для нее такой поступок невыгоден. Совсем. Маслов в этом городе единственный человек, к которому она может обратиться за помощью. И обратилась. Она теряет от его смерти больше, чем кто-либо.
Пока нарезал круги, попытался снова выстроить хоть какую-то картинку. Итак. Есть Комарова, которая знает список нелегалов, отправленных ее дедом за границу к буржуям. Со всеми вводными, деталями и подробностями. Есть внешняя разведка, которая желает этот список получить. Есть Максим Сергеевич, который шуструю девицу искал. Нашёл. Ок. С этим все ясно. А вот дальше…Третья сторона, о которой говорила Александра Сергеевна. Назову их условно "враг". Так вот…Откуда, етить твою налево, враг узнал о списке? Иначе, зачем им Комарова? Вряд ли на органы, у этой особы вместо крови льется кислота, а вместо сердца — пламенный мотор. Нужна не сама Александра Сергеевна, нужны сведения. Ну, точно не во сне буржуйской контрразведке или что там сейчас, ЦРУ, Моссад, МI6, снизошли сведения о группе, внедренной хрен его знает, когда. Соответственно…Я остановился среди березок, сосредоточенно размышляя. Соответственно, им просто кто-то рассказал. Кто-то из наших. Этот разговорчивый товарищ, который нам совсем не товарищ, должен был в определенное время находиться рядом с Ершовым. Значит, человек из СМЕРШа. Или уже скорее из Министерства Государственной Безопасности, которое возглавлял Абакумов. Группу Ершов отправлял в 1949. В 1951 арестовали его шефа и под замес попал сам Виктор Николаевич. Есть еще те, с кем он договаривался. Кто точно знал, что Ершов с такими данными в башке должен жить долго и счастливо. Потому что силой они хрен смогли выбить. Так…Получается всего два варианта. Врагам информацию о нелегалах сдал либо тот, кто служил вместе с Ершовым в 1949, либо тот, кто замешан в деле Абакумова. И я уверен, Максим Сергеевич точно должен был это знать. Он ведь заметил слежку за Комаровой. Выяснял у полковника, что за ерунда происходит. Не мог Беляев не понять, девицей заинтересовались враги. Если наших шпионов там понатыкано, а их понатыкано, то буржуи своих тоже в Союзе имеют. Это работает в обе стороны.
Далее… Специальная группа разрабатывала проект усовершенствования самолета. Перехватчик должен стать бомбардировщиком. В группу попала Комарова. Но ей, если отбросить чисто профессиональное желание расти и всю подобную дребедень, оно не впёрлось. Что там какой-то самолет, когда у девицы в башке информация гораздо более ценная. В миллион раз ценнее факта, что наши продолжают работать с вооружением, несмотря на договоренности. Комарова нужна обеим сторонам.
Будем считать, что присутствие Александры Сергеевны в этой части шарады — чистой воды совпадение. А теперь, еще два занимательных персонажа. Филатова и Ведерников. Процентов на девяносто девять, уверен, вторым потенциальным диверсантом была Нина Ивановна. Тем человеком, который спер бы чертежи в случае отказа Маслова. Потому что девка эта выглядит удивительной дурой. Вот такой парадокс. Настолько удивительной, что, казалось бы, уж к ней точно никто не полез бы с предложением предать Родину. Нет, она несомненно реально туповата. Но… Это такая категория людей. Они слово "корова" пишут через два "а", не могут отличить Австралию от Австрии, и при этом, имеют очень хитрое мышление в вопросах, связанных с жизненными моментами. Надурить, обдурить, попользовать, крутить людьми. А Нина Ивановна ухитрилась спать с начальником отдела, подвернуть Калинину, держать рядом Ведерникова, и еще, уверен, имеется человек, которого она пыталась скрыть, когда велела своему дружку Игорьку рассказать про свой же роман с начальником. Потерять дойную корову в лице Мальцева? Ну, не знаю… Причина должна быть весомой. Поэтому и склоняюсь в сторону кандидатуры Филатовой. Ведерников? Нет, не думаю. Даже при наличии шантажиста-отца и брата-афериста, Игорек не лидер, не ведущий в этом звене. Он полностью пляшет под дудку Филатовой. И, наконец, вишенка на торте — Максим Сергеевич. Он точно планировал для каких-то конкретных целей использовать Ведерникова. До Филатовой либо не добрался, либо я об этом пока не вспомнил. Плюс, встреча с Масловым. Короче, какое-то осиное гнездо. Отвечаю.
А! Есть же еще один нюанс. Комарова говорит, ее хотят убить. Зачем? Она уверена, что попытаются именно отправить на тот свет. А как же нелегалы? Разве не это цель третьей стороны? Чертова память…
Я с силой пнул ближайшее дерево. Легче не стало. Только ногу ушиб. Облазив окрестности, вернулся на участок. Решил, теперь пора заглянуть в дом.
Дверь была заперта, но там такой замок, что его любой школьник откроет. Комаровой велел сидеть во дворе. Нечего нам двоим следить на месте преступления.
В доме было тихо. Оно и понятно. Но все же, это — специфическое “тихо”. Мне кажется, даже мухи ни одной не летало. Будто убийство Маслова поставило печать на этом месте.
Я осторожно прошел в комнату. Минуя кухню. Уверен, там уже нашли все, что можно было бы найти. Но инженер не сидел ведь только в той комнате все время. Он перемещался по дому. Что-то делал. И меня интересовало в первую очередь, что конкретно делал Лев Иванович? Как минимум, два дня.
Обстановка была скромной. Все-таки в этом времени подобные дачные участки используются для незамысловатого летнего времяпрепровождения. А чаще, вообще для того, чтоб иметь возможность покушать свойских огурчиков и помидорчиков. Кстати, про огурчики… Я замер посреди комнаты. А ведь на участке нет никаких огурцов. Откуда же Анна Степановна их притащила? Розы, вполне понятно, отсюда. А огурцы? Реально подруга дала? Так соседка говорила, нет подруг. Мол, супруга инженера относилась к окружающим высокомерно. Ладно, с огурцами разберемся. Сначала дом. Я покрутил головой, осматриваясь.
В углу стояла кровать. Рядом — шкаф и комод. У противоположной стены — круглый стол с красивой вязаной скатертью. И еще — полки с книгами. Книг было немного. Я направился к полкам. Интересно даже, что тут за подборочка имеется.
В основном — нетленка. Лев Николаевич, Александр Сергеевич и, что весьма символично, Федор Михайлович с его убивцем старушек. У нас, правда, не старушка, а вполне себе бодрый мужик. И убили его не топором, а ножом. Именно в этот момент я обратил внимание на то, что книга, о которой размышлял, стоит не как все. Выдвинута немного вперед. Будто ее не до конца задвинули или наоборот, оставили специально, дабы она бросилась в глаза. Вопрос только, в чьи глаза. Или у меня уже реально психическое расстройство на фоне всего происходящего.
Я медленно потянул творение классика на себя. Не знаю, с хрена ли медленно. Наверное, общая атмосфера сказалась. Трагичное место. Трагическая смерть. Я трагично медленно достаю роман "Преступление и
