шучу. — Это тебе! Подарок на день рождения.
— Большой какой, спасибо, надо же, в первый раз не забыл про моё день рождение, взрослеешь что ли, а Толя? — бормочет старушка, разглядывая цветы.
Я офигеваю, это чего у бабушки сегодня день рождения? Шутит? Но видя, как налились слёзы на её морщинистых глазах, как она села на скамейку во дворе и замолчала, я понял, что так оно и есть. Толян мало того, что козлина был так ещё и свинтус, дни рождения родных не помнил! Я вот, роясь в своей памяти и не вспомнил, когда у отца днюха. Но поперло же! А я ещё думал, чего она на кухне с утра возится?
— Сколько тебе? — спросил я и неловко осёкся, ещё и годов сколько не знал, скотина!
— Семьдесят четыре, — не обратила внимание на мой неуместный вопрос бабуля, и тут же добавила:
— Я же десятого? Да все верно.
Она ушла к себе на кухню, готовить праздничный стол для нас. Сколько помню, гостей мы никогда не звали.
Чуть позже приехал довольный и трезвый отец.
— Всё путём! Нет у тебя проблем. Есть чего сожрать? Не обедал с твоими делами, — проворчал он.
— Есть, конечно, у бабули же сегодня день рождения, а ты никого не пришиб? — внимательно разглядываю его одежду, нет ли где пятен крови там или вышибленных мозгов.
— Точно! Я же и подарок давно купил, хорошо, что напомнил! Да не убил я никого, очень надо детей бить.
Сели за стол, отец действительно купил бабушке самодельную подушку, а может с ним за калым ей рассчитались. Бабуля подушке рада была, но глаза у неё смотрели на букет цветов, который внук, подозреваю, ей подарил в первый раз в жизни. Отец, выпивая, шутил, и вообще, был в хорошем настроении, так, что я поверил — проблема решена.
— Представляешь, сын сегодня говорит, а давай батя тебя в ЛТП отправим отдохнуть, — басовито ржёт он.
Вечером ко мне приехал Кондрат.
— Ты слышал, что со Слоном случилось? — загадочно начал он, а у меня всё похолодело — наврал батя!
— И что? — ровно спросил я, вспоминая, что Кондрат в курсе этой проблемы.
— Ноги сломали и руки ему! Причем его же шестерки! Что там у них за конфликт, не понятно, оба в ментовке и не колятся. Слон тоже в несознанке, но в больнице. На полгода выбыл, говорят, — вываливает новости друг.
Ну батя! Ну затейник! Понимаю, что случилось я. Никого он не бил, тупо запугал спутников Слона, а те переломали все кости своему корешу. Гениально. Не удивлюсь, если батя рядом со Слоном стоял, и тот не мешал себя калечить, а может и помогал даже.
— И главное бухой был Слон до нельзя, стонал, слюни пускал, но не сдал своих шестерок, — дорассказывал Кондрат.
Иду домой, нахожу уже вмазанного отца и спрашиваю в лоб:
— Слышал, Слону, ноги и руки сломали?
— Одну ногу и одну руку, — поправляет отец.
— Как это они своего же? — деланно удивляюсь я.
— Ты анекдот про то как русский кошку горчицей накормил помнишь?
— Ну, — не отрицаю я.
— Вот и они теперь его знают — «добровольно и с песнями»!
Иду спать с хорошим настроением. И проблемку решил, пусть и с помощью отца и бабулю поздравил! Кто молодец? Я молодец!
Раннее утро, но бабуля уже не спит, отдала корову и телка пастуху, подоив перед этим кормилицу, и сейчас собирает меня на рыбалку. Я не особый любитель рыбалки, но вот пообещал своим друзьям Похабу и Кондрату. Кондрат фанат этого дела, а Похаб рыбачит лучше меня, хотя поедет с нами не за тем. Пожрать, выпить, полениться на берегу — это он любит. Да и я проговорился про свои запасы коньяка, давно, ещё на своей днюхе. Короче, с меня мясо на шашлык и коньяк. Ах да, ещё магнитола. Думал сначала взять одну бутылку, а решил две, что там один пузырь на троих? Да, мы пацаны, но Похаб весом под сотку уже, ему доза посолиднее нужна. Опять же на весь день уходим, вернее уезжаем. Короче, взял три. У Кондрата радость случилась неожиданная, батю его закрыли в городе в трезвяке. Чё он туда попёрся, это другой вопрос, а вот «мотоцикла с коляской» теперь наша! Я, впрочем, на своем мопеде еду — чего тесниться?
Самое время на рыбалку поехать. Да, да… поедем мы на озеро, в реке хорошей рыбы мало, пескарик один да окуньки. Ладно, щука ещё есть, но поди добудь её. А щучку, вяленую, я люблю, кстати.
Сегодня пятница двадцать второе июня — день начала великой отечественной войны, до отъезда в Красноярск ещё куча времени, которое надо убить. Все учебники я прочитал за пару дней, читаю быстро, усваиваю хорошо. Время от времени пополняю секретную тетрадку, вчера вот записал всего один вспомненный факт из будущего, зато очень важный — осенью убьют Индиру Ганди, причем её же телохранители. Анонимку написать? Ссыкотно, конечно, Толяну, но я склонен вмешаться в историю. Проверить ради интереса, могу я менять будущее или нет. Слышу гудок мотоцикла и выхожу на улицу, захватив коньяк, магнитолу, и рюкзак от бабки, даже не посмотрев, что там. Кондрат сказал всё возьмёт и не обманул. В люльке чего только не было: и палатка, и фляга с водой, и дрова. Забита она была по самое не хочу, так, что, захоти, я поехать в люльке — не получилось бы.
— Мы с ночёвкой, что ли? — киваю я на палатку.
— Как масть пойдёт, — неопределенно ответил Кондрат, уже стуча копытом от нетерпения.
— Ща ба предупрежу, — заскакиваю я во двор и информирую ее, что могу не приехать к вечеру, на что старушка индифферентно кивает.
— Я там положила тебе с запасом, ты же с Похабом едешь, я вижу, — дополнила она.
Еду за ижом Кондрата, не сильно раздумывая куда, мне ведь всё равно, рыбакам виднее. Пыль летит в глаза, и я жалею, что нет очков или шлема у меня. Мопед быстро не едет, да и мотоцикл из-за свойства дорог тоже, и ехать больше часа, а всего до озера километров тридцать-сорок.
По пути обгоняем молоковозку, в которой водитель что-то втирает молодой девахе. Я вижу это, обгоняя, в окне Зилка. Намекает на секс, наверное. Вон как смеются оба. Торопиться им некуда, и мы легко обгоняем это транспортное средство. Потом мы свернули с нашего автобана и скорость упала ещё. Едем по неприметной дороге, которая идёт прямо по
