сам задумался, а как бы Оля вела себя в такие минуты? Тоже впала в панику и требовала, чтобы ее спасти первой?
— Меня зовут Витя Волков, — ответил я. — Я сюда книги принес, но они скорее всего, сгорели, так что потом замолви за меня словечко.
Полина улыбнулась и помахала мне.
— Заметано! Давай, спускай скорее, тебе ведь тоже потом надо выбираться.
Что верно, то верно. Я начал постепенно отпускать шторы, а Полина тут же исчезла из поля зрения. Сзади гудел огонь и от дыма уже трудно дышать.
Хорошо, что девушка легкая, гораздо легче теток, которых я спустил первыми. Я уже знал, что шторы точно выдержат ее, поэтому спускал быстрее.
Перебирал руками и уже примерно знал, когда Полина доберется до низа. Внезапно веревка из штор резко ослабла, как будто груз исчез. Я чуть не упал назад от неожиданности, но удержал равновесие.
Неужели Полина сорвалась? Те грузные взрослые тетки удержались, а легкая девушка нет? Как же так?
В панике я бросился к окну, поглядел вниз и с облегчением увидел, что девушка стоит на асфальте, целая и невредимая и машет мне.
— Я спрыгнула раньше, чем нужно, со мной все хорошо! — крикнула она. — Давай, теперь ты. Скорее, мы тебя ждем!
Во двор вбежали пожарные, таща с собой рукава и лестницы. Быстро начали разворачивать здесь пункт по тушению пожара, одновременно оттеснив зрителей в сторону.
Я подумал, стоит ли мне ждать их и решил, что времени слишком мало. Поэтому я даже не стал поднимать шторы наверх, просто привязал тот конец, что остался у меня, к батарее центрального отопления и перелез через окно.
— Эй, уважаемый, осторожно! — крикнул сзади пожарный. — Вы уверены, что сможете спуститься?
Уж в чем-чем, а в этом я был уверен. Даром, что ли, занимался каждый день. Я кивнул и полез вниз.
— Витя спустится, я знаю, — сказала Полина сзади. Я ее не видел, только слышал голосок. — Он уже нас троих спас. Так что сам тоже спасется, даже не сомневайтесь.
Я добрался до второго этажа, когда веревка из штор вдруг ослабла и я внезапно полетел вниз.
Если бы дело происходило на большей высоте, я бы переломал себе все кости. Но, к счастью, я уже почти добрался до середины второго этажа, как раз находился напротив его окон. Так что, падение вниз получилось гораздо ниже, чем с третьего.
Я не особо успел разобраться, что произошло, как ухнул вниз. Наполовину перевернулся в воздухе, машинально выпрямил тело и постарался приземлиться на обе ноги.
При этом тут же слегка присел, чтобы ноги спружинили от падения. Ступни пронзила боль, особенно ту, которую недавно беспощадно раздраконил Харя. Как будто в них вонзились тысячи иголок.
Я невольно охнул и тут с обеих сторон меня подхватили другие люди. В руках я все еще держал бесполезные шторы.
— Ну как, жив? — спросил сбоку знакомый голос. Это тот самый пожарный, судя по всему. — Ничего не болит?
Сказать нет было бы чересчур оптимистично, так что я сначала попытался подняться, справедливо опасаясь, что не смогу стоять, но, к моему удивлению, все вышло намного лучше. Я вполне держался на ногах, несмотря на небольшую боль в ступнях.
— Вроде не болит, — я осторожно переместился с пятки на носок, сначала левой, потом правой ногой. Хвала всем богам коммунизма, и вправду не болит. Только немного. Совсем чуть-чуть, на донышке. — Жить буду.
Меня отпустили. Дали куртку, чтобы набросил на торс. Люди тут же переключились дальше на пожар.
Парочка мужчин из зрителей держали в руках фотоаппараты и активно щелкали ими. Хорошо, что сейчас нет смартфонов, а то видео с моим спуском уже разлетелось бы по всем сайтам, мессенджерам и соцсетям.
— Кто-нибудь знает, там есть еще люди? — спросил все тот же мужчина. Я оглянулся на него. Голос такой густой и басистый, ему бы в армии ротой командовать. Впрочем, не исключено, что недавно так и было. Мужик видный, каланча под два метра ростом, широкоплечий и бородатый, на плече держал здоровенный лом, на щеке шрам от ожога. Сразу видно, бывалый. — Эй, парень, ты не знаешь?
Это он на меня посмотрел. Я покачал головой.
— Я дошел только до триста пятого кабинета, там женщины кричали, — ответил я и поискал глазами теток и Полину. Неужели ушли, даже не попрощались? Впрочем, учитывая их состояние, я бы не удивился, там нужна срочная медицинская помощь. Психологическая помощь. — Больше не слышал. Но точно не знаю. Я вообще не здесь работаю.
Из окна кабинета, откуда мы сбежали, вырвались языки пламени. Эге, вовремя мы оттуда свалили. Пожарные оттеснили зрителей подальше.
Полина наконец выскочила вперед. До этого она помогала приводить в чувство одну из женщин.
— Там в триста втором вроде была Светлана Игоревна, — звонко сказала она. Все такая же, чумазая и растрепанная. — Не знаю, смогла ли уйти. Только оттуда окна на Сретенку выходят. С другой стороны здания.
По команде мужика один из пожарных побежал докладывать куда-то за угол. Остальные продолжили раскладывать рукава и собрались в кучку, совещаясь между собой.
Видимо, им надо решить, как действовать дальше, чтобы работать по плану, а не наобум. Кстати, именно из-за таких совещаний незнающие люди часто обвиняют пожарных в бездействии, но без согласованного плана нельзя выходить в поиск. Надо ведь выяснить, куда идти дальше, кого спасать в первую очередь, где очаги пожара и где надо тушить.
— Как ты только ноги не сломал? — спросила Полина. Вздернутый носик испачкан сажей, ей это очень идет, получилось мило. — Ты что, сделан из железа? Хотя нет, из несгораемой стали, потому что только так ты мог пройти через горящий коридор. Ты вообще, как у нас оказался? Зачем пришел? Ты из газеты, наверное? Архив пришел сдавать?
Я опять покачал головой. Что-то мне после пожара только и осталось, что все отрицать.
— Я студент. Пришел книги сдавать. Правда, теперь, видимо, остался без них, — тут я вспомнил про экзамен. Сразу заторопился. — Черт подери! Я же на экзамен опаздываю. У меня гос сегодня. Сколько сейчас времени? Может, еще успею зайти, одним из последних.
Полина поправила волосы, убрав одну прядь за ушко и кивнула.
— А ты на кого учишься, студент? Вроде точно не на
