Рамон перекусил в уже знакомом гипермаркете, взяв пачку острых роллов.
Ветер на улице усилился.
Тейн, пора бы тебе объявиться.
Но легендарный охотник не удостоил Рамона вечерним визитом. Прогулявшись по речной набережной, Никита плюнул на все и зашагал к платформе монорельса. Вокруг расцветали неоновые полотнища, шумели электромобили, сновали клерки, возвращавшиеся из офисов. По многополосной автостраде бесшумно проехал портальный автоус — П-образный монстр, под которым свободно проносились юркие роботизированные «тойоты» и «ситроены». В черных небесах скользили бионические коптеры.
Рамон поднялся на переполненную платформу.
Будущее многолико. В некоторых срезах оно уже наступило, вытеснив никчемные капиталистические формации. Люди здесь не задумываются о разрушительных войнах, экономических кризисах, культурном упадке. Дети, рождающиеся в Зеленке, получают оптимальные условия для развития. Конечно, это не рай. Болезни, смерть, преступность (хоть и низкая) — все это осталось. Но эти люди стараются. Они выбрали верное направление и идут по нему, не сворачивая.
Затем появляются оборотни.
Вот он — кризис сознания. Общество, не знавшее страха, сталкивается с проблемой. И эту проблему нельзя решить с помощью философских инструментов. Потребуется кое-что посерьезнее.
Например, дробовик.
Капсульный отель встретил Никиту приветливой улыбкой консьержа. Лифт доставил охотника на пятый этаж.
Коридор.
Два ряда шестигранников, тянущихся на добрую сотню метров вперед. Поручни и небольшие уступы. Как в поезде.
Рамон нашел капсулу с номером «1888». Второй ярус — все, как он любит. Так, теперь вставить в замочную скважину электронный чип. Шестигранник расходится лепестками диафрагмы. Мать твою, звездолет, а не отель. Погружаешься в анабиоз и летишь сквозь неизведанные пространства к далекому солнцу. Летишь столетиями, а перед твоими глазами проносятся сконструированные компьютером сны.
Внутри капсулы лежали матрас, небольшая подушка и одеяло. Ботинки Рамон упрятал в камеру хранения на первом этаже. Теперь он стоял в одних носках перед шестигранной ячейкой, адом клаустрофоба. Чтобы залезть, нужно держаться за поручни и ставить ноги на специальные выступы.
Осмотреться.
Телевизор, полочка, вешалка. Небольшое зеркало. Утопленный в стену кондиционер. Табло будильника. Некоторые писатели-фантасты называют такие ячейки «гробами». Что ж, меткое сравнение.
Рамон тронул запирающий сенсор.
Лепестки диафрагмы отрезали окружающий мир. Теперь остается лишь одно — закрыть глаза и плыть, плыть, плыть сквозь пустоту перенаселенного человеческого космоса. Плыть, понимая, что где-то, возможно, на соседней улице, некий человек изменит свой облик. Укутается в шерсть, отрастит когти и клыки.
Выйдет в ночь.
И начнет убивать.
* * *
Нечто заставило Рамона взглянуть на лобовое стекло. Точки сблизились почти вплотную. Дистанция — два километра. Но удивляло не это.
Вездеход оборотней перестал двигаться.
Сонливость ушла.
— Подъем, — Никита толкнул в плечо Валика. — Приехали.
— Уже? — Валик непонимающе уставился на лидера. Перевел взгляд на карту. И все понял.
— Буди остальных, — приказал Рамон. — Я глушу моторы.
Ведун отправился тормошить команду.
Никита перевел «Арктос» в режим ручного управления, сбросил скорость и «припарковался» на сравнительно ровной площадке.
Близилось время заката.
Люди и нелюди в спальном отсеке зашевелились. Скрипнули койки, раздались недовольные голоса.
Рамон взял с приборной панели опустевший суповой контейнер и двинулся в общее жилое пространство. Здесь царило оживление. Нюхач скрылся в санитарном блоке, Валик включает электрочайник, Ефимыч и Азарод быстро одеваются.
— Что случилось? — спросил Кадилов, натягивая теплый свитер с лосями и красными полосками. — Чего стоим?
— Объект не движется, — сообщил Рамон.
Ефимыч поднес к глазам циферблат механических часов.
— Послезакатье не наступило.
— Верно, — согласился Рамон.
Закипел чайник.
