же… Фиделио!
— Фидель Алехандро Кастро Рус. — Вздохнул я, представившись полным именем.
— Да, точно! — Он снова радостно улыбнулся и кивнул на аппарат в руках Хосе. — А зачем нам камера? Вы хотите снять фильм? Так я для этого здесь?! — Он хлопнул себя ладонью по лбу. — Чего я только себе не надумал…
— Да. Небольшую короткометражку. — Подтвердил я его догадку. — Умеете обращаться с камерой?
— Советский режиссёр умеет делать всё. — Нравоучительно произнёс Владимир. — И снимать, и готовить есть, и быть актёром и прыгать с парашютом, и нырять с аквалангом.
Он бережно взял из рук Хосе любительскую камеру, напоминающую небольшой чёрный ящик к которому снизу присобачили ручку в форме магазина от Калашникова, и задумчиво повертел это чудо техники в руках. Несколько раз чем-то щёлкнул, приложил к глазу видоискатель камеры, и посмотрел сквозь него по сторонам.
— Качество будет очень плохое, и звук никудышный… Я даже не знаю… — Он с сожалением пожал плечами и вздохнул. — Получится очень плохо.
— Это хорошо. Чем хуже, тем лучше…
— Это как? — Не понял Владимир и удивлённо вытаращился на меня.
— Нужно снять так… Как будто всё вышло снять случайно или второпях, но при этом ухватить самое важное.
— Хм… Теперь я понял, зачем я вам. Сделаю всё, что смогу… — Мой новый советский режиссёр бережно прижал камеру к груди и оглядел недавнее поле боя.
За два часа тут всё немного успело измениться. Мои парни разбили пленных на две группы и отделили американцев от предателей. Сейчас пленные сидели на песке под жарким Кубинским солнцем и ждали транспорт для перевозки их в тюрьмы.
Мы произвели инвентаризацию захваченной техники и вооружения, загрузили всё в грузовики, и уже отправили первую партию на склад. Рыбацкий посёлок удалось спасти от огня. Хотя там и нечего было спасать — одни временные лачуги, деревянные старые лодки и рыболовные снасти. Но посёлок мне нужен был для другой цели, пришлось тушить пожар. И парни с этим быстро управились.
— Что конкретно будем снимать? — Оглядевшись ещё раз, тоном профессионала поинтересовался Владимир.
— Короткий ролик о войне.
— О! Я вижу. Вы уже и место для съёмок подготовили.
— Ага. И актёров набрали. — Хмыкнул я и кивнул в сторону пленных американцев.
— Я вижу. Не многовато массовки? Это же дорого.
— Да это волонтёры… — Отмахнулся я.
— Кто?
— Добровольцы. — Пояснил я на русском. — Они работают бесплатно, за идею.
— О! Не знал, что у Вас наступил коммунизм…
— Да, я тоже… — С усмешкой проворчал я.
— В чём посыл фильмы, сюжет, смысл? — Принялся по-деловому задавать вопросы режиссёр. — Сценария, я так подозреваю, у вас нет?
— Нет. Но я знаю, чего хочу. Мне нужен сопливый короткий ролик, минут на десять. О том, какая плохая штука война и о том, какие американцы беспринципные и наглые захватчики, сующие нос в чужие дела. А сам сюжет такой: американский десант высаживается в мирной деревне и равняет её с землёй, убивая безоружных мирных жителей — обычных рыбаков.
Именно это на самом деле и ждало обитателей посёлка, если бы мы не успели их эвакуировать.
— Ещё бы плачущих женщин добавить и рыдающих детей, но как вижу, этого у вас нет. — Вздохнул Владимир, направив взгляд в сторону рыбацкого поселения, которое мы привели в какой-никакой порядок.
— Несколько девушек мы найдём… — Задумчиво проговорил, вспомнив симпатичных кубинок, служащих в моей армии и принимавших участие в сегодняшней операции. — Хосе! — Окликнул я заскучавшего Абрантеса. — Есть у нас новобранцы, но чтобы совсем молоденькие были и выглядели лет на пятнадцать-семнадцать?
— Да откуда? Ты посмотри, Алехандро! — Он махнул рукой в сторону бойцов. — Парни все как на подбор, сильные, здоровые, а половина вообще с бородами.
— Найди! Хотя бы несколько человек. Небольшого роста, щуплых и без бороды.
— Понял. — Понуро опустил он голову, развернулся и бегом рванул в сторону одного из батальонов, отдыхавшего в тени деревьев.
— Женщины и дети будут. — Сообщил я режиссёру.
— О! Отлично! — Владимир довольно улыбнулся. — Картинка потихоньку складывается. Кто будет играть роль захватчиков? Эти ребята? — Кивок в сторону пленных американцев.
— Нет. Они пока не будут сниматься.
— Тогда кто?
— Хм… Сейчас организуем. Мигель… — Позвал я.
— Да, команданте. — Из-за моей спины тут же вынырнул широкоплечий, хмурый и, конечно же, бородатый парень, ростом под два метра.
— Раздень американцев и переодень сотню наших ребят в их форму. — Я задумался и добавил: — И выдай им американское оружие, чтобы были похожи на янки как две капли!
— Понял, команданте. — Мигель развернулся и убежал выполнять моё поручение.
— И ещё вопрос. — Подал голос Владимир.
— Задавай.
— Вы хотите снять фильм в той деревне?
— Да…
Владимир поморщился.
— Нет, деревня слишком маленькая. Масштаб не тот. Нужно что-то покрупнее. Хм… А как насчёт соседнего городишки? Есть что-то рядом?
— Есть. — Я на пару секунд задумался. — Ближайший город в десяти километрах отсюда, примерно на две тысячи человек…
— Вот! Уже лучше. Огородим часть улицы, привлечём местных жителей для массовки, проработаем тщательно сценарий. Может даже придётся немножко разрушить город, для правдоподобности. Но думаю, от компенсации никто из жителей не откажется. А для некоторых вообще будет достаточно попасть на экраны кинотеатров. Делов на несколько дней. Максимум, на две-три недели. Можно такой фильм снять… — Мечтательно протянул режиссёр.
Он сразу решил снимать что-то глобальное, чуть ли не Голливудский блокбастер. Сразу видно — человек творческий.
— Звучит многообещающе… — Я вздохнул, глядя как Мигель пинками поторапливает и заставляет американцев снимать форму.
До нас доносилась ругня Мигеля и его недовольное ворчание. Американцы по-прежнему пытались качать права и строили из себя каких-то гордых и непокорных воителей. Словно победили они, а не мы.
— Раздевайтесь! — Донесся до меня грозный голос Мигеля на ломаном английском.
— Зачем? Кто ты такой, чтобы нам приказывать? — Набычившись и отказываясь снимать свою одежду, рычит такой же здоровый как мой боец, и такой же широкоплечий американец, лишь на несколько сантиметров уступающий Мигелю в росте.
— Какая тебе разница?! Ты пришел на нашу землю убивать и думаешь, имеешь право задавать вопросы? Это не так, гринго!
Американец презрительно сплёвывает под ноги своему оппоненту и демонстративно складывает руки на груди. Зря он так — кулаки у Мигеля раза в два больше, чем у обычного человека. Короткий джеб в челюсть, и американец валится, словно мешок с дерьмом, словно из него выдернули стержень.
Ну вот и нахера было выделываться? Как минимум, глупо потерял пару зубов. Он думает, это оценит кто-то из его командиров? Да им плевать, если их боец лишится здесь ног или рук, а не только зубов. Дадут бесплатную медальку и выгонят на мизерную
