Дальше, больше. Посланец Сталина объявил, что советский вождь с большим вниманием отнесся к письму американского лидера и полностью согласен с его предложением относительно раздела Японии. И в знак подтверждения твердости этих намерений СССР начнет войну против Японии ещё до конца этого года.
Услышав эти слова, Сканли не мог поверить своим ушам и попросил переводчика уточнить, правильно ли он понял слова советского дипломата. Видя взволнованное состояние собеседника, Андрей Януарьевич повторил все ранее им сказанное на английском языке, которым он неплохо владел.
— Когда же конкретно в этом году Советский Союз сможет начать военные действия против Японии? — попытался уточнить американец, но его собеседник мягко ушел от ответа.
— Я думаю, что этим должны заниматься военные. Чем раньше ваш военный представитель прибудет в Москву, тем быстрее этот вопрос получит ясность — с невинной улыбкой ответил Вышинский, радостно наблюдая, как американец заглатывает наживку. Убедившись, что тот прочно сидит на крючке, посланец Сталина начал дергать удочку.
— Господин Уоллес в своем послании подтверждает намерения американской стороны передать Советскому Союзу южную часть Сахалина, Курилы, Порт-Артур и город Дальний. Также он соглашается на возврат СССР КВЖД на всем его протяжении — Вышинский вопросительно посмотрел на Сканли и тот радостно подтвердил его слова.
— Хочу напомнить, что согласно российско-китайскому договору, территория вдоль железнодорожного полотна была экстерриториальна и не принадлежала Китаю — Вышинский вновь посмотрел на американца и тот вновь согласился с ним.
— Также экстерриториальным был город Харбин, так как через него шло движение, как во Владивосток, так и на юг в Порт-Артур. Советская сторона прекрасно понимает, что прошло много времени и город, сильно разросся, жизнь есть жизнь. Поэтому мы не настаиваем на экстерриториальном статусе всего города и готовы ограничиться его старой частью. Я думаю, это будет справедливо — советский дипломат ловко подсек и американец был вынужден с ним согласиться. Стоит ли поднимать сыр бор из-за какой-то части, какого-то китайского города, когда есть куда более важная задача. Тем более, что президент дал на это добро.
— Мне кажется, что это будет вполне справедливым решением. Вы получаете то, что строили ваши предки, китайцы, что построили за годы своей независимости. У советской стороны есть ещё пожелания и предложения? — Сканли напрягся, но Вышинский миролюбиво развел руками.
— Нет, только это. Что касается раздела Японии на сектора и зоны оккупации, то товарищ Сталин считает, что этот вопрос желательно решить до начала военных действий, воизбежания неприятных недоразумений. Если ваша комиссия по этому вопросу прилетит в Москву вместе с представителями Пентагона, мы будем только рады.
Вышинский действительно был рад. Ловко играя на японской теме, он вынуждал американцев возобновить прямые дипломатические переговоры, пусть и в ограниченном формате.
Когда же наступила пора обсуждения европейских дел, то и здесь произошел серьезный прорыв. Касаясь германского вопроса, Андрей Януарьевич заявил, что советская сторона видит его решение исключительно мирным путем за столом переговоров. При этом советский дипломат подчеркнул, что Москва намерена вести переговоры только с Вашингтоном, но не возражает, если Америка будет представлять интересы Британии.
Так как объем переговоров слишком большой, советская сторона предлагает провести большую двухстороннюю встречу с участием глав государств как это и предполагалось изначально в Берлине.
— С июня месяца у нас все готово для встречи, слово за вами — уточнил Вышинский.
— Я обязательно передам ваше предложение господину Уоллесу и могу вас заверить, что оно будет рассмотрено с большим вниманием. Любые переговоры лучше открытой конфронтации но, к сожалению, в Германии все ещё льется кровь — сделал шаг Сканли и Вышинский моментально подхватил пас.
— Если вы говорите о событиях в Руре, то это были последние действия Красной Армии на Рейне. Мы, лишь взяли под свой контроль часть территории британского сектора оккупации в этом районе. Продвижение дальше не входит в планы советского командования. Топор войны зарыт и он останется в земле, если только фельдмаршал Монтгомери не попытается силой изменить нынешний статус-кво.
— Означает ли это, что советская сторона не претендует на остальные территории британской оккупационной зоны? — моментально уточнил переговорщик.
— Да, конечно. Если Соединенные Штаты посчитают нужным взять их под свой контроль или включить во французскую зону оккупации, мы согласны с таким вариантом.
— А если Соединенные Штаты посчитают нужным оставить их за Британией?
— Мне кажется, что такой вопрос следует решать на более высоком уровне, чем наш — ушел от прямого ответа Вышинский, чем ничуть не расстроил Сканли.
— В этом я полностью с вами согласен и хотел бы уточнить вашу позицию относительно Австрии и Триеста. Каким вы видите будущее этих территорий?
— Что касается Австрии, то здесь Советский Союз не претендует на австрийские территории входящие в британский сектор оккупации. Мы за скорейшее создание австрийского государства с нейтральным статусом, как это и было определено в ялтинских протоколах. В отношении будущего Триеста, то мы видим его исключительно в мирных переговорах, где должны быть учтены мнения и интересы всех сторон конфликта — изложив точку зрения по Австрии, Вышинский напрягся, ожидая вопросы относительно будущего Италии, но обрадованный Сканли просто забыл про Рим.
Американца страшно распирало желание как можно скорее отправиться в посольство и известить Уоллеса о согласии Советского Союза начать войну с Токио. Единственное, что он спросил о будущем черноморских проливов, но и здесь русские на удивление не проявили ожидаемого американской стороной упорства и упрямства. Москва была готова передать Турции контроль над проливами в обмен на получение военно-морской базы на Босфоре и возвращения Карса и Ардагара.
Правда при этом Вышинский не обмолвился ни словом, о судьбе Эдирне и, пользуясь тем, что американец плохо знал географию, не стал уточнять, что черноморские проливы и Восточная Фракия это не одно и то же.
Допустив подобную хитрость, советский дипломат по сути дела не грешил против истины. К моменту переговоров между Вышинским и Сканли в Румелии и на Галлиполийском полуострове находились не советские, а болгарские войска и об их будущем, Анкаре следовало вести разговор с Софией.
