ещё дважды, но так и не добившись результатов, пехота дождалась таяния тумана... И опять ничего не нашла. Не было на этом поле никакой другой техники, кроме сгоревшей немецкой, а также воронок от разрывов авиабомб и следов от гусениц...
... — К какой свинской собаке призрак?! Гауптман, Вы что, пьяны?
— Никак нет, господин оберст! Я абсолютно трезв! Но танк действительно исчез!
— Как такое могло случиться?
— Не знаю, господин оберст! Не было ни единого звука, ничего! А на рассвете оказалось, что этого танка нет! Не осталось даже ни одного обломка! Ничего!
— Ваши солдаты спали, вместо того, чтобы нести службу! А теперь вы выдумываете про какой-то танк-призрак. Он что, по воздуху улетел?!
— Никак нет! Танк, если судить по оставленным следам, просто уехал. Абсолютно бесшумно...
— Но как? Он же повреждён был! Вы сами же докладывали, что у него была сбита гусеница и горел двигатель.
— Так и есть. Я вместе со своими солдатами это видел своими глазами...
Но ночью он как-то смог уехать... Сам уехать смог...
— Мой бог... Что я теперь буду докладывать наверх?.. Стойте! Вы ж говорили, что остались следы?
— Так точно! Следы прекрасно заметные. Уходят в лес. Я отправил по ним разведку.
— Так! Берёте всю свою роту на бронетранспортёрах и ищете этот танк. Делайте, что хотите, но найдите мне его! А я же свяжусь с авиацией. И докладывайте мне результаты поиска каждый час!
— Яволь!..
... А обсуждаемый танк с крестами на броне и с длинноствольной пушкой к этому времени уже пару раз пересёк дороги, потом опять сворачивал в лес. Один раз покрутился на встретившемся ему по пути бывшем поле боя среди разбитых советских танков, а затем опять растворился в лесу.
Даша от толчков танка уже проснулась и теперь молча сидела в уголке, стараясь не слететь с полки при резких поворотах.
Спустя два часа Виктор загнал танк в небольшую группу кустов и мелких деревьев неподалёку от ручья, где при помощи девушки и укрыл его маскировочной сеткой.
Пробежавшись вокруг и осмотрев результаты маскировки, парень остался почти доволен. Кое-где лишь добавил потом веток, да постарался следы от танковых гусениц замаскировать. Те остались видны, конечно, но сильно уже в глаза не бросались. Просто на старые они стали похожи.
Тем более, что кроме них здесь присутствовали ещё и другие следы. И даже невдалеке стоял брошенный советский трёхбашенный танк Т-28 с открытыми люками.
Пока Даша готовила им на трофейной переносной печке еду, Виктор успел сбегать и проверить этот танк. И остался осмотром очень недоволен, ибо тот танк оказался абсолютно исправным. Только топлива в баках у него не было.
Танкисты при покидании своей боевой машины даже не соизволили привести его в неисправное состояние. Не были сняты ни замок с орудия, ни пулемёты. Да и боеприпасы тоже остались.
Вот и пришлось теперь Виктору этим заниматься вместо бывшего экипажа. Он снял с танка все три пулемёта и замок с пушки. Замок закопал, а вот пулемёты с патронами к ним завернул в найденный здесь же брезент и закрепил за башней на своей боевой машине.
А вот сам брошенный танк парень заминировал. Сделал нечто типа растяжки на прикрытые им люки, а саму гранату придавил снарядом. И теперь, при попытке открыть люк, граната сработает и ага... Будет большой Ба-бах...
Потом они с девушкой наконец-то поели. Даша приготовила простенький суп, которым они с ней с удовольствием и заправились.
Солнце уже поднялось достаточно высоко и теперь жарило изо всех своих сил. И люди поспешили укрыться от его лучей в недрах танка. Всё-таки там было намного прохладнее. Да и безопаснее...
Виктор расслабленно сидел на своём рабочем месте, курил и выпускал дым в приоткрытый люк. Даша с удовольствием слушала музыку, которую он ей нашёл. Для него это было ретро, а вот для девушки всё неизвестное и до этого ею не слышанное.
Над ними пару раз пролетел самолёт-разведчик, но вроде бы ничего не заметил. В лесу неподалёку прятались несколько человек, отмеченных нейтральным жёлтым цветом. Они никаких враждебных действий не предпринимали и поэтому Виктор даже не стал рассматривать, кто же это там...
Сигнал тревоги застал его врасплох. Пролетавшие вроде бы мимо немецкие пикировщики довернули в их сторону и выстроились в карусель для бомбометания. Головной из них перевернулся через крыло и, завывая сиреной, принялся пикировать прямо на ту группу кустов, где и прятался их танк.
От самолёта отделилась бомба и устремилась прямо на них. Экран монитора весь вспыхнул красным цветом тревоги. Самолёт начал выходить из пике, а сброшенная им бомба падала точно на танк.
"Ну вот и всё... Жаль... И Дашка-дура тоже погибнет... Не успеем свалить..."
Вспыхнула красная надпись на весь экран "Экстренная эваку..."
Ослепительная вспышка...
Ох, мать-перемать... Заболел он, что-ли? Всё тело ломает так, как будто через мясорубку его пропустили, да и голова раскалывается тоже. Похоже, что серьезно его прихватило, если даже привычные таблетки, выпитые им вчера, не помогли...
Виктор Александрович заворочался, пытаясь поудобнее улечься на своей кровати.
Своей?.. А почему она такая жёсткая и тесная тогда? И запах стоит странный какой-то. А вот если он в больнице сейчас находится, то почему солярочкой пахнет? И ещё чем-то. Довольно спёртый воздух такой...
И тут, словно отвечая на его невысказанные вопросы, под его боком кто-то завозился и встревоженный женский голос спросил:
— Витенька! Миленький!Ты как? Сильно плохо тебе? Ну не молчи, пожалуйста!
Что? Кто это тут? Виктор Александрович открыл наконец свои глаза и слегка оторопел. Он лежал в каком-то небольшом помещении, освещённым тусклым светом, а над ним склонилось лицо какой-то молодой симпатичной девчонки.
— Вить, ну ответь пожалуйста!
— Где это я?..
— Мы в танке твоём, в секретном!
— В танке?.. А зачем?
— Я не знаю... Это же твой танк... Мы сначала ехали, а потом остановились... А потом ка-ак грохнет!.. А ты сознание потерял и лежишь...
— Давно?
— Не знаю... Я сначала испугалась, думала ты умер... А ты не умер, а просто сознание потерял... Я ждала, ждала, а потом нечаянно уснула...
— Итить твою налево... Ничего не помню...
Виктор Александрович с трудом уселся на полке наподобие вагонной, на которой он до этого лежал, и огляделся по сторонам.
Небольшое низкое помещение, примерно два на два с половиной метра размером, окрашенное светлой краской,
