- Но ведь Варшава это Европа – пафосом в голосе произнес дипломат - и лишаться такого важного элемента европейской дипломатии, это верх глупости, как вы этого не понимаете.
- Нам нужен не плацдарм, который все время придется оборонять и от удара с фронта, и от бунта в тылу. Сегодня нам нужен относительно дружественный сосед, с которым можно будет договориться миром, а не жаждущий реванша агрессор, готовый напасть на нас в любой момент по приказу господина Клемансо, ради чего он так хлопочет вокруг поляков и румынов. Ведь по своей сути они дешевое пушечное мясо для новой большой войны.
- Этого не может быть! – вспыхнул дипломат, но Сталин резко перебил его, - может, очень даже может. Вы плохо читали бумаги господина Игнатьева, а там все ясно и понятно сказано. Даже мне, не искушенному в дипломатии человеку ясно, что Польшу и Румынию, господин Клемансо готов использовать двояко не только против нас, но и против Германии и Болгарии.
- Хорошо – прервал их диалог Алексеев – допустим, вы правы Иосиф, но, что тогда нам требовать взамен? Вы сами сказали, что у нас все есть, а лишние земли могут вызвать заворот. Здесь вы противоречите себе.
- Ничуть ваше превосходительство. Конечно, можно предложить их продать, но господа союзнички откажутся обогащать нашу страну. Есть у меня одна идея. В числе трофеев господ союзников, есть один, который, по моему мнению, они согласятся обменять на Варшаву и прилегающие к ней земли. - И хитро подмигнув правителю, он ткнул пальцем в географический атлас. Наклонившись над широким листом атласа, Алексеев вначале удивленно хмыкнул, а затем произнес: - Это интересный вариант.
Новое заседание «совета четырех» Верховный правитель России встретил, что называется во все оружие, и начал не спеша торговаться, подобно опытному лавочнику, не желающего сбить цену своего товара. Как и в случае с Лодзью, вся железная дорога и варшавские заводы были объявлены российской собственностью, которая подлежала выкупу. Священная корова под названием частная собственность всегда было неприкасаема в мире капитала.
Едва только было достигнуто предварительное соглашение об уступке полякам Варшавы, как Клемансо тут же поднял вопрос о польских землях за Вислой, аргументируя тем, что польское население составляет там большинство. На, что получил довольно едкую реплику со стороны Алексеева: - В Африке негры тоже составляют большинство.
- Как вы можете сравнивать этих дикарей с цивилизованными поляками, неужели они для вас все едины? – взорвался французский премьер, явно подразумевая, что азиатская Россия ещё ой как далека от принципов европейской цивилизации
- Ну что вы господин Клемансо – немедленно парировал Алексеев – я просто пытаюсь осмыслить недавно подписанный нами устав Лиги наций, один из пунктов которых является право наций на самоопределение.
Глаза Клемансо зажглись гневом, но вступить в дальнейшую полемику с русским он не успел. В разговор вмешался Лансинг, желавший получить точный ответ на вопрос о восточных границах польского государства.
- Мы готовы уступить часть земель зависленского края, естественно при получении соответственной компенсации – изрек Алексеев, внимательно глядя на своих собеседников.
- И что же вы желаете получить? – ехидно бросил Клемансо – по-моему, в Европе уже ничего не осталось, что могло бы удовлетворить ваши аппетиты.
- Это не аппетит господин Клемансо, а обычный обмен, который происходит, между прочим, с вашего же одобрения – парировал Алексеев – если желаете, мы готовы продать вам эти земли и разойтись миром.
Впалая грудь премьера заклокотала сухим кашлем, и Клемансо был вынужден выйти из-за стола, дабы справиться с охватившим его кашлем.
- Какой другой вариант, вы хотите предложить – мягко поинтересовался Ллойд-Джордж, всем своим видом демонстрируя, что вариант с покупкой земель не приемлем.
- Господа, не буду вас утомлять. Мои эксперты нашли территорию, которая, вполне сходна с той территорией, от которой мы готовы отказаться, идя на встречу пожеланиям господина Вильсона. Можете не беспокоиться, это не Европа и не азиатские владения Турции.
Мы просим передать нам в качестве компенсации одну из германских колоний в Африке захваченных союзными войсками в ходе войны. Речь идет о Того, германской территории в Западной Африке. Как видите джентльмены, это вполне приемлемый обмен.
- Какие земли вы готовы уступить в пользу поляков – быстро спросил британец, кося глазом в карту – это должен быть равноценный обмен.
- Мы готовы сдвинуть нашу границу на линию Перемышль, Холм, Брест-Литовск, Белосток, Осовец, Летцен, Гумбиннен – бесстрастным голосом перечисляя города Алексеев - Как видите это очень большая территория господа.
- Вы согласны оставить Ивангород и Новогеоргиевск? – удивился Клемансо. Он только что подошел к столу, но все слышал.
- Да, мы готовы – подтвердил Алексеев – изъявляя исключительно добрую волю к пожеланиям своих союзников.
За столом переговоров возникла долгая пауза, которой верховный правитель не преминул воспользоваться.
- Если ни у кого из присутствующих нет ещё вопросов, то тогда лорду Керзону остается в очередной раз скорректировать новые границы и на этом вопрос можно считать исчерпанным. Не так ли господин Лансинг.
- Да конечно мистер Алексеев, американская сторона полностью удовлетворена, достигнутой договоренностью и считает, что польский вопрос полностью исчерпан – ответил госсекретарь, радуясь что, наконец, сможет закрыть этот порядком надоевший ему вопрос.
- Британская сторона так же не возражает против подобного обмена – произнес Ллойд-Джордж. Он так легко согласился с предложением русской стороны, так как согласно предварительному распределению колониальных трофеев, Того отходило французам. От подобного предательства, Клемансо не мог сдержать гнев, который вновь выразился в сухом надрывном кашле. Он вновь вышел из-за стола и смог справиться с рвущимся из груди воздухом лишь с помощью специальной микстуры.
Премьер ещё некоторое время потянул время, желая тем самым досадить всем присутствующим, но те с невозмутимым видом продолжали ждать его последнее слово. Ох, как хотелось Клемансо досадить им всем вместе взятым, но тут он попал в собственноручно выкопанную яму. Поэтому бедному премьеру ничего не оставалось, как подтвердить согласие своей страны на передачу Того в пользу России, убаюкивая себя тем, что больше нет препятствий к решению вопроса о репарациях с Германии.
Однако и снова с обсуждением вопроса о репарациях пришлось ждать ещё один день по требованию России. Верховный правитель желал окончательно утвердить свои новые границы с Польшей, Чехословакией и Румынией. Здесь камнем преткновения стала узкая полоска Закарпатской Руси. Лорд Керзон отводя её во владение словаков, основывался на том, что эта Русь почти никогда не входила в состав России и, следовательно, претензии со стороны русских на неё не обоснованы.
