отправили, господа «красные» — если где наше выступление всемерно поддержат, так только именно здесь, не будь я «директор». Так что завтра с вами посчитаемся, благо будет суббота, и никто не ожидает нашего выступления.
Мола усмехнулся, расправил плечи — в следующем году ему исполнится ровно полвека, а он до сих пор бригадный генерал. Республиканское правительство оставила в армии, как и на флоте, всего два генеральских чина, упразднив высшие. И сейчас шло жесточайшее сокращение генералов и офицеров, которых на 105-ти тысячную армию было действительно многовато, даже чересчур, но таковы исторические традиции — на пятьсот тридцать солдат по генералу, а на каждые шесть по офицеру. Понятное дело, что когда над всеми нависла увольнений, капитаны с майорами сразу же «зашевелились» — ведь их было куда больше, чем сержантов. К ним незамедлительно примкнули лейтенанты и прапорщики — избрав военную профессию, они не видели никаких перспектив, кроме одной, и той плохой — остаться без мундира и жалования. А такое кого угодно возмутит!
Да и генералам с полковниками, из тех, что ненавидели устанавливаемые «Народным Фронтом» порядки, стало тяжко — началось повсеместное сокращение, мадридское правительство расставляло по всем более-менее значимым постам своих ставленников — в основном тех, кто входил в масонские ложи. Остальным грозило увольнение, хорошо, если с мундиром и пенсией. Да еще постоянные угрозы расправы со стороны «черни», особенно анархистов — те не скрывали желания расправиться со всеми зажиточными людьми, священниками, и, понятное дело, с генералами и офицерами.
Потому желание совершить мятеж вызрело в умах военных достаточно быстро — во всех частях и подразделениях офицеры изъявляли желание как можно быстрее свергнуть «левую власть», ведь она победила в феврале с незначительным перевесом в голосах избирателей. Впрочем, сторонники республики среди военных тоже имелись, и много — они и заподозрили неладное. Вот только предпринятые Мадридом меры запоздали — вчера он отправил в африканские колонии телеграммы с непонятным для телеграфистов текстом — «Семнадцатого в семнадцать. Директор». И сегодня там под вечер начнется мятеж — сторонников Республики там мало, их безжалостно и быстро истребят «терсио» и «регулярес».
Завтра полыхнет восстание армии по всей континентальной Испании — приказы отданы, телеграммы получены, планы детально разработаны, хотя не без шероховатостей, куда без них. Возможно, правительству удастся подавить выступление в некоторых крупных городах, где много рабочих, но вот в провинциях, где сильны позиции карлистов, вряд ли такое получится. И в его распоряжении будет огромная территория, где позиции республиканцев шаткие — на выборах они потерпели тут повсеместное поражение.
Именно на последних был сделан расчет — отряды «рекете», ненавидящих Республику рьяных монархистов, должны были помочь военным осуществить переворот в Наварре, Старой Кастилии, Леоне и Эстремадуре, и вместе с армией стать ударной силой мятежа. В их всеобщей поддержке Мола не сомневался, хотя его взаимоотношения с лидерами поначалу не складывались. Помог генерал Санхурхо, укрывающийся сейчас от ареста в Португалии — «хефе» будущего выступления, и будущий диктатор…
Флаг министра военно-морского флота Испанской Республики.
Генералы Франциско Франко и Эмилио Мола («Директор») — организаторы мятежа 18 июля 1936 года против Республики.
Контр-адмирал Антонио Асарола-и-Гресильон, единственный из адмиралов, кто сохранил верность Республике. А ведь он мог изменить будущий ход гражданской войны в те первые дни мятежа…
Эль-Ферроль
— Шансов нет, корабли не должны попасть в руки мятежников — иначе поражение неизбежно. Противопоставить двум тяжелым крейсерам и «Сервере» Республике нечего — она просто будет блокирована с моря и со временем удавлена в блокаде.
Асарола был военным до кончиков пальцев — немало поколений его предков служило королям своим мечом. И сейчас он посмотрел в окно — из кабинета была видна гавань и верфи, все же он был начальником арсенала, главного на всем испанском флоте. Взгляд моментально отыскал характерные, ни на каких тяжелых крейсерах не встречаемые трубы «Канариаса» и «Балеариаса». Эти новейшие корабли достраивались у заводской стенки второй год, хотя ходовые испытания уже были давно проведены. На «первенце» не установили еще зенитную артиллерию, только два из восьми 120 мм орудия, и главное — не установили систему управления артиллерийским огнем (СУО), а без нее восемь мощных восьмидюймовых орудия, установленных попарно в башнях, бесполезный груз стали. И по мелочам — не поставили катапульту с гидросамолетом, которой, впрочем, в помине не имелось, и купить было не на что, как и скорострельные малокалиберные зенитные пушки. Но если отсутствие аэроплана можно еще перетерпеть, то без МЗА в море не повоюешь — атаки бомбардировщиков отбивать просто нечем.
