Предчувствуя недоброе, Вита вопросительно посмотрела на него.
– Вы должны вымыть мне руки и ноги, как того велит обычай!
Девушка застыла на месте, думая, что ослышалась.
Она прекрасно понимала, что он хочет оскорбить и унизить ее. И еще она знала, что бедуинские женщины не только моют руки и ноги своему хозяину или мужу, но еще и прислуживают ему во время трапезы, но сами никогда не едят с ним за одним столом.
Синьор Дайри рассказывал, что бедуинским женщинам никогда не достаются лучшие куски, и они вынуждены доедать то, что останется после обеда хозяина, скрывшись на женской половине жилища. Им никогда не приходится пробовать хороших кусков мяса – только то, что не захотел есть их повелитель.
И теперь взбешенная, растерянная Вита просто не знала, что ей делать. Ее гордость требовала дать ему достойный отпор. Но если она снова разозлит шейха, то, вполне возможно, ему опять захочется силой подчинить ее себе.
Внезапно девушке пришло в голову, что с ее стороны будет более достойным, а возможно, и приведет его самого в замешательство, если она спокойно сделает то, что он от нее требует. Ведь он не может не понимать, как бы он к ней ни относился, что, заставляя ее делать это, он нарушает все законы гостеприимства, которыми на Востоке так гордятся.
– Разумеется! – сказала она, с трудом заставив себя чуть улыбнуться. – Но только, боюсь, вам придется подробно объяснять мне, что надо делать. Такого обычая нет в Англии, там подобное занятие посчитали бы не подобающим для леди.
Шейх щелкнул пальцами, и черная рабыня, которая прислуживала им в самый первый раз, внесла глиняную чашу с водой и полотенце.
Затем он что-то сказал рабыне, и та, с чуть заметным удивлением, вручила Вите чашу.
Девушка поднесла ее шейху, и тот окунул в воду пальцы. Затем Вита вытерла ему руки полотенцем мягкой льняной материи.
Во время всей этой процедуры она ни разу не взглянула на шейха. После того как она кончила вытирать ему руки, она опустилась перед ним на колени, готовая к тому, чтобы то же проделать и с его ногами.
Он был бос, Вита заметила, что шейх ходит по ковру без туфель. Девушка невольно отметила, что ступни у него узкие, хорошей формы.
Она вытерла ему ноги и, в первый раз за все время взглянув на него, сказала с чуть заметным вызовом:
– Мне бы только хотелось знать, сколько подобных процедур заменяют одного барана!
Шейх ничего ей не ответил, и девушка продолжила:
– Я прекрасно понимаю, что вы заставляете меня платить за нанесенное вам оскорбление. Я только хотела бы знать, как дорого мне придется заплатить вам за него.
– Вы свободны от долга! – резко ответил шейх.
Вита выпрямилась.
– Рада это слышать. Но тогда, может быть, вы скажете мне, в качестве кого я сегодня здесь присутствую, в качестве вашей пленницы или гостьи?
– А вам не все равно? – чуть насмешливо спросил шейх.
– Разумеется, нет. – Девушка дерзко взглянула ему в лицо. – В качестве гостьи я могу есть с вами за одним столом. Как пленница я должна буду дождаться, когда вы насытитесь, а я очень голодна!
Шейх неожиданно рассмеялся, и Вита поняла, что одержала маленькую победу.
Ей удалось, пусть хоть на мгновение, пробить ту неприступную защитную броню, которой он окружил себя, и теперь девушке очень хотелось бы знать, каким будет его следующий шаг.
– Садитесь сюда. – Шейх широким жестом указал на диван рядом с собой.
Почти тут же две рабыни внесли в шатер подносы с едой и расставили ее перед ними на низком столике.
К счастью, Вита уже знала из рассказов Бевила о том, как едят бедуины, и ничуть не растерялась, не увидев на столе никаких столовых приборов.
Главным блюдом была баранина, приготовленная с особой кашей из пшеницы с маслом, которая называлась «бегоул», и верблюжьим молоком.
Бегоул был горкой выложен в центре большого деревянного блюда и обложен по кругу тонкими кусочками баранины.
Вита взяла пальцами кусочек баранины и, ловко захватив в него немного каши, скатала трубочкой и положила его в рот.
Еда была слишком горячей, и приходилось есть очень осторожно, чтобы не обжечь пальцы и рот. Вита сказала шейху правду – она была очень голодна, возможно, потому ей показалось, что ничего вкуснее в своей жизни она не ела.
Ей понравился свежеиспеченный хлеб и еще некоторые блюда, которые были, по-видимому, приготовлены из совершенно необычных для европейцев ингредиентов, так что Вита даже не знала, с чем их можно сравнить.
В самом конце им подали необыкновенно вкусное, сладкое блюдо, хенейн, приготовленное из хлеба, масла и фиников.
Единственным питьем служило кислое молоко, или леббен.
Вита уже слышала об этом обычае бедуинов и представляла себе, что это будет нечто очень неприятное, но, выпив несколько глотков, обнаружила, что, на самом деле, напиток вовсе не так уж и плох.
Синьор Дайри говорил ей, что бедуины, кроме него и кофе, больше ничего не пьют. Что же касается обычных горячительных, алкогольных напитков, то они считают для себя позорным их употребление.
После обеда им сразу же подали кофе.
Когда трапеза завершилась, одна из двух обслуживающих их за столом рабынь поднесла Вите чашу с водой, чтобы омыть пальцы, что Вита приняла с благодарностью.
За все время обеда, пока вокруг них постоянно сновали рабыни, шейх говорил очень мало. Вита же была слишком голодна. К тому же ей было все внове – ведь она впервые присутствовала на обеде у бедуинов. Каждый раз, когда ей казалось, что обед уже закончен, приносили новое блюдо, еще удивительнее предыдущего.
В конце, когда она уже решила, что не может больше проглотить ни кусочка, она выпила кофе и с улыбкой взглянула на шейха.
– Я была очень голодна, – сказала она, словно извиняясь за свою прожорливость.
– Вы, должно быть, гораздо сильнее, чем кажетесь, – заметил он. – Вы проделали очень долгий путь верхом по пустыне. Многие мужчины нашли бы его слишком утомительным.
– Я очень устала, – призналась она, – но не столько от самого путешествия, сколько…
Вита вовремя прикусила язык и тут же отчаянно покраснела, пожалев, что эти слова вообще сорвались с ее языка. Ей совсем не хотелось, чтобы шейх понял, что именно борьба с ним оказалась более тяжелым испытанием для нее, чем все остальное.
– Прежде чем вы отправитесь спать, – сказал шейх, – я хочу, чтобы вы написали письмо. Это в ваших же интересах, если вы не желаете задерживаться здесь долее, чем это необходимо. Чем быстрее ваше письмо попадет к шейху Меджулу, тем для вас же будет лучше.
– Но какие цели вы преследуете – могу я знать? – тихо спросила Вита, глядя шейху прямо в лицо.
– Вы боитесь, что он, возможно, сочтет, что ради вас не стоит рисковать? – насмешливо спросил шейх.
