class="p1">— А мы с Вадиком в школе будем работать учителями, будем старшеклассниц зажимать, — на полном серьёзе рассказывает свои жизненные планы Артём.
«Гениальный план», — смеюсь про себя я.
— Чё, где душ тут? — отвлекаю от интересной беседы ребят.
— На первом этаже, но там сегодня женский день, — не глядя на меня, отвечает лесосибирец.
Вещей с собой немного, только сумку пока взял, но мыльно-рыльные принадлежности в ней есть, жаль, что сегодня женский день в душе, я бы помылся. Хотя могу и в умывальнике это сделать. Раздеваюсь до пояса и выхожу в коридор. Я уже бывал в этой общаге и всё знаю. Где кухня, где туалет, где запасной выход, а где ряд умывальников из пяти штук. На семнадцать комнат нормально. В умывальнике с удовольствием обливаюсь водой до пояса, фыркая как тюлень. Бритва, а она уже нужна, так как пушок лезет и лезет, у меня импортная. Есть запасец штатовского «жиллета» из «Берёзки». Брызгаю на себя одеколоном — парфюм элитный, Франция, запах нерезкий, но приятный. Рядом парнишка молодой занят тем же самым и смотрит с легкой завистью на мои запасы. У него лосьон «Огуречный». Паренёк тоже по пояс голый, но по сравнению со мной рыхловат.
— Где купил? — кивает он на бритвенный станок.
— В Москве, — сухо поясняю я, растираясь и идя на выход.
— Саня, тебя долго ждать⁈ — слышу знакомый голос.
Недоуменно оборачиваюсь. Из умывальника два выхода в разные коридоры, и из второго выглядывает Людмилка!
— Всё иду, иду! — торопится Саня, завертывая свои хохоряшки в полотенце.
— Люда?
— Толя?
Удивленнно смотрим друг на друга.
— Ты какими судьбами тут? — первой опомнилась Людмилка, которую я с празднования своего дня рожденья не видел.
— Поступил сюда учиться. Решил, так сказать, пойти по твоим стопам! На физфак. Если что, поможешь с учёбой? — шучу я с серьёзной миной.
На душе, однако, тоскливо и неприятно.
— Это братишка мой двоюродный, — кивает на этого Саню девушка. — Конечно, помогу! Я думала, ты в Москву уехал! Папа, вроде, узнавал.
— Саня, — протягивает мокрую руку паренёк.
Ничего, у меня тоже мокрая, и я пожимаю краба своему несостоявшемуся родственнику.
— А где кольцо твоё? — киваю на голые пальчики девушки. — Поматросил и бросил?
— Так и есть! Козлина горная! — с возмущением опередил ответ моей подружки Санёк.
— Дело на него завели, уголовное, вот он и уехал к себе на родину, — тихо сказала Людмилка.
— Поперло чуваку, что уехал, я бы ему по тыкве настучал за бегство с «фронта», — опять шучу и глупо улыбаюсь я.
Или не шучу? Что ж лыба сама-то лезет на лицо? Забыл ведь Людмилку уже!
— Люд, ну пошли? — не разобрался в душевной тонкости момента брат.
— Ты иди! — разглядывая меня, попросила Людмилка. — А я ещё поболтаю.
Санька ушёл, и мы на короткое время остались одни в умывальнике.
— Покажи комнату. Ты где живёшь? — невинно предложила Людмила.
Я уже хотел позвать её в гости, но вспомнил и бардак, и похабные разговоры соседей.
— Есть другое предложение. — Я на колёсах, можем поехать посидеть в кафе. В «Ригу», например, — предлагаю я.
— Ой, какой мальчик у нас поселился! — отпихнув немалым бюстом с прохода Людмилку, в умывальник вплыла девушка с тугой длинной косой, а за ней такая же грудастая близняшка!
Смотрят на меня лукаво и кокетливо.
— Я хотела помочь брату с уборкой в комнате, — закусив губу, сказала Люда.
— А мы ничем не заняты! Если куда поехать, то только «за»! — влезла в разговор первая близняшка. — Меня Рита зовут, а тебя как?
Будто не замечает, что я с девушкой общаюсь! Наглая. Ну а чего, я не против.
— Извините, Рита, я уже сделал предложение и жду согласия. А звать меня Анатолий! — шутливо раскланиваюсь я.
— Ай, да ну его! Сам полы помоет, остальное завтра сделаю. Жди! — приняла решение Людмилка и, задев бедром в проходе Риту, походкой манекенщицы пошла по коридору.
— А меня Катя зовут, — представилась вторая близняшка, хоть я и не интересовался её именем.
— Анатолий, — нейтрально-вежливо говорю я. — А вы в какой комнате живете?
Ответить мне не успели, так как из комнаты выглянул мой сосед — Лекорин Юра.
— Толян, ты пиво будешь пить? — громко спросил он у меня и, заметив девушек, добавил: — Катя, Рита, айда с нами пиво пить!
