— Да ты чепуху–то не городи! – Лев, развернувшись к абреку, возмущенно всплеснул руками. – Это какой же Тер… богатырь нужен, чтоб убить тебя смог? Лично я про таких ухарей только в ки…книжках читал. В детстве, в сказках.
Чуть надувшись от невесть откуда накатившей злости (а больше от страха потерять друга), Троцкий ненадолго замолчал. Покопавшись в воспоминаниях обеих своих сущностей, он выудил нужную информацию и продолжил.
— Как со своими делами закончишь, приходи в ресторацию «Гамбринус» и спроси Мишу Винницкого. Мы с ним вроде как приятели да дела общие есть, он тебя ко мне и отведет. Как обо мне спрашивать, я тебе уже говорил. А там уже решать будем, что нам дальше делать. Захочешь — в Грузию вернемся, не захочешь — еще чего придумаем. Привык я к тебе, не хочу расставаться.
— Коли так — приду, — Туташхиа усмехнулся в бороду. — Только, друг мой, Лев, не получится из тебя абрека. Я так думаю. И мне пора с разбоем заканчивать, губернские начальники озверели, чуть что, уже не полицию — войска отправляют абреков ловить. Буду жив, вместе о другой, мирной работе, подумаем. Но только после того, как дела закончу. Других имен мне не надо, про тебя спрашивать, как про Льва буду. Пусть твои кунаки об этом знают.
— А смелый капитан у этого кораблика, — не желая даже в мыслях оставаться в одиночестве, Троцкий, изменив тему разговора, указал рукой на покачивающийся у причала пароход, на борту которого золотом отливало звучное имя — «Одиссей».
— Почему так сказал? — вглядываясь в фигуры людей, стоящих на мостике соседнего судна, прищурился Туташхиа. – Знаешь его, да?
— Жил в древности царь такой, Одиссеем его звали, — Троцкий, начав читать лекцию менторским тоном, вдруг вспомнил уроки в восьмом «А», поперхнулся на полуслове и сменил тональность на менее занудную. – Он, значит, грек, враги – троянцы. Делать людям было нечего, и они, значит, десять лет друг дружку молотили почем зря. Воевали, так сказать. Как греки ту войну выиграли, Одиссей домой собрался. Но, видно, по дому не сильно соскучился, потому, как до своей Итаки он еще десять лет добирался. А пути ему предстояло, ну чуток побольше, чем мы с тобой на пароходе проплыли. И носило его по свету белому, от Эллады до Колхиды и еще Бог весть где, там, где никто до него не бывал. Первопроходимец, блин. До того доплавался, что чуть собственного царства не лишился. Вот и думаю, и у этого корабля судьба не простая, и у капитана, коль он судно свое так назвал, соответственно.
— Тогда и впрямь – смелый, — кивнул Туташхиа, направляясь к пассажирским каютам. — Ты пока на кораблики любуйся, а я оружие заберу, берег близко.
Абрек скрылся в надстройке и на палубу вышел только тогда, когда пароход мягко уткнулся в причал.
— Мир друзьям — смерть врагам! — сойдя на берег Дато протянул руку Троцкому. — Не будем долго прощаться, не нужно это. Как с делами покончу – найду тебя, а сейчас — прощай! Даст Бог — свидимся.
Абрек развернулся и, не оглядываясь на Льва, скорым шагом пошел к извозчикам, стоявшим неподалеку от пристани.
— Даст Бог — свидимся… — еле слышно прошептал молодой человек, провожая грузина взглядом.
Избавляясь от внезапно набежавших слез, Лев помотал головой и, увлекшись царящей вокруг суетой, невольно замер: слева от него по сходням «Великого князя Алексея» неспешно передвигалась шумная колонна пассажиров третьего класса, справа, чуть поодаль от основной массы народа, стояли два офицера торгового флота в белых кителях.
Один из них что–то негромко говорил матросу в белой форменке и бескозырке с надписью «Одиссей». Троцкий еще раз окинул офицера взглядом и, слегка позавидовав радостной улыбке на лице моряка, негромко вздохнул и пошел прочь. Он даже не догадывался, что судьба только что свела его с человеком, который полностью изменит его жизнь.
Арсенин (а это был он) тоже обратил внимание на одинокого молодого человека, потерянно, можно сказать обреченно, стоявшего посреди причала. Не являясь альтруистом и не понимая толком, откуда взялось подобное стремление, он хотел поинтересоваться, не нуждается ли незнакомец в помощи, но когда инструктаж вахтенного был закончен, человек уже исчез из поля зрения. Отмахнувшись от несуразностей бытия, капитан развернулся к старпому.
— Ну что, Викентий Павлович, вахты на стоянке мы распределили и сдается мне, что два старых морских волка вполне заслужили малую толику отдыха?
— Ваша правда, Всеслав Романович, еще как заслужили, — азартно потер ладони Политковский. — Фрахт исполнили, судно в родной порт привели без потерь. На вахте младшие штурмана остались. Силантьев в город подался, у него как выяснилось, амуры завелись. Надо бы поскорее новый фрахт брать, да в море уходить, не то, ежели с походом затянем, к следующему рейсу нового старшего штурмана искать придется. Петр Семёнович с Никитой Степановичем в поход по местным бильярдным отправились. Механик наш по книжкам какой–то особый новый финт изучил, и теперь жаждет врачу показать, где мать Кузьмы ночевать изволила. К ночи на «Одиссей» вернутся, обещались даже не шибко подшофе быть. Команда, за исключением суточных вахт, на два дня на берег отпущена, как вернутся — нынешние вахтенные гулеванить пойдут. Так что и здесь все в порядке. Осталось только нам с вами занятие по душе найти.
— Вы не женаты, да и я узами Гименея не связан. А посему, отчего бы нам, двум старым холостякам, не податься в ресторацию, благо, состояние кошелька сие вполне позволяет? — азартным от предвкушения голосом предложил Арсенин. — А ночевать в гостинице останемся. Не портить же нам реноме появлением на судне в не вполне трезвом виде с компанией граций в придачу? Только вот какому из дворцов Бахуса предпочтение отдадим? В прошлое наше пребывание в Одессе я все больше в недорогих заведениях обедал, без излишеств, так сказать.
— Абсолютно с вами согласен, Всеслав Романович, — улыбнулся Политковский. — И по поводу ресторации, и тем паче граций. А на счет того, где удачное рейса окончание лучше спрыснуть… предлагаю в гостиницу «Лондонская» махнуть. И кухня там шикарная, и гостиница под боком.
— Оно бы неплохо, — задумчиво протянул Арсенин, — да только в «Лондонской» наш добрый друг херре Халле проживать изволит. Мы, конечно, вазы с роялями крушить не намерены и личностью в салате отродясь не почивали, но, как по мне, лучше бы нам в каком другом месте отдохнуть.
— Тогда можно в Новую Биржу отправиться, — предложил старпом. — Там клуб–ресторан открылся, говорят вполне приличное место. А напротив, в пятнадцатом доме, и гостиница есть, «Бристоль» называется. Правда, в ней ночевать удовольствие не из дешевых. Ну да одну ночь оплатив, не разоримся, поди.
