзе состоялся именно с матча этой профсоюзной команды и московского «Динамо». В тот исторический день они бились в полуфинале первого кубка СССР по хоккею. И между прочим «Крылья» тогда обыграли «Динамо» 4 : 3, а в финале с тем же счётом одолели и команду ВВС МВО, в которой был играющим тренером наш Всеволод Бобров.
Затаил наш главный тренер обиду на «Крылья советов» с тех далёких времён или нет, лично я не разобрался. Да и некогда было рефлексировать. В первом и во втором периодах пятёрка Саши Федотова воткнула в ворота хозяев пять безответных шайб. Отличился два раза наш капитан и комсорг Лёша Мишин, дважды Толя Фролов и один раз забросил уже сам центральный нападающий Александр Федотов. Я же со своими «пионерами» гонялся эти две двадцатиминутки за тройкой московских нападающих Лебедевым, Анисиным и Бодуновым. Все трое резкие, шустрые, техничные. Недаром в 1974 году Вячеслав Анисин станет лучшим бомбардиром первенства, вся тройка получит почётный приз «Три бомбардира» от газеты «Труд», а сами «Крылья советов» выиграют во второй и в последний раз чемпионат СССР по хоккею. Если, конечно, будущее к тому моменту не изменится.
Перед третьим периодом Всеволод Михалыч важно прохаживался по раздевалке и украдкой бросал торжествующий взгляд на мою юную тройку. Севу так и подмывало поставить мне в укор отличную игру наших ветеранов, но видя, как