Стоявший рядом с «близнецом» крейсер «Балеарес» нужно достраивать еще полгода, не меньше, на нем только пару носовых башен установили с 203 мм пушками, и более ничего, а перечень недоделок куда обширней. И плохо то, что артиллерию главного и среднего калибра не получишь — стволы сделаны, но лежат в Кадисе, где единственный на флоте орудийный завод, который послезавтра будет захвачен мятежниками.
— Сделать ничего нельзя, я ведь не командующий, а лишь начальник арсенала, у которого под рукой несколько сотен моряков, да стоящие в ремонте корабли. Все руководство флотом в заговоре, и даже если я ухитрюсь отправить телеграмму в Мадрид, в столице ей сейчас никто просто не поверит. А потом связь через телеграф и телефон будет перехвачена мятежниками, останутся только радиостанции на кораблях. А ими до послезавтра не воспользуешься, пока судовые комитеты контроль не возьмут.
Адмирал закурил сигарету, напряженно рассматривая стоящие в бухте корабли эскадры, сразу выхватив взглядом флагманский крейсер «Мигель Сервантес», на котором держал свой флаг вице-адмирал Миер дель Рио. На отдалении стоял на якоре однотипный крейсер «Либертад», сменивший свое прежнее «монархическое» имя по настоянию настроенных на республиканский лад матросов. Крейсера хоть и построены в двадцатые года, но по английскому проекту, и по своим ТТХ и водоизмещению не уступят германским и итальянским «коллегам». Скорости хода у всех высокая, свыше тридцати узлов, хотя итальянцы значительно быстрее. Зато по бронированию «республиканцы» и «нацисты» заметно сильнее «фашистов», по вооружению практически полное тождество. Но в нынешней ситуации, случись бой один на один, любой их этих двух крейсеров под красно-желто-лиловым флагом, которые он сейчас видел в заливе, потерпит поражение.
— Воюют не просто корабль на корабль, но и команда на команду, — тихо произнес Арасола, и с нескрываемой горечью подытожил. — У нас и без того хуже выучка, а так как офицеров, верных Республике, почти не останется, то командовать в бою просто некому!
Адмирал посмотрел на третий крейсер этого типа — «Альмиранте Севера» сейчас стоял в доке на ремонте, и был небоеспособен какое-то время, еще дней десять. Но основные работы на корабле закончены, и можно запускать воду в док — но это будет сделано только в понедельник, когда после выходного придут рабочие. Но тогда будет поздно — мятеж здесь начнется послезавтра, заговорщики выждут сутки, присматриваясь к тому как происходит выступление по всей стране.
— Сегодня-завтра, у меня есть время, послезавтра будет уже поздно — так что нужно поторопиться,и главное совершить сегодня. Вот только какое объяснение мне найти для адмирала Нуньеса⁈ Достаточно правдоподобное, чтобы дон Индалесио ему поверил⁈
Арасола задумался, и тут ему показалось, что спасительный вариант им найден. Он еще раз посмотрел на стоящие в заливе корабли, и взглядом уткнулся в высокие мачты старого линкора «Эспанья», что вот уже два года стоял в резерве, полностью небоеспособный.
— А ведь и для «старичков» найдется служба…
В действующую эскадру испанского флота также входил второй старый линкор «Хайме I» находившийся сейчас в Сантандере вместе с эсминцев «Альмиранте Антекера». Все четыре боевых корабля эскадры завтра должны уйти к Гибралтарскому проливу, как только станет известно о начавшемся в Марокко мятеже. В Мадриде сообразят, что высадка «Африканской армии» в южных портах Испании не сулит ничего хорошего сторонникам Республики. А в море произойдет страшное и трагическое противостояние — как только команды узнают, что в мятеже участвуют практически все офицеры и адмиралы, то немедленно взломают арсеналы, разберут винтовки и на палубах прольется кровь. На линкоре офицеры попробуют разогнать матросов пулеметным огнем с мостика, но будут поголовно перебиты.
— Кровь, ее никак не избежать. С палубы не сбежишь…
Оглядывая корабли, тихо пробормотал Асарола,
