Они выпили. «Столичная» была крепкой и сердитой. Миша почувствовал, что коньячная основа, сложившаяся утром получила солидное подкрепление и он снова опьянел.
Брежнев то же оказался навеселе. Но не только от водки. Удачная охота, улучшение здоровья, даже мороз и ветер придали ему настроение эйфории. Он ткнул Мишу в живот:
– Сегодня массаж будем делать?
– Надо бы, – неопределенно сказал экстрасенс, не понимая, к чему ведет пациент.
К счастью, все обошлось. Брежнев только похвалил его и пригласил в машину. Охота завершилась, водку выпили. Что еще делать на холодке?
В отапливаемом салоне всяко будет лучше. Тепло и водка заставили его задремать. Проснулся он уже при подъезде к Завидово. Точнее сказать, Брежнев растолкал его, ворча, что на людях надо быть всем торчком.
Ух, лучше поработать в теплой комнате массажистом, чем «отдыхать» на морозе и ветру. Опять придется активизировать защиту организма, удалить из него алкоголизм и нормализовать системы жизнеобеспечения. Все это, конечно, сработает, но, напомнил себе Миша, излишне часто использовать эту методику нельзя – доведешь себя до истощения.
Брежнева с его охотничьими трофеями отвели на третий этаж, а Миша поплелся на второй этаж, чтобы принять душ, где-то с час поваляться в неглубоком сне и взяться за выздоровление своего тела от того безобразия, которое ему помогали делать товарищ Брежнев с компанией.
Впрочем, ему немного помогли. Едва он вышел из душа, как в дверь предупредительно постучали и в его номер вошла официантка с тележкой, на которой была масса всяких вкусностей: большой фарфоровый чайник с горячим крепким сладким чаем, блюдечком с нарезанным лимоном, булочки и пирожки.
– Угощайтесь, – мило улыбнувшись, сказала девушка, – перед ужином я к вам подойду за посудой.
Однако, сервис, – удивился Миша, – близость к сиятельному телу? Элементарная вежливость? М-гм, его красота и утонченность?
Чуть позже он это выяснит, а пока взамен сна Миша позволил себе побаловаться кисло-сладким чаем, сибаритствуя с помощью пирожков и булочек.
Он выдул почти две трети чайника и только после этого принялся разрабатывать тело, поклявшись, что после возращения целый месяц не будет пить, а излишки спиртного будет сплавлять Ичам.
Глава 18
Часа через два в дверь снова постучались. Это был Алексей. Его стоило сразу пожалеть и обругать за излишнее увлечение вредными привычками. Ничего такого Миша делать не стал, а только поинтересовался, чем тот лечился.
Оказалось, много чем – таблетки, контрастный душ, крепкий час, заваренный там же в помещении охранников. Помогало, но не совсем. В этом случае, главное лекарство – время, которое позволит организму вывести алкоголь и прийти в себя органам человеческого тела… или использовать методику ХХII века по исцелению пациента.
Глядя, как Алексей морщится от головной боли и страдает от тошноты и слабости, Миша велел ему лечь на стол.
– Леонид Ильич ожидает, – нехотя попытался отговориться Алексей.
Однако, Миша сообщил, что это займется всего пять минут и отправил его на кровать. Не непотребство творить, а массаж проводить для укрепления расстроенного здоровье. Велел скинуть одежду и понеслось…
Сначала он провел крепкий, активный массаж, от которого Алексей только кряхтел, но не жаловался. Потом разминал шею, плечи и поясницу, – таким образом, проводил точечный массаж. И в конце короткой процедуры провел уже расслабляющий массаж.
– Все, теперь на ноги и быстро идем к Леониду Ильичу.
Алексей встал с кровати с блаженной улыбкой и страдальческим выражением на лице – так быстро Миша провел различные типы массажа. Прошелся по комнате. Признался:
– Офигеть! Сколько смотрел на вас, экстрасенсов, но настоящего врача вижу впервые. И даже не врача. Верил бы в бога, сказал бы, что чудотворец. За несколько минут излечил от густого похмелья! Не поверил бы даже от своего командования!
Миша только загадочно улыбнулся и вышел в коридор. Надо поторопится.
