— К счастью, Нечаевы оказались целителями. Они с ним поработали и стянули его рану. Я пришел в дом, когда самое страшное было уже позади.
— То есть, родители Аринушки спасли твоего папеньку?
— Все так и было, — подтвердил я.
Виноградова облегченно выдохнула:
— Это хороший знак!
Моя соседка отвернулась, уставившись на темные воды канала. Она разнервничалась и не понимала, что становится полупрозрачной. Именно поэтому я видел, как она закусила губу, и как мучительно сдерживается, чтобы не сказать что-то лишнее. Как прикрывает глаза, чтобы не дать волю призрачным слезам...
— При жизни вы не встречались с моим отцом, верно? — мягко спросил я.
— Только заочно... Я слышала, что в охранном отделении работает лютый следователь, и обходила его десятой дорогой. Я ведь не сумасшедшая, чтобы попадаться на глаза тому, кого нельзя подкупить.
— Все верно, его невозможно подкупить, — согласился я. — Ни тогда, ни сейчас.
— Вот в кого ты такой принципиальный, — протянула призрачная дама и повернулась ко мне.
Она попыталась придать лицу скучающее выражение, но я уже увидел, все, чего не должен был видеть.
— Ты назвал его отцом, — заметила женщина. — Или мне только показалось, что раньше ты звал его по имени.
— Не обращал внимания, — соврал я.
— Какой же ты все еще мальчишка, — произнесла призрачная дама, качая головой. — Постарайся не взрослеть как можно дольше.
— Прямо как вы? — поддел я Виноградову.
Она улыбнулась.
— Я, между прочим, достаточно взрослая дама! В посмертии год за пять идет. Или за десять.
— Так вы же большую часть этого посмертия проспали, — возразил я, радуясь, что мы ушли от болезненной темы.
— Вот стоит тебя похвалить, как ты начинаешь вредничать! — заявила Любовь Федоровна и уселась на кресло, стоящее рядом с моим. — Я долго думала, как нам избавиться от тел, от которых больше нет никакого прока. Нехорошо будет, если кто-то их и впрямь обнаружит. Взять хотя бы этого приказчика твоей бабушки... Во время визита княгини мне стоило больших усилий не пустить его в подвал. Думаю, он сумел бы понять, что там прячется в стенах...
— Сколько всего тел у вас там хранится?
— Так сразу и не упомнить, — вздохнула Виноградова. — Завтра выдам расчеты.
— Фраза «у каждого свои скелеты в шкафу» заиграла другими красками, — заметил я.
— Ой, все! — фыркнула соседка. — Я не обязана оправдываться. И что с того, что в нашем доме хранится немного косточек?
— То есть, он наконец стал «нашим»... — довольно заключил я.
— Некромант, ты меня раздражаешь!
Я развел в стороны руки:
— И даже не особенно стараюсь. С таким наставником как вы, я быстро учусь.
Виноградова ухватила меня за руку, посмотрела на циферблат часов на запястье и воскликнула:
— Заболтал ты меня совсем! Там ведь началась передача «Давай обвенчаемся».
— Зачем вы смотрите эту чушь? — удивился я, потирая заледеневшую кожу.
— Потому что могу себе это позволить, — заявила Любовь Федоровна и метнулась в свою комнату, откуда донесся звук включенного телевизора.
Я же вздохнул и снова уставился в окно, рассеянно гладя лежавшего на коленях кота.
Из размышлений меня вырвал зазвонивший в кармане телефон. Недовольно поморщившись, я ответил на вызов:
— У аппарата...
— Добрый вечер, Павел Филиппович, — прозвучал в динамике голос Свиридовой. — Простите, что звоню в такой поздний час... Софья Яковлевна совсем недавно сказала, что вы вернулись с болот, где были по какому-то секретному заданию кустодиев...
Голос Елены Анатольевны был на удивление торопливым и сбивчивым, словно девушка боялась, что я в любой момент могу отменить вызов.
— Ничего особенного, — устало ответил я. — Все хорошо.
В трубке на секунду повисло молчание. Затем девушка продолжила:
— Я так и не поблагодарила вас за то, что вы спасли меня от монстра... Там, в Императорской резиденции... Я сама виновата, что нарушила комендантский час. Но когда я увидела, как он выстрелил...
От этих слов я поморщился, и рука невольно потянулась к вспыхнувшему резкой болью месту, куда угодила пуля Цареубийцы. И ответил:
— Просто не мог поступить по-другому.
— Спасибо вам, Павел Филиппович, — ломким голосом произнесла девушка.
— И я вас благодарю за то, что поручились за меня перед комиссией, — ответил я.
— Это меньшее, что я могла бы для вас сделать. И...
Она замялась, а затем неуверенно продолжила:
— Я хотела бы пригласить вас на обед, Павел Филиппович.
Я вздохнул:
— Простите, Елена Анатольевна, но я только вернулся в город, и в ближайшие дни мне нужно решить очень много накопившихся дел. Поэтому ничего обещать вам я не могу.
В трубке послышался тяжелый вздох.
— Я понимаю... Дайте знать, когда у вас появится
