Ленину уже ничего не может повредить.
— Скоро?
— Врачи дают ему несколько недель. Скорее даже несколько дней. Исход может наступить в любую минуту.
— Ах, не вовремя, — вздохнул Коба. — Лучше бы летом. А то ведь скажут, что его добила конференция.
— Кто скажет-то? Враги? Они в любом случае что-нибудь скажут. Не в них дело. Ленин — наше знамя, и нужно бы это знамя привести в пристойный вид. Недавно мы задержали гражданина, который пытался передать западным журналистам фотографии Ильича в Горках.
— У нас есть западные журналисты?
— Немножко есть. Норвежцы, шведы, опять же немцы.
— С фотографом проблему решили?
— Решили. Окончательно. И дали знать другим, чтобы неповадно было. Теперь все фотоматериалы изымаются и передаются на рассмотрение.
— Кому на рассмотрение?
— Мне, Коба, мне.
— Тогда ладно. Наша задача — сделать Ленина иконой. Скажу больше — богом. Всеведущим, вездесущим, не знающим сомнений, правым всегда и во всём. Чтобы в каждом городе, в каждом селе, в каждом совучреждении были его иконы, его статуи, его имя. Вот эта задача — так задача. Чтобы каждый с именем Ленина ложился и с именем Ленина вставал. Народу нужен бог, без этого народу неспокойно. А если узнают, что два года Ленин был нездоров настолько, что… Сам понимаешь. Так что нужно писать биографию Ильича ещё вчера. Каждое слово — серебро, каждое молчание — золото. И все воспоминания о нём должны быть без пятнышка. Ну, болел. Но работал, работал и работал. В перерывах гулял по лесу, собирал грибы, играл с деревенскими детишками. Никакого мычащего паралитика быть не должно. Всех строго проинструктировать, в ком будут сомнения — в расход.
— Тогда, может, и Магеля — того? Вместе с ассистентами?
— Тогда уж и всех врачей нужно. Немцев прежде всего. Но немцы куплены, и знают, что у нас длинные руки. А Магель… Магель застал последние дни великого вождя. На Голгофе. Агония, она и есть агония. Если что, объявим Магеля отравителем, растлителем, да кем угодно объявим. Эка фигура — Магель, — Коба усмехнулся в усы. Не Магеля нужно в расход, а совсем-совсем других людей. Дайте срок, ужо…
— А с Горками как решим? На Горки претендентов трое. Катя, то есть Крупская, Мария Ульянова и Дмитрий Ульянов. Все хотят основать родовое гнездо.
— Да пусть их грызутся. Есть задачи поважнее. Охрану сняли?
— Большую охрану сняли ещё год назад. А малую — перед партконференцией. Людей чертовски не хватает, а зачем Ленину сейчас охрана? Есть комендант, есть личный охранник, и санитар предупрежден, что в случае нападения ни в коем случае нельзя, чтобы Ленин попал в лапы налетчикам. Да только кому он такой нужен…
— Ну, я бы на твоем месте послал бы человек пять-шесть, если срок уже близко. Самых-самых проверенных.
— Самых-самых хорошо, если полтора человека найдётся, — ответил Дзержинский, и на этом кремлёвское чаепитие закончилось.
19 января 1924 года
Орден Ленина и Сила Науки
— Этот аппарат основан как на последних научных исследованиях в области трансцендентальной физики, так и на обнаруженной профессором Картером при исследовании гробницы Тут-Анх-Амона схеме воплощения, посредством которой эксплуататоры-фараоны могли перемещаться из тела в тело и существовать в течение многих поколений, — Селифан остановился, словно пережидая шквал восхищения.
Шквала не было, собравшиеся угрюмо молчали. Помимо барона Магеля, Антуана, Мустафы, самого Селифана и заказчицы госпожи Крупской, вокруг постели больного присутствовали профессора Ферстер и Осипов, доктор Елистратов, медбрат Петров, комендант Вычетис, охранник Пустовойт, а также два истопника, печник, случайно оказавшийся в доме, дворник, два шофера, повар, кухонный рабочий и посыльный. Всех их собрали по настоянию Антуана, «так нужно», сказал негр. Магель сидел в кресле в углу комнаты, Крупская — на табуретке у постели Ленина, остальные стояли.
Не дождавшись восхищения, Селифан вздохнул и продолжил:
— Как доказал товарищ Маркс и прочие прогрессивные мыслители, мир материален. Никакой поповщине в мире места нет! Магия — это всего лишь непонятая наука! Материя состоит из вещества, из поля и из времени — это непреложный факт! Что такое болезнь? Болезнь есть нарушение поля, которое со временем приводит к нарушениям вещества. Как лечить болезнь? Путем коррекции, то есть исправления поля при наличии достаточного количества вещества. Для этой коррекции был создан аппарат Magnetomonischer Vasoaustauscher, единственный в мире, предназначенный для излечение только одного человека, великого вождя пролетарской революции, дорогого товарища Ленина! Он осуществит передачу вещества и поля во времени от доноров к реципиенту, тем самым способствуя излечению пациента.
— Что он говорит? — спросил Ферстер Осипова по-немецки.
Осипов перевел.
— Какая чушь! — презрительно сказал немец.
— Вот господин немец не верит в силу разума, не верит и в исцеление дорогого вождя. А напрасно! Сейчас он, господин немец, будет посрамлен на глазах всех присутствующих! Но для этого нужна помощь всех присутствующих!
— Итак, Мустафа!
Мустафа открыл солдатский сундучок, достал чугунную чушку, напоминающую видом каравай, и поставил её на стол.
— Два пуда первосортного чугуния! — сказал Селифан.
От чушки тянулись два провода в оплетке, один провод синий, другой красный, с зажимчиками на концах.
Антуан взял провода, протер их марлей, смоченной в самогоне, и прикрепил красный провод к левому уху больного, а синий — к правой стопе, к мизинцу. Мустафа подал негру магнит, большой, величиной с подкову тяжеловоза. Негр положил магнит рядом с чугунным караваем.
— Magnetomonischer Vasoaustauscher к работе готов, — объявил Селифан. — Теперь главное. Ни поле, ни материя, ни время из ничего не берутся. Если в одном месте нужно прибавить, в другом придется убавить — это закон вывел великий материалист крестьянского происхождения Ломоносов. Мне нужны добровольцы, искренне желающие поделиться с товарищем Лениным веществом, полем и временем. Для этого им будет нужно надеть на себя вот этот орден, — в руках Селифана вдруг возник медальон на цепочке. — Это не простой орден, не какой-нибудь там Станислав, Владимир, или Анна на шее, это — Орден Ленина. Принявший его приобретет знания и силу, верность и отвагу, ум и совесть, необходимые для исполнения воли товарища Ленина.
Селифан поднял медальон и забубнил:
— Орден Ленина представляет собой знак, изображающий портрет-медальон Владимира Ильича Ленина из платины, помещённый в круг, обрамлённый золотым венком из колосьев пшеницы. Тёмно-серый эмалевый фон вокруг портрета-медальона гладкий и ограничен двумя концентрическими золотыми ободками, между которыми проложена рубиново-красная
