Ознакомительная версия.
10-го мая Михаил Николаевич Тухачевский был смещен с поста начальника штаба РККА и отправлен командовать Приволжским Военным Округом. Чуть позже в Средне-Азиатский Округ был сослан Уборевич. Хорошо зная методы Сталина, я был уверен, что арест моих соратников не за горами. И не ошибся. В 20-х числах мая были арестованы сначала Тухачевский, а за ним и остальные участники заговора: Уборевич, Якир, Корк, Эйдеман и Фельдман. Таким образом, моя миссия Пророка, защитника демократии провалилась. Надо было думать о спасении собственной шкуры. Оставаться дольше у Любы я не мог: соседи ее уже косо поглядывали в мою сторону…
– Извините, – перебил Валерий лесника, – не могли бы вы объяснить, в чем же причина провала вашего заговора?
Ефим вздохнул и почесал подбородок.
– Определенно ответить на этот вопрос я не могу. Однако, анализируя ту ситуацию, можно назвать две вероятные причины нашей неудачи. Первая – это предательство кого-то из участников заговора. Ведь в него было вовлечено около полутора сотни офицеров Красной Армии. И вполне возможно, что кто-то из них испугался, смалодушничал. Второй причиной могло стать решение немецких генералов, с которыми вел переговоры Тухачевский, сдать маршала и его сообщников НКВД. Тем самым они рассчитывали, во-первых, обезглавить Красную Армию накануне войны, а во-вторых, сохранить в СССР диктаторский режим и не допустить союза между Россией и демократическими странами Европы.
Пожилой человек на короткое время замолчал, видимо, вороша в памяти события многолетней давности. Потом махнул рукой, словно прогоняя навязчивую мысль, и продолжил:
– Так вот, я решил съехать от Любы и, вообще, покинуть столицу. Планировал отправиться на какую-нибудь всесоюзную стройку, где мне легко было бы затеряться в массе приезжих. Однако накануне моего отъезда, когда после обеда я вздремнул на диване, ко мне вдруг во сне явился Иван Иванович. Он выразил сожаление по поводу моей неудачи, но тут же заметил, что у меня сохраняются некоторые способности, не свойственные обычным людям. С помощью этих способностей я мог бы приносить людям Добро, тем самым искупая свою вину перед ними за Зло, которое творил, работая в карательных органах. Он напомнил мне о монахах-отшельниках, расстрелянных по моему приказу в 1922 году. Эти монахи жили в ските в лесу Тульской губернии. В стене скита, что обращена к ручью, сказал Иван Иванович, есть тайник. В нем я найду то, что поможет мне в моей деятельности на благо людей.
Проснувшись, я долго размышлял над увиденным и услышанным во сне. В конечном итоге я решил последовать совету Ивана Ивановича, хотя и не до конца верил сновидению. Дорогу к скиту я нашел довольно легко, несмотря на то, что не был в этих местах свыше полутора десятков лет. Скит оказался заброшенным и не пригодным для жилья. Я аккуратно отодрал доски, которыми была обита стена, обращенная к ручью, и обнаружил там завернутые в кожу пять старинных рукописных книг. В трех книгах были записаны рецепты лекарств, основанные на травах, кореньях, а также внутренних органах птиц и животных. Две другие книги посвящались заговорам против болезней, порчи, сглазу, а также гаданию и ворожбе.
Через несколько дней я устроился работать лесником в местном лесничестве, срубил себе новый дом и принялся врачевать население близлежащих сел. Оказалось, что я поразительно легко и точно ставлю диагноз. Стоит мне взглянуть на человека, и я тотчас узнаю причину его недуга. Конечно, поначалу мне не хватало элементарных знаний в медицине. Но я засел за учебники, и уже через год мог вполне свободно объясняться со специалистами… – Ефим повернулся к Валерию всем телом и пожал плечами, – вот, собственно, и вся история, как и почему я оказался в этой глуши. Я знал, что ты спросишь меня об этом, – продолжил он после короткой паузы, – а потому захватил с собой вот это…
Пожилой человек раскрыл свой саквояж и достал оттуда старую, потертую ученическую тетрадь.
– Это тебе на память от меня, – со смущенной улыбкой он протянул Лере тетрадь, – прочти. Может быть, то, что там написано, покажется тебе интересным.
* * *
В Еремеевку въезжали глубокой ночью. Сняв тулуп и ополоснув руки, Ефим, не задерживаясь, прошел в комнату к больной. Валерий двинулся было за ним, но тетка Варвара ухватила его за рукав.
– Не след тебе туда ходить. Помешаш яму.
Лера остался в горнице и широким шагом принялся мерить помещение от одной стены до другой. Тетка Варвара с минуту молча наблюдала за ним, сидя с вязанием на лавке у печи. Потом взяла с полки газету и развернула ее на столе.
– Вот, нынче с пошты принесла. Почитай-ка чо пишут.
Валерий неохотно опустился на стул и упер невидящий взгляд в газетную страницу. Все его внимание было приковано к редким звукам, доносящимся из соседней комнаты.
Прошло не менее получаса, когда дверь в спальню медленно открылась и оттуда, ступая на цыпочках, вышел Ефим.
– Уснула, – шепотом сообщил он и, пройдя к столу, сел на подставленный теткой Варварой стул. Некоторое время все сидели молча. Ефим низко склонил голову и внимательно разглядывал пальцы своих рук, словно увидел их впервые. Валерий с теткой Варварой не сводили с его лица пристального, испытывающего взгляда. Первой не выдержала тетка Варвара:
– Чего молчишь, Ефим? Сказывай, как она.
Гость глубоко вдохнул воздух, будто собирался нырнуть в воду, и произнес на выдохе:
– Не смогу я ее вылечить.
Затем, еще раз вдохнув, добавил:
– Поздно вы ко мне обратились.
Он расстегнул свой саквояж и достал оттуда тряпичный мешочек, перетянутый тесемкой. Развязав тесемку, Ефим высыпал на стол несколько небольших бумажных пакетиков.
– Один пакет порошка растворяйте в ста граммах воды. Будете давать ей по три столовых ложки, когда усилятся боли.
Он повернул голову к Валерию:
– Когда порошки закончатся, придешь ко мне. Дам еще.
В следующий момент оба мужчины вздрогнули от стука упавшего на пол стула. Тетка Варвара выскочила из-за стола и стремглав кинулась за занавеску. Вскоре оттуда донеслись приглушенные подвывания, которые чередовались с тяжелыми стонами. Мужчины сидели молча, стараясь не смотреть друг на друга. Через несколько минут звуки из-за занавески стихли, и оттуда появилась тетка Варвара с красными глазами и опухшими веками. Она собрала еду на стол, приготовила на печке ночлег для Ефима и вновь скрылась за занавеской. За ужином ни гость, ни хозяин не проронили ни слова.
Утром Валерий отвез Ефима до скита и, не задерживаясь, вернулся домой. Тетка Варвара рассказала ему, что у Полины были сильные боли, и она дала ей растворенный в воде порошок.
Ознакомительная версия.