Щелчок.
— Кому кофе? — крикнул Валик.
— Мне, — Кадилов поднял руку.
— И мне, — поддержал Никита.
Загремели чашки.
— Надо решать, — сказал Азарод. — Берем их или ждем, пока пробьют портал.
— Конечно, ждем, — сказал Ефимыч, принимая кружку от Валика. — Таково наше задание.
Рамон шагнул в камбуз. Отправил суповой контейнер в утилизатор и вернулся к своей команде.
— Сколько ждем? — не унимался Азарод. — Здесь что-то не так. Они могли пробить портал в Аркаиме. Вместо этого заехали в степь, заглушили мотор и чего-то ждут. Чего? Может, у них встреча с Лайетом? С настоящим Лайетом?
Рамон отхлебнул из своей кружки.
За толстыми стенами вездехода отчаянно выла метель. Худшее место для боя сложно вообразить.
— Если ты ошибаешься, — тихо проговорил Ефимыч, — Полина может погибнуть. А Лайета мы так и не поймаем.
— Не убьем, — поравил Рамон. — Я не собираюсь его ловить, допрашивать или сдавать нашему руководству. Когда мы встретим Лайета, он умрет.
В отсек вернулся Друмкх.
— Они здесь? — спросил Азарод.
Существо принюхалось.
— Не совсем.
— Что это значит?
— Их нет в вездеходе. Переверты рядом, но вездеход покинут.
— А Полина? — задал мучившй его вопрос Никита.
— Кажется, внутри.
Охотники переглянулись.
— Будем брать, — решил Рамон. — Иначе уйдут.
Азарод хлопнул своего лидера по плечу. Дескать, молодец. Правильный выбор.
— У нас полтора часа, — заметил Кадилов. — Потом они начнут превращаться.
— Постой, — Рамон понял, к чему клонит ангел. С опозданием, но понял. — Ты предлагаешь брать их людьми?
Кадилов кивнул.
— Гениально, — похвалил Валик.
— Согласен. — Рамон обвел всех взглядом. — Тогда вот что, парни. Ефимыч — в кабину, за баранку. Сближаемся вплотную. Валик и нюхач останутся здесь, внутри вездехода. Мы с Азародом распакуем теплые шмотки, прикинем размеры. Подготовим оружие.
— Кто на штурм? — спросил Кадилов из машинного отделения.
— Втроем.
— Добро. Только шубу мне приличную найдите. И шапку.
Валик допил кофе и поставил кружку в мойку.
— Никита, а знаешь что? Давай я на турель сяду. Мало ли.
Рамон окинул взглядом ведуна.
— Уверен, что справишься?
— Справлюсь, — заверил Валик. — Наверняка тут даже наведение компьютерное. Я видел в башенке вирт-очечи.
— Давай, — согласился Рамон.
Пол мелко завибрировал.
«Арктос» сдвинулся с места и пополз на сближение с врагом.
Часть третья. Ржавчина. Ночь
Тейн.
Не так его себе представлял Никита. Фантазия нарисовала собирательный образ, этакую смесь Росомахи и Терминатора. Потом добавился капюшон, и Тейн превратился во владыку ситхов. Но вот зазвонил будильник, Рамон собрал вещи, выключил кондиционер и покинул свой шестигранный гроб.
Чтобы столкнуться с реальностью.
Легендарный охотник стоял, скрестив руки на груди. Ждал, пока Рамон выберется из своей капсулы. Странно, что этого парня сюда пустили. Он вообще не должен был находиться на пятом этаже капсульной гостиницы. Эта мысль пришла в голову Никиты позже. А в тот момент он просто уперся взглядом в силуэт.
— Никита, — сказал Тейн.
Констатировал факт.
Рамон увидел худого парня лет восемнадцати. Японца. На голове — сумасшедший начес, синие пряди и косички. Короткая кожаная куртка с меховыми отворотами. Черные джинсы с кучей заклепок. Высокие армейские ботинки. Только меча за спиной не хватает, подумал Рамон. Гибрид кавайного мальчика и уличного бандита а-ля босодзоку. В Токио на каждом углу встречаются такие ребята.
Оружия нет.
Рюкзака — тоже.
— Как ты меня нашел?
Тейн улыбнулся.
— Это несложно. Влез в базы данных капсульной империи. Ты знал, что все эти гостиницы принадлежат одному человеку?
