Можно было бы не городить огород, а применить простой огневой способ. Но в данном случае он не подходил. Во-первых, трудно рассчитать потребное время горения. Хотя и известна формула скорости горения: один метр в минуту. Но, как говорится, раз на раз не приходится. Тем более, что мне нужно было заложить еще один заряд, с другой стороны моста. А во-вторых, самое главное. Встанет ребром вопрос возврата. Если взорвать мост, когда я буду находиться ниже по течению, то этим же путем мне воспользоваться будет никак нельзя. Мост, рухнув, перегородит проход, а саперы, которых обозленное немецкое командование, обязательно пришлет его восстанавливать, окажутся нежелательными свидетелями.
— Так уж лучше установить будильничек, часиков так на девять-десять, что бы рвануло, аккурат тогда, когда будет наиболее интенсивное движение. Да и сам я, к тому времени, уже по идее, возвернуться должен.
Аналогичным образом зарядил крайнюю от меня сваю, с таким расчетом, чтобы взрыв разнес и опору, и настил и, если уж очень повезет, то какую-нибудь машинку. Пусть, махонькую, но на безрыбье, как известно, и рак за тунца канает.
Закончив с укладкой и, не забыв выставить таймер будильника, пускай у фрицев будет «гутен морген», спустился вниз. Когда я забрался в лодку, то меня там встретил обрадованный Туман. От радости, помахивающий хвостом.
— Вот ведь невозмутимая зверюга. Повезло мне, с помощником! Немногословный, за год от него, ни разу, лая не слышал. Изредка так, гавкнет, как бы обозначая свое присутствие, и на этом все. Усидчивый, где положил, там и лежит. Исполнительный, что сказал, то и делает. Сказал сидеть — сидит, сказал охранять — сторожит. Невозмутимый, хладнокровия на трех англичан хватит! В общем, идеальный напарник. Еще бы разговаривать умел, то ему бы вообще цены не было. А так, и хочется, иногда, поговорить о наболевшем, и не с кем. Ну, да ладно. Главное не скучно жить стало. Некогда скучать-то! Дел — невпроворот!
Прислушавшись к происходящему на верху и, не приметив ничего настораживающего, тихонько выгреб на стремнину. Вниз по течению, даже грести не надо. Только подправляй, изредка, чтобы к берегу не снесло. Да и, плыви себе, потихоньку. Течение у Немана, во всяком случае, в этом месте довольно сильное. Но, отойдя на безопасное расстояние, пришлось опять включать электродвигатель, потому что время поджимало.
Пока провозился у моста, часть времени потерял, поэтому сейчас приходилось наверстывать упущенное. Поскольку на часах уже шел второй час ночи. Пускай и сделал хорошее дело, но этот, нечаянно попавшийся мост, не имел стратегического значения. В отличие от того, что располагался под Меркине. Именно по нему сейчас движутся, со всей возможной скоростью, танковые части Гота.
— И пускай, кампфгруппы, третьей танковой группы уже ушли далеко вперед. Но танк это не лошадь, а такое животное, которое без своевременного питания, в данном случае горючим, далеко не уедет. Да и без боеприпасов, танк уже не танк, а железная колесница. Годная, только, для перевозки экипажа. А если лишить его и того и другого?
Кампфгруппой, согласно немецкой терминологии, обозначались временные организационные структуры, на которые делилась танковая дивизия в наступлении, включавшие в себя танки, мотопехоту, артиллерию и саперов. В вопросе выполнения поставленной боевой задачи, они были самодостаточны. Что позволяло им длительное время действовать даже в условиях полной автономии. Но все равно, успешность этих действий определялась, прежде всего, бесперебойностью снабжения. А так как немецкая военная машина отличалась крайней степенью организации работы тыловых служб, то и успех подвижных соединений, находился в прямой зависимости от нее.
Если же сюда добавить жалобные слезки самого, командующего третьей танковой группой, генерал-полковника Германа Гота, то складывается и вовсе интересная картина. В своих воспоминаниях, без наличия которых никак нельзя было представить любого, более-менее крупного, военачальника Вермахта, которому посчастливилось вырваться живым из огненного горнила этой войны. Каждый из них, считал своим непременным долгом, откреститься от ответственности за развязывание кровавой бойни, а также оправдаться в собственных неудачах. Находя для этого массу различных объективных причин.
— Хотя, для обозначения такой ситуации, в русском языке, давно уже существуют соответствующие аналогии, по типу того, что «плохому танцору всегда я. ца мешают».
Так вот, с целью оправдаться и доказать окружающим, что он лично не совсем плохой танцор, Гот и навалял, или навалил, гениальный опус, под громким названием «Танковые операции». В котором объясняет причины собственных неудач, в том числе и в первые дни войны.
По его словам, после того, как ударные кампфгруппы 12-й танковой дивизии, при поддержке передовых частей 18-й моторизованной дивизии выполнили поставленную перед ними боевую задачу, ему, как командующему 3-й танковой группы, не удалось развить успех. По самой банальной причине. Видите ли, пока части 19-й танковой дивизии отдыхали после форсированного марша, на западном берегу Немана, в преддверии дальнейшего прыжка на Восток, следовавшие следом за ними тыловые подразделения 8-го авиационного корпуса, таким отдыхом пренебрегли. Им, видите ли, приспичило, выполнить приказ своего командования, который гласил: «Не в коем случае не отрываться от передовых частей!» Вот и выполняли его со всем усердием. При этом обогнали части 19-й дивизии, расположившиеся на отдых. А так как в тылах этого корпуса наличествовало без малого 2000 единиц техники, включая, по словам Гота, тяжелые грузовики, груженные телеграфными столбами, то они, своей массой, запрудили все, пригодные для движения, фронтовые дороги. В особенности, когда, переправившись на восточный берег, НЕОЖИДАНО попали на плохой участок дороги.
— Ага! Это в России то, и вдруг неожиданно! Да у нас испокон веков две беды: дураки, и дороги. Причем, еще не известно, чего больше. А вот тот факт, что немцы тащили с собой все необходимое, включая ТЕЛЕГРАФНЫЕ СТОЛБЫ, при условии, что лесов в Белоруссии, более чем достаточно. Это еще раз говорит об идеальной организации логистики в германской армии. Которая в своей деятельности учитывала любую, даже такую, на первый взгляд, незначительную мелочь. И если вставить палку, а еще лучше железный лом, в колесо этого, отлаженного, механизма? То немецкая военная машина может дальше и не поехать. Или же будет ехать, но с большими пробуксовками.
Размышляя, таким образом, и прикидывая х… к носу, сравнивая различные породы ежиков, которых можно положить под роскошный зад Гота, чтобы он нашел еще тысячу и одну причину собственных неудач, я не забывал, при этом оценивать обстановку. И, по мере сил, управлять лодкой, для увеличения скорости которой, даже пришлось включать основной двигатель. Правда, продолжалось это недолго. На этот резкий, выбивающийся из общей картины шумов, звук мотора последовала незамедлительная реакция. Сначала по берегам реки, причем, что характерно по обоим, забегали огоньки карманных фонариков. Но вскоре, сразу в трех местах, вспыхнули огни авиационных прожекторов, которые целенаправленно стали обшаривать водную гладь. В поисках неучтенного нарушителя ночного спокойствия.