Алексей вышел вслед за ним, на ходу ощупывая голову, словно опасаясь, что вместе с болью у него исчезла и она.
Так они и пришли в апартаменты Брежнева – один с загадочной, а другой с ошарашенной улыбкой. Не только сотрудники девятки, но и сам Брежнев обратил на вид Алексей. Он даже пошутил:
– Ты в коридоре не увидел давно умершего любимого родственника, которого трешку задолжал?
– Да нет, – с некоторым опозданием ответил Алексей, – ушел совсем больной, а вернулся весь здоровый. Никак не верю – разве так лечат?
– О-го-го, – закряхтел Брежнев, – счастливчик. Миша, ты можешь произвести еще одно чудо? А то спасу нет, а похмеляться не хочется.
– Для вас, Леонид Ильич, все, что угодно, – ответил Миша и стандартно добавил: – раздевайтесь по пояс.
Старого шутника такое требование, разумеется, подвигло на соленую шутку. Но одежду он снял, не видя в этом ничего странного или опасного. Лег грудью вниз на кушетку, опять пошутив, что операция будет не тяжелой.
Брежнев – участник Великой Отечественной войны, сам, вроде бы ранен не был, только тяжело контужен, ему лучше знать. Миша только дипломатично заметил, что в любом случае гарантирует отсутствие боли, и принялся за работу.
Алексей – мужчина в расцвете сил. Даже в похмелье можно сказать, что он здоров и вынесет любой режим массажа. С Брежневым такой подход был совершенно невозможен. Старик, пострадал на войне, постоянная тяжелая нервная работа.
Исходя из этого, необходим очень щадящий массаж. Никакого повышения давления и нагрузки сердце. Только щадящий и точечный режим по некоторым точка его тела. А потом недлинный сон, когда организм будет очищаться и восстанавливаться.
Алексей, уже однажды прошедший через массаж Миши, самоуверенный, как человек с большим опытом, принялся рассказывать об этапах и заранее комментировать их эффект. Начал… и провалился. Миша и не собирался повторяться. Для Брежнева он поначалу провел то, что для Алексея кончил – успокаивающий массаж.
Надо сказать, что чекист был человек сообразительный.
– У тебя, я вижу, процесс непрерывный, – ехидно спросил он, – продолжаешь с того, на чем завершил на предыдущем?
Вряд ли Алексей стремился повредить экстрасенсу. Просто увлекся в пылу дружеских шуток. Но отвечать Мише не пришлось. Брежнев громко, с чувством, сердито прокашлялся, показывая свое отношение к болтовне охранников.
Слов не понадобилось. Чекисты рассосались в здании, в самой комнате кроме Миши оказались два дежурных сотрудника, молчаливых и невозмутимых.
– Вот так-то, – удовлетворенно сказал генсек, – а то треплются, как старые бабы. Делай, как надо, не обращай внимания.
Миша и не обращал. Проведя нужные процедуры, он добился своего. Брежнев уснул.
– Пусть поспит, – шепотом предупредил Миша, – часа через полтора – два, перед ужином, проснется, позовите, я буду в соседней комнате или на втором этаже. Если надо будет, приду.
Наивный Миша! Вместе с ним в другую комнату вышел один из постовых. Он доложил Алексею об уснувшем Брежневе и планы лекаря.
Алексей так посмотрел на мечтателя медицинских наук, что Миша понял – здесь ему будут указывать, что делать, а планировать он может направляться в Госплан СССР.
После игры во перегляды он смирился. Чекистов ему не переспорить. Тем более, Алексей предложил выпить еще чаю. Это только говорится, чай не водка, много не выпьешь. Еще как выпьешь, если нальют. Ибо не будешь заниматься чаем, будут заниматься тобой.
Чекисты – не генсек, излишеств не предложат. Тем не менее, пока тянется время до ужина, можно перекусить. Есть бутерброды с колбасой и сыром на ржаном хлебе. То же своего рода разносолы. Во всяком случае, Миша съел парочку с удовольствием. Никакой химии, только натуральные продукты.
Подливая чай, Алексей потихоньку вытягивал из Миши информацию. Объективная необходимость. КГБ необходим материал о лекаре, а тот не может обходиться без них. Слишком уж плотно вписались силовики в личную и деловую жизнь Брежнева.