— Опять этот озабоченный, — недовольным голосом произнесла Рита. — Толя, тебя с ними поселили? Ну всё, научат плохому.
Я только усмехнулся про себя на такое глупое предположение и отправился одеваться. Пива у парней оказалось всего три литра. Как по мне — порция на одного, а они ещё и гостей хотели позвать.
— ФирмА? — с завистью спрашивает Артём, смотря как я надеваю джинсы.
— Угу, — не спорю я.
Садимся в машину, Люда с интересом принюхивается к ароматам американского освежителя воздуха.
— Толь, дай я поведу? — просит она.
Разрешаю, не заморачиваясь. Водит машину она лучше меня, пока.
— Значит, будешь в общаге жить, а вообще как дела? Ты, я слышала, в партию вступил? — развлекает по дороге меня Люда беседой в форме допроса.
— Нормально всё. Заселился, на учёт встал в парткоме. Студенческий, пропуск в общагу, бельё всё получил, — по порядку отвечаю я.
В «Риге» малолюдно, вниз мы не спускались, а в баре народ был. Заказываем фирменное блюдо — жаркое в горшочках. Салат и морс.
— Спиртное нельзя, мы же за рулём! — произносит Людмилка.
Надо же! Мы! Нет никаких «мы»! Но пока снисходительно помалкиваю. В этом кафе обстановка весьма пафосная — накрахмаленные скатерти, блестящие фирменные столовые приборы и… вежливый официант-парень. Люда неспешно рассказывает мне тонкости обучения в КГУ, вроде поездки на картошку, от которой физфак освобождён.
— Так ты с кем-то дружишь? — невинно осведомляется девушка как бы между прочим.
— Ты про женский пол? Нет, и не планирую. Мне моя свобода дорога, — беспечно отвечаю я.
— Штыба! — гневно говорят мне на это.
— Что там у тебя с видеосалоном? — меняю я тему разговора.
— Отец в Норильске в этом месяце откроет, а я, наверное, к концу года. Если ты про наши договорённости насчет кассет, то всё в силе, — посопев, отвечает Люда.
— А что с твоим женихом? — настала моя очередь спрашивать, хоть мне не сильно интересно, но, похоже, Людмилка ждет от меня этого вопроса.
— Завели дело уголовное, растрата там какая-то. Он к себе уехал в Грузию. Там, сказал, не посадят, — пожимает плечами собеседница. — Вернётся через год.
— В Менгрелию, наверно, а не Грузию? — подкалываю я.
— Да хоть в Америку! Ага, буду я ещё его ждать! — зло бросает девушка. — Найду в сто раз лучше!
— Конечно. Да какие твои годы! — поддакиваю я, доставая деньги для расчета.
— Слушай, Толя, мне твоя помощь нужна, — резко меняет тон девушка.
— Денег занять? — шучу я, выбирая из пачки купюры поменьше.
Не знаю, зачем я с собой их таскаю все, там рублей пятьсот, не меньше. Привык в будущем иметь деньги в кармане и даже когда появились карточки, упрямо пользовался наличкой.
— Денег я сама тебе занять могу, у меня родители хорошо зарабатывают. Нет, тут другое. С мужчиной надо помочь, — огорошила меня Люда.
— В смысле, ты хочешь, чтобы я тебе мужика нашёл нового? — сам не поверил тому, что сказал я.
— Дурак, да? Думаешь, для меня «это» проблема? — выделила слово «это» голосом просительница. — Наоборот, не даёт проходу мне один аспирант, Голубок.
«Голубок — это то, что я подумал, или другое»? — замешкался про себя я.
— Ты не волнуйся, он смирный, увидит тебя рядом со мной, и отстанет, наверное, — подбодрила Людмилка, неправильно истолковав моё замешательство.
— Голубок — это фамилия? — на всякий случай спросил я.
— Нет, это птичка! Конечно, фамилия. Дима Голубок. Если скажу, что ты мой парень, он перестанет доставать меня, — фыркнула Люда, так и не поняв причину моей заминки.
«А заодно ты обозначишь в универе права на меня, да под это дело заставишь за собой ухаживать», — стал искать подводные камни я.
— Проще поговорить с ним, могу врезать разок вполсилы, — предлагаю другой вариант решения проблемы.
— Ой, да если не хочешь помогать, так и скажи, — попыталась сделать обиженный вид девушка.
Найду этого голубя и крылья выдерну, а подписываться под нелепую игру во влюблённую парочку не собираюсь. Больно хитропопая девушка. «Хотя попка у неё ничего так, кругленькая», — оглядываю фигурку спутницы сзади, выходя из кафе.
— Анатолий! — слышу я знакомый голос уже на улице по пути к машине.
Шенин! С парой мужчин, солидных на вид. Прогуливаются по проспекту Мира, очевидно. Крайком совсем
