контактный переключатель. Как только предмет соприкасается с ним — он подает команду на ускорение! Так ей удастся обойти ограничение мозга на отслеживание быстро движущихся объектов. Разместив должное количество постоянно ускоряющих механизмов на ходу движения объекта, постоянно ускоряя его — она в состоянии придать ему невероятную скорость. В теории, конечно. Она пробовала экспериментировать с кольцами ускорения и ускорением в лагере, но никогда не превышала скорости звука. Так что все еще могло пойти не так — кольца ускорения с переключателями могли не сработать в сверхзвуковой скорости, могли быть ограничения в движении самой Ци, устанавливающие физический предел скорости, которую она может придать объекту, да мало ли. Без полевого эксперимента не обойтись.
Камень, который она подняла левитацией Ци — начинает закручиваться вокруг своей оси, ускоряясь.
— Полевой Эксперимент Номер Один. — говорит она и в воздухе перед камнем начинают вспыхивать светящиеся кольца Ускорителей. Одно, второе, третье, четвертое, пятое, шестое… шестнадцать колец! Вдоль радиуса каждого из них — струятся непонятные для аборигенов значки, цитаты на латинском языке. Если бы кто-то из владеющих мертвым языком был бы сейчас тут, он бы прочел древние слова, которые обычно выбивали на пушках — Ultima ratio regum.
Сейчас, думает она, сейчас все зависит от этого эксперимента, пусть все у меня получится, все, чем я сейчас являюсь — просто блеф и ошибка, они верят не в меня, они верят в Госпожу Кали, бесполезно уверять их что я не она. Но возможно — перерасти ее. Сделать так, чтобы Седьмая — стала больше, чем Госпожа Кали. Выйти из ее тени.
Она вкладывает в кольца Ускорителей больше энергии, чем когда-либо, чувствуя, как ее внутренняя пружина — наконец начинает разжиматься, а давление Ци на голову — пропадает. Какая-то бесшабашная уверенность в своих силах охватывает ее. Камень, размером с бычью голову — вращается вокруг своей оси, словно веретено, все быстрей и быстрей, он издает возмущенное гудение, словно рой пчел солнечным днем.
Никто из здешних не знает что такое — кинетический болид. Никто не знает что скорость — сама по себе опасна. Что на определённых скоростях сам воздух вокруг создает ударную волну, уничтожая все вокруг. Что такое пуля, которую вынули из патрона и положили на стол? Бесполезный и безопасный кусочек металла. Всю опасность ей придает ускорение. Пороховой заряд и длинный ствол.
— Винтовка Ци имени Иоганна! Карла! — выкрикивает она и камень, который больше похож на огромное вращающееся веретено — движется к первому кольцу Ускорителя. Она может манипулировать объектами в поле своей Ци, знаете ли вы, что это значит? Что у нее есть пятиметровый орудийный ствол для придания ускорения!
— Фридриха! — снаряд срывается с места и проходит через первое кольцо Ускорителя, второе… и исчезает из вида! Грохот! Ударная волна бьет по лицу! В воздух вздымается пыль, мелкие листья, ветки, трава и какой-то мусор! Она закрывает глаза, грохот ударяет в барабанные перепонки, и она падает на колени, зажимая уши. Контузия, думает она, надо было залепить уши воском, как служанки делают в поместье Вон Ми во время важных переговоров.
Некоторое время она сидит на земле, не в состоянии подняться. Пыль оседает, и кто-то поднимает ее на ноги. Третий Брат. Она благодарно кивает, и он смешно открывает рот. Она догадывается что он что-то говорит ей, даже кричит, но она не слышит ни черта, она оглохла. Вспоминает анекдот про туземцев — «если тут так рвануло, представляю, что там с Парижем стало». Трясет головой и смотрит на крепость. От них и к высокой башне прямо по земле — выжженая прямая полоса и на ней то тут, то там — горит трава. Самой башни уже нет. Просто обломки, словно гнилой зуб торчит изо рта.
— Гаусса… — заканчивает она и рукавом вытирает струйку крови, стекающую из уголка рта. Что же… настало время для переговоров.
Сяо Тай шевелит пальцами правой руки. Самые кончики пальцев слегка покалывает. В целом ощущения как при дефиците глюкозы в крови — легкая слабость, головокружение и неприятное, сосущее чувство в солнечном сплетении. Глухота и онемение во всем теле сразу после выстрела из «Винтовки Ци имени фон Гаусса» (которую судя по всем надо было назвать Пушкой Гаусса или Большой Бертой Гаусса, хотя последнее звучало крайне двусмысленно) — прошли. Вообще, сразу после выстрела она сделала себе несколько заметок. То есть сразу же, как только смогла мыслить и осознавать свое положение в пространстве и социуме. Заметка номер один — сперва надо было укрепить тело и внутренние органы заклинанием. Заметка номер два — полевые опыты следует проводить с объектами поменьше. И наконец заметка номер три — не надо вкладывать всю доступную энергию в эксперимент.
Все это время ее преследовало чувство крайней переполненности энергией Ци, она с трудом вспоминала свое состояние до того, как господин Баошу взялся кормить ее пилюлями с золотистой Ци. То, что у нее этой самой Ци было хоть завались — стало давно привычным делом. А вот сейчас, после заклинания Гаусса она вдруг поняла, что запас ее ци — конечен и ограничен. Более того — ее не хватает. Это чувство, которое она испытывает прямо сейчас — очень похоже на голод. Словно бы тысячи маленьких когтей раздирают изнутри живот и грудь. Слабость, раздражительность, туннельное виденье. Организм не умеет показывать свою потребность в чем-либо иначе чем чувством голода. Не хватает какого-то конкретного минерала, ну там цинка или магния? Чувство голода. Не хватает Ци? Чувство голода. Недостаточно жидкости в организме? Опять-таки чувство голода. Интересно у местных есть пилюли с Золотистой Ци? И поможет ли ей, если она выпьет парочку или порвет как хомячка?
Она берет себя в руки и возвращается в реальность. В реальности перед ней на коленях стоит командир гарнизона крепости, крепкий усатый мужчина, и умоляет сохранить жизнь ему и его солдатам, которые выстроились тут же, сложили оружие и в свою очередь встали на колени. Разрушение угловой башни, ключевой для удержания крепости с точки зрения фортификационной обороны — на удивление быстро прочистило мозги защитникам правительственных складов. Ее мутит от слабости, но она не подает виду. Здесь не любят слабых, нельзя ее показывать. Все, что ты можешь показывать миру здесь — это только сила. И окружающие искренне верят, что твоя сила — это и есть Воля Небес.
— … и дети! У меня восемь детей, а у
